Александр поехал в Пруссию инкогнито, под именем графа Российского. Встреча произошла в Мемеле и была обставлена очень торжественно. Потом о встрече в Мемеле в Европе слагали анекдоты, явно намекая на случившуюся там любовь Александра и прекрасной Луизы. Русский император очаровал королеву на всю жизнь, и верность этому романтическому чувству она сохранила до самой смерти. Про Александра этого не скажешь, он вел себя куда сдержаннее. Наполеон был очень недоволен «заигрыванием» России с Пруссией, его противницей.

У Александра были свои претензии к Наполеону. 2 августа 1803 года его выбрали пожизненным консулом. Что это? Неограниченная власть, при этом пожизненно. Это значит, что Наполеон — безблагодатный царь, только и всего. В письме Лагарпу от 14 июля 1803 года царь пишет: «Я совершенно переменил, так же как и Вы, мой дорогой, мнение о первом консуле. Начиная с момента установления его пожизненного консульства, пелена спала; с этих пор дела идут все хуже и хуже. Он начал с того, что сам лишил себя наибольшей славы, которая может выпасть на долю человеку. Единственно, что ему оставалось, — доказать, что действовал он без всякой личной выгоды, только ради счастья и славы своей родины, и оставаться верным Конституции, которой он сам поклялся передать через десять лет свою власть. Вместо этого он предпочел по-обезьяньи скопировать у себя обычаи королевских дворов, нарушая тем самым Конституцию своей страны. Сейчас это один из самых великих тиранов, которых когда-либо производила история». Трогательное письмо. Александр рассуждает в нем совсем как наши декабристы.

Дальше