– Так, может быть, труба просто дала течь? – предположил Гуров.

– Я тоже так подумал, – кивнул инженер. – Это было мое следующее предположение, после того как я проверил свои приборы. И я даже установил, где эта течь должна быть: между поселком Дубовый Гай и станцией Лозинки. Приборы показывали, что именно здесь происходит исчезновение нефти. Но тут возникала одна нестыковка: эта «течь» была непостоянной. А такого быть не может.

– Что значит «непостоянной»? – удивился Кривошеев.

– Нефть исчезала не каждый день, – пояснил Атамбаев. – Это случалось примерно два-три раза за неделю. Я даже выяснил, в какие дни: по вторникам, четвергам и субботам. А при естественной утечке так быть не может: если образовалась трещина, то нефть будет течь постоянно.

– А это может значить только одно: что кто-то ее крадет! – воскликнул Артем.

– Вот и я пришел к тому же выводу, – кивнул Атамбаев. – И тогда написал докладную записку и подал ее нашему главному инженеру Переверзеву.

– И как он поступил?

– Отложил ее в сторону и сказал, что после прочитает. А потом добавил, что это, скорее всего, врут мои приборы, и велел их хорошенько проверить. Я, конечно, ответил ему, что все уже по три раза проверил, но он мне не поверил.

– Значит, вы решили, что нефть воруют на участке между Дубовым Гаем и Лозинками? – уточнил Кривошеев.

– Из самого трубопровода украсть трудно, – кивнул в ответ Александр. – Гораздо проще это сделать на компрессорной. И я решил, что это делают на одной из трех компрессорных станций, обслуживающих этот участок.

– А еще кому-нибудь вы говорили о своих подозрениях? – спросил Гуров. – Что кто-то ворует нефть?

– Ну, ребятам в нашей лаборатории говорил, прежде всего Косте: мы с ним друзья. А еще написал такие же записки, только покороче, и послал в два адреса: одну в полицию, а другую в прокуратуру.

– Выходит, нам тоже посылали… – протянул Кривошеев.

– Да, посылал, – подтвердил Александр. – И не получил никакого ответа. Из полиции хоть ответ пришел: сообщили, что, мол, да, ваше письмо получено, идет проверка.

– Что ж, бывает, что рассмотрение сигнала затягивается… – смущенно произнес помощник прокурора.

– И давно это было? – перебил его Гуров. – Когда вы посылали письма в полицию и прокуратуру?

– Письма я послал два месяца назад, и спустя месяц получил ответ из полиции.

– А после этого? Еще какие-нибудь шаги предпринимали? – продолжал допытываться Гуров.

– После того как пришел ответ из полиции, я стал думать, что делать дальше, – объяснил Александр. – Решил записаться на прием к прокурору области. Но тут и произошла эта история с ДТП, и я оказался вот здесь.

– Теперь расскажите, как вы провели ту пятницу, когда произошло ДТП, – предложил Лев.

– Утром я, как обычно, выехал на трассу. Побывал на компрессорной в Маврине, проверил работу приборов. Один из них барахлит, пришлось повозиться, наладить. Вечером выехал назад. Приехал домой, как обычно, около половины одиннадцатого. А утром, когда собирался на работу, ко мне домой пришли из полиции и арестовали. Заявили, что ночью я сбил человека и скрылся с места происшествия. Я, конечно, сказал, что это ерунда. «Давайте, – говорю, – откроем гараж и посмотрим мою машину. Увидите, что она целехонькая». Тогда они вместе со мной пошли в гараж. Я его открыл… и увидел, что машина разбита, весь капот смят… Это было как в страшном сне! А потом провели экспертизу, и эксперт сказал, что моя машина участвовала в ДТП, в котором погиб человек. Так что теперь я не знаю, как доказать свою невиновность. Жена меня поддерживает, дает показания в мою пользу, но дознаватель ей не верит…

– Значит, вы прямо с трассы направились домой? – спросил Гуров, пристально глядя на Атамбаева. – И никуда не заезжали? Нигде не задерживались?

– Нет, нигде не задерживался, – глядя ему в глаза, ответил подследственный. – А зачем мне где-то задерживаться?

– А затем, что так ваш рассказ будет больше похож на правду. Что ж, не хотите говорить – не надо, хотя правдивый рассказ значительно облегчил бы ваше положение. Да и мою работу тоже. Все равно на суде вам придется рассказать, где вы провели вечер. Без этого и повторная экспертиза вашей машины, которую мы провели, может оказаться бесполезной – суд ее просто не примет.

– Вы провели новую экспертизу машины? – воскликнул Александр, сделав вид, что не расслышал предложения все правдиво рассказать. – И что она показала?

– Она показала, что ваша «Нива» не участвовала в столкновении с «шестеркой», – объяснил Гуров. – Правда, письменного заключения у меня на руках пока нет, но, думаю, сегодня к вечеру оно будет. Мало того, у меня есть и новая экспертиза машины, принадлежавшей погибшему водителю. Вывод таков: повреждения на ней не соответствуют повреждениям на вашей машине.

– Вот здорово! – воскликнул инженер. Его лицо преобразилось, на нем даже появилась улыбка. – Но это же все меняет! Вы можете доказать, что я не участвовал в том ДТП, а значит, ни в чем не виноват! Я вам очень благодарен! Вы сняли с меня огромную тяжесть!

– Подождите благодарить, – охладил его пыл Гуров. – Радоваться еще рано. Пока что мы имеем две экспертизы с прямо противоположными результатами. Одну, сделанную официальным криминалистом, будет в суде представлять следствие. Другую, которую сделаем мы, будет представлять ваш адвокат. Но судья может ее отклонить – таких случаев достаточно много.

– Вы забыли о нас, – вмешался в их разговор Кривошеев. – Ведь это мы, а не дознаватель, будем представлять дело в суде. И если результаты первой экспертизы вызывут у нас сомнения, мы ее к делу не приобщим.

– Да, от позиции прокуратуры многое зависит, – согласился Гуров. – Но не надо забывать, что против вас выступают очень могущественные силы. Они смогли перевести Александра сюда, за триста километров от Приозерска, так что я два дня не мог с ним встретиться. Они спрятали вещественные доказательства, а одно из них едва не уничтожили. Организовали нападение на эксперта Мельникова, и он попал в больницу, а результаты его экспертизы, видимо, уничтожены. Кто знает, какие рычаги они еще смогут использовать? Поэтому и вам надо изменить свою позицию, вспомнить, где вы все-таки были вечером в пятницу, и найти свидетеля, который сможет это подтвердить. Тем более что этот свидетель существует.

– Не пойму, о каком свидетеле вы говорите, – пожал плечами Атамбаев. Он всеми силами старался изобразить равнодушие, но тревожный взгляд, брошенный на Гурова, говорил о том, что уверенность сыщика вызвала у него беспокойство.

– Хорошо, будем считать, что пока вы не понимаете, – согласился Гуров. – Пусть этот свидетель будет у нас чем-то вроде засадного полка в Куликовской битве. А может, он и не потребуется. Теперь скажите, как складываются ваши отношения с начальством изолятора. Вам не угрожали?

– Да нет, отношения нормальные, – снова пожал плечами Александр. – Никто мне не угрожает.