— Все, СТОП! Я все понял. Спасибо. — ответил растерянно. — Ее осмотрели?

— Конечно. — она кивнула. — Обижаете! Мы хоть и поселок, но врачи у нас хорошие! Все, что нужно, сделали. — улыбнулся.

— Иди. Спасибо тебе… С меня причитается!

— Да ну, бросьте! — махнула она рукой, обернулась у двери — Любовь, она ведь такая… Эх! А Кирилл этот…

— Иди. — не дал я договорить ей. — Иди работай.

За девушкой закрылась дверь, а я все же бегло осмотрел эту невероятную девушку. Едва коснулся округлого живота кончиками пальцев и получил в ответ ощутимый пинок. Резко отдернул руку, сердце снова зашлось в бешеном ритме, но внутри вдруг стало так тепло, что я не удержался и коснулся снова. В ответ меня снова пнули. Не сдержал счастливой улыбки. Малыш откликается на мои прикосновения — это так классно! И от чего я отказываюсь?! Додумать эту мысль мне не дал щенок Макаров, который бесцеремонно ввалился в палату. Я его скорее почувствовал, чем увидел.

— Выйди отсюда. — но этот надменный избалованный пацан даже не пошевелился, продолжая буравить мою спину взглядом. — Пошел вон, Макаров! — кровь уже начала закипать. Зря он так! Ой, как зря!

— Она моя невеста. Имею полное право находиться тут. — внутри все сжалось в тугой узел, но следом мигом пришло осознание. Я вспомнил разговор с Димкиной бабушкой. Казалось, это было так давно. Я тогда уехал, не стал разбираться. Идиот! Так вот из-за кого она оказалась в этой глуши совсем одна! Это он виноват во всем, что происходит сейчас с ней. И, как и в прошлый раз, решил просто сбежать. Сука! А теперь заявляет, что она его невеста! Слабо верится, что Мира с этим согласна. Более того, уверен, что на больничной койке она оказалась тоже не без его участия. Ярость, копившаяся весь чертов день, требовала выхода. Это он ОЧЕНЬ удачно зашел!

Я сделал плавный шаг. Он напрягся и поменял позу. Помнит, сука, как я поломал его в прошлый раз. Усмехнулся собственным мыслям. Точный рывок. Он смотрит на меня своими удивленным карими глазами. Не ожидал?! Мальчишка! Я старше и опытнее! И от того, чтобы набить эту смазливую рожу во второй раз разница в возрасте меня не остановит! Ярость требует выхода, каждая мышца в теле подрагивает от напряжения. С трудом контролирую себя, чтобы не убить щенка прямо тут.

— Пошел вон отсюда, сопляк! — прошипел ему прямо в лицо. Резким движением перехватил за шиворот. Открыл дверь. Вытолкнул его в дверной проем с такой силой, что ублюдок влетел носом в стену напротив, оставляя на ней красивое красное пятно собственной крови. Кайф! Меня все еще потряхивает от адреналина, но на душе стало легче.

— Сука! — полетело мне в след. Прямо бальзам на душу. Такая реакция!

— Папочке пожалуйся. Пусть пожалеет. У тебя это хорошо получается! — и довольный собой вернулся к Мире.

Взял в руки ее крохотную ладошку, поднес к губам, поцеловал пальцы.

— Прости меня… — прошептал в пустоту. — Прости, что просто уехал, бросил. Даже не дал шанса все объяснить.

— Не исчезай больше… — еле различимое в ответ, но мне хватило. Я поднял взгляд и утонул в бездонной синеве ее глаз.

— Не буду. — улыбнулся и коснулся ее губ осторожным поцелуем. — Не буду…

Через две недели Миру выписали из больницы. Я сразу забрал ее к себе. В маленькой съемной квартирке нам вдвоем едва хватало места, но мне хорошо просто от того, что она рядом.

