– Сейчас? Ты… – я вдруг оцепенела, догадавшись, что не спроста Руслан стал таким ласковым, о красоте моей запел. – Ты сказал сейчас решится. Со Снайпером… Когда?

– Скоро, Лена, – отозвался он, и пока я переваривала информацию, опустился на колени, развел мои ноги и обрушил свой виртуозный рот на ничем неприкрытую идеально гладкую промежность. Его язык старательно и умело закружил по складочкам, пробрался к чувствительной горошине, вырисовывая на ней восьмерки и спирали, нырнул вглубь… Гортанный приглушенный рык Руслана прошелся по всему телу россыпью мурашек, пальцы жадно смяли попку. Я задрожала, но не от волны возбуждения, к которому успела привыкнуть, а от оглушающего опустошения, звенящего ужаса. Я ничего не чувствовала, ни малейшего удовольствия, словно мы в одно мгновение сорвались за грань и снова вернулись к началу, когда Греков грубо брал, а я позволяла, отстранённо наблюдая за его агрессивными движениями, внутренне отгораживаясь от процесса.

Я искренне пыталась настроиться, отключить голову, заблокировать мысли, перейти на уровень инстинктов, но ничего не получалось. Каждое прикосновение, ласка, поцелуй, каждый глубокий толчок ощущались, как нечто чужеродное. Впервые за много недель мне пришлось имитировать оргазм, все еще надеясь, что это временное явление, результат стресса и нервного напряжения, но ни в следующий раз, ни через несколько дней удовольствие не вернулось в наш секс. Я напрягала все актёрские данные, чтобы Руслан не заметил фальши, стонала и извивалась под ним, насаживалась и прогибалась, повторяя все то, что делала раньше, но он заметил…. Греков не мог не заметить, что его больше не хотят. Только он молчал и бесился, а я отчаянно пыталась разобраться в себе и боялась приближения ночи.

Объяснение моему резкому охлаждению и отчуждению по отношению к Руслану появилось внезапно, обрушилось с неожиданной стороны, резонансом ударило по оголенным до предела нервам, обнулило и разбило на части, а потом… собрало заново, открыло глаза на истинное положение вещей и расставило новые приоритеты, в которых материальный аспект оказался нерешающим.

Сейчас

– Лен, я тебе отчет отправляла час назад, ты посмотрела? – заглянув в приёмную, спросила Смирнова. Час назад? Вот же время летит. Оторвав взгляд от монитора, я потерла гудящие виски и уставилась на одетую в укороченное пальто и кожаные ботфорты Сашку. – Я звонила, ты говорила, что проверишь через пять минут. Прошло полчаса, – добавила девушка, недовольно хмурясь. Послать бы её… Но было дело – обещала проверить.

– Нет, не успела, – призналась я, тяжело вздохнув.

Три дня, как вышла в офис после вынужденного больничного, работала с семи утра до десяти вечера, а завалы документов никак не заканчивались и только росли в геометрической прогрессии. На время моего отсутствия Греков не соизволил найти подмену, и вот итог – гора неразобранных бумаг и корреспонденции.

– Может, глянешь по-быстрому? – начала канючить Смирнова, поглядывая на наручные часики.

– До конца рабочего времени пятнадцать минут, – напомнила я, включив строгую начальницу.

– Сегодня же пятница, – протянула Саша, я выразительно закатила глаза. – Забыла, как сама была на нашем месте? – а вот это она зря.

– Не забыла. У меня на удивление хорошая память, – холодно ответила я. – Проверю в течении пятнадцати минут и отпишусь на корпоративную почту. Вернись на рабочее место.

– Ну, ты и сука, – прошипела Сашка, и круто развернувшись, выскочила из приемной.

«Штраф за нарушение субординации. Смирнова Александра – пять тысяч рублей», – записала себе в ежедневник. В понедельник подготовлю приказ. Уж если быть сукой, то заслужено.

Тем не менее отчет проверить пришлось. Потратила я на это не больше трех минут, но ответку на почту выслала Смирновой ровно в шесть вечера. Когда офис полностью опустел, я перестала замечать летящее время и с головой увязла в кипах неразобранных документов. Уработалась до красных глаз и адской головной боли. Желудок бунтовал от избытков кофе и требовал нормальной здоровой пищи, спать хотелось неимоверно, но сделав над собой усилие, я добила последние два срочных письма и с чистой совестью начала собираться домой.

Когда на пороге приемной появился личный водитель Грекова – Алик, я уже надевала пальто и набирала номер Дениса, которого временно закрепили за мной в качестве сопровождающего.

– Руслан Рашидович приказал мне отвезти тебя к нему, – отчеканил он. Я с опаской прошлась взглядом по огромному лысому Алику с фигурой бодибилдера, упакованной в строгий черный смокинг.

– Сейчас? – нахмурившись, взглянула на часы, которые показывали половину десятого вечера. Тревога усилилась, когда верзила кивнул.

Отталкивающий тип, грубый, неприятный. Похож на уголовника и повадки соответствующие. Алик мне не нравился с того момента, как на парковке возле бара он вместе со своими приятелями по приказу Руслана избил до полусмерти моего случайного знакомого. Кажется, его звали Олег. Сначала он вел себя очень скромно, а потом резко начал распускать руки и предлагать секс. Не сказать, что тот получил не за дело, но парни здорово переборщили.

– А Денис? – пробормотала я, чувствуя себя не в своей тарелке.

– Денис заберет, если появится такая необходимость, – бесстрастно сообщил Алик. Я рассеянно кинула, застёгивая пальто.

– Подожди, Руслан же говорил, что у него переговоры со «Смайл энд Майл», – осенило меня. На грубой физиономии громилы не дернулся ни один мускул. Черные глаза скользнули по мне без всякого выражения.

– Все верно. Переговоры закончились удачно, и директор компании пригласил Руслана Рашидовича в свой загородный дом. Именно туда мы сейчас и направляемся.

– Понятно, – бесцветным тоном выдавила я, взяв со стола сумочку.

На самом деле мне было ничего непонятно. Руслан мог бы и сам позвонить, предупредить, что пришлет за мной своего водителя. Зачем я вообще ему понадобилась в такое время? Уж точно не для ведения протокола на переговорах. Мелькнула мысль, что не просто так Михаил Нечаев, владелец «Смайл энд Майл», пригласил к себе Грекова сразу после заключения контракта. Скорее всего намечалась вечеринка по итогу успешной сделки. Обычное дело, но я там зачем?

Пока семенила вслед за широченной спиной Алика по подземному паркингу, на всякий случай набрала Грекова. Он повторил то, что мне уже озвучили.

– Я одета не для гостей, Рус. Может, мне не стоит ехать? – пыталась «откосить» от поездки.

– Мы надолго не задержимся. Форма одежды не имеет значения, – сухо ответил он и отключился. На заднем фоне я успела услышать громкие голоса, музыку и женский смех. Вот дерьмо! Тревожное предчувствие скакнуло на градус выше. И оно меня не обмануло.

Дом Нечаева располагался в небольшом элитном поселке очень далеко за городом. Несмотря на отсутствие пробок и лихое вождение Алика, добирались мы до туда больше часа. Я дергалась всю дорогу, потому что в каждом встречном мотоциклисте мне мерещился Снайпер. Громадина Алик совсем не внушал ощущения безопасности, скорее, наоборот – пугал еще больше.