драться с кузиной, понял? И помни, что после меня ты старший мужчина в доме.

Данька резко развернулся и уставился на меня все еще полными сырости глазами:

— Они что, специально приехали к нам из своего Петроп…, - запнулся.

— Петропавловска-Камчатского, — подсказал я, морщась. Если бы ты знал, сын, что мне пришлось пообещать младшей сестрице, чтобы она оторвалась от любимого мужа и прилетела к нам. — Да, я попросил Нелли пожить у нас.

— А ты куда поедешь? — в зеленых, с темным ободком глазах словно лампочка, вспыхнула надежда. Данька запрокинул голову и не мигая смотрел мне в лицо.

Я усмехнулся:

— Никуда не поеду. У меня дело к Мирославе.

Глава 22

Хлопнули, закрываясь, двери машин у калитки. Заурчали двигатели. Шорох шин по гравию и все смолкло. Ну и отлично, а то каждый звук сейчас словно наждак по нервам.

Я забралась с ногами на тот самый диван, где вчера объяснялась со Славиновым и… заревела. Перед глазами так и стояло лицо рыжего — заплаканное, несчастное, с потухшими глазами. Бедный богатый мальчишка.

И я тоже бедная. И глупая. Ведь знала, что нельзя к нему так привязываться, а не смогла удержаться. Что-то в нем есть такое, что сердце откликается. Или это мои собственные воспоминания щемят сердце каждый раз, когда его вижу?

Как он без меня будет? И как я без него? Ведь сама все испортила — не надо было так близко его подпускать. Хотя, что там говорить — стоило мне увидеть Даньку первый раз и все, попала под магию его глаз и рыжих волос. Под обаяние шкодливой натуры и честного характера настоящего рыцаря. Интересно, в кого он такой уродился? Не в отца же…

Да что-же мне так плохо-то? Почему чувство вины гложет, хуже зубной боли?

Кое-как встала и начала собирать вещи — Славинов оставил машину, которая увезет меня домой. Не стоит задерживать людей своими долгими сборами.

Зачем-то сняла наволочку с диванной подушки и засунула ее в сумку. Постояла, пытаясь сообразить, зачем она мне, и вытащила обратно.

Что я делаю? Даже не попрощалась с рыжим нормально. Попросила его отца передать мальчишке, что не буду больше с ним работать… Это ведь тоже неправильно. Непрофессионально и просто не по-человечески. Данька-то не виноват, что его отец довел меня до истерики. Довел словами своими, и дурацкими поцелуями.

Прижала пальцы к губам, все еще чувствующему прикосновение мужского рта. Что это такое было? Никогда я не реагировала на мужчин вот так. Словно в мгновение ока уплывая в сладкое марево, стоило губам Славинова прикоснуться к моим. Лишь втянула близко-близко его запах, почувствовала жесткие руки на своем теле, дыхание у моей кожи… И все, унесло меня куда-то. Ненормальность какая-то.

Бросив сумку, взяла из комода полотенце и поползла в ванную. Скинула платье и залезла под старенький душ с водой, греющейся на солнце в железном баке.

Долго стояла, подставляясь под теплые струи, давая им смыть чувство вины с сердца и соленые дорожки с лица.

Вытерлась, замотала волосы в дульку на макушке и натянула шорты и футболку — все, хватит рефлексировать. Вернусь домой, там и подумаю, как мне быть.

Позвоню Даньке — сама скажу ему, что больше мы не будем общаться. Не стоит дробить себе сердце. И рыжему тоже лучше без меня — пусть уж его отец, и правда, найдет мальчишке приемную мать, раз с его родной что-то приключилось. Понять бы еще, что именно — сам Данька только плечами пожимал на мои осторожные расспросы. А его отец вообще делал вид, что не слышит меня.

Черт, опять я думаю об этих двоих, отце и сыне…

Злая на себя, на олигарха и на свою кривую жизнь, похватала грязные вещи и кинулась в комнату. Хватит страдать, пора собираться!

На диване, где я недавно рыдала, расслабленно вытянув длинные ноги, сидел олигарх Славинов. Возил пальцем по экрану телефона и, судя по всему, чувствовал себя как дома.

— Вам что опять здесь нужно?! — честно, в этот момент была готова убить его, так меня разозлила эта наглость. — Мы с вами попрощались.

— Мирослава, не пузырись, — попросил он, откладывая телефон.

Оглядел меня с ног до головы своим привычным холодным взглядом. Задержался на коленках, выглядывающих из-под края свободных шорт и опять брезгливо дернул уголками губ. Не иначе, форма моих ног оскорбляет его тонкую душу эстета.

— Выметайтесь отсюда! И нечего так презрительно смотреть на мои ноги! — вдруг заорала я голосом конченной истерички, с ужасом понимая, что из моих глаз вот-вот фонтаном брызнут слезы.

Зажала глаза ладонями, не давая пролиться этому позору и глухо попросила:

— Пожалуйста, уходите.

— Ну, ну, Мир… Успокойся, — его голос прозвучал совсем рядом. Острый запах парфюма ударил по ноздрям, заставляя меня жадно втянуть его в себя.

Крепкие руки подхватили и через секунду опустили меня на злосчастный диван, а олигарх сел рядом и, как маленькую, погладил меня по голове:

— Мирослава, я поговорить пришел. И ответить на твой вопрос. Тут такое дело…, - он на миг задумался. — На самом деле, я не знаю, кто настоящая мать Даньки…

Глава 23

— Шутите или это новый способ добиться своего? Поманить меня секретиком, надавить на жалость к вам несчастному…, — я едва не начала смеяться.

Но глянув на лицо Славинова, оборвала себя.

Он сидел, все так же свободно вытянув ноги, вроде бы совершенно расслабленно. Но вот его лицо…

Напряженное, будто застывшее. Губы стиснуты до побеления. И глаза, сухие и мертвые, смотрели в одну точку, словно пристально вглядывались во что-то, что видит только он.

— Простите. Но я не понимаю…, - произнесла очень тихо. — Я читала в интернете, что вы были женаты, когда родился ваш сын. Разве не ваша бывшая жена его мама?

Славинов повернул ко мне лицо, несколько секунд рассматривал мою смущенную физиономию и неожиданно улыбнулся. Да так, что сердце у меня глупо подпрыгнуло, а на лице сама по себе появилась ответная улыбка. Как у них с Данькой так получается? Тот тоже, улыбнется — и словно солнышко мир осветило. Или это генетически передается от отца к сыну?

— Значит ты интересовалась моей личной жизнью, боевой ежик Мирослава?

— Почему ежик?! — я изумленно распахнула глаза. — Так меня еще ни разу в жизни не называли.

— Почему «боевой», значит, не спрашиваешь? — Славинов негромко рассмеялся. — Сама знаешь, что характерец у тебя тот еще?

— То есть я не смотрю вам в рот, не ловлю с