Не важно во сколько я возвращаюсь, дома ждет теплый ужин. Маленькая уютная девочка в простых домашних штанах и вязаной кофте с вытянутыми рукавами встречает меня теплой улыбкой. Я обнимаю, медленно привыкая к ее присутствию в своей жизни. Осторожно целую нежные розовые губы, каждый день расширяя границы, делая поцелуи интимнее. Она тоже не торопится подпускать меня слишком близко. Нам обоим нужно время. Но я не намерен отступать. Я буду бороться за нее. За них обоих. Положил руку на живот, слегка погладил пальцами и получил в ответ толчок, как знак приветствия. Опустился на колени прямо в прихожей, коснулся его губами через ткань кофты, она запустила свои тонкие пальчики мне в волосы, слегка взъерошила и тихо рассмеялась.

— Встань, ну что ты делаешь? Испачкаешь брюки. — а у самой счастливые огоньки в глазах.

— Соскучился — прошептал я, снова касаясь губами животика. Уткнулся лбом, ощущая легкие толчки с той стороны. Так странно, но чертовски хорошо.

— Саша… Ну Саш… Ну ты чего? Все хорошо? — начала беспокоиться моя девочка.

— Конечно. Устал просто. — поднялся и снова ее поцеловал. — Как же мне хочется большего… — чуть отстранившись посмотрел в ее голубые глаза. — Крышу уже сносит, Мир… — улыбнулся, наблюдая за тем, как ее щеки покрывает легкий румянец.

— Я знаю… — прошептала она. — Просто… Дай мне еще немного времени. Пожалуйста. Совсем немного. — шепчет, а сама от волнения комкает край моей толстовки.

— Я потерплю. — снова поцеловал ее и решил отвлечься от стояка в джинсах. — Чем у нас так вкусно пахнет?

— Иди мой руки и за стол. Я приготовила плов… няня научила… Надеюсь тебе понравится.

— Уверен — крикнул ей из ванны.

Плов был малость пересолен, но вполне съедобен. Готовить у нее получается все лучше. Пока я мыл посуду, она убежала в душ. Я успел уснуть сидя на диване, но меня разбудил поцелуй невероятной нежности. Открыл сонные глаза и думал, что мне показалось. Чуть сощурился, чтобы навести резкость — не показалось!

— Нравится? — и смотрит так… выжидательно. Нравится ли мне? Да у меня снова встал! Основательно так!

На ней пеньюар чуть выше колен, нежнейшего персикового цвета. Свободный крой немного скрывает живот, выделяет талию. Красивый вырез, обрамленный тонким кружевом, подчеркивает налившуюся грудь с торчащими через тонкую ткань сосками. Пульс участился, дыхание моментально стало частым и хриплым. А она смотрит и ждет ответа, но так и не дождавшись произносит

— Не нравится? Я просто подумала… — вижу, как волнуется, но я не могу пока ответить, я пытаюсь взять под контроль собственное желание, которое стало болезненным до зубного скрежета. — Подумала, что, можно попробовать, если ты… — После слова “Можно” дальше я не слышал.

Моментально оказался рядом. Крепко, но осторожно, прижал ее к себе. Сердце бьется в бешеном ритме, но я пока могу себя контролировать. Нужно быть аккуратным, нельзя навредить, сделать больно. Она краснеет, волнуется, но не отводит глаза и от этого сносит крышу окончательно. Сминаю ее губы поцелуем, жадным, требовательным. Раскрываю губы, проникаю языком глубже, ласкаю, чуть прикусываю зубами нижнюю губу, она сладко вздыхает в ответ. Поднимаю рукой невесомую ткань, скольжу пальцами по ноге все выше… мучительно медленно… Она нетерпеливо обнимает меня за шею и притягивает ближе, но живот мешает прижаться так плотно друг к другу, как того хотим сейчас мы оба. Моя рука скользит еще выше, а там ничего… На ней нет ничего, кроме этого куска ткани, что разделяет нас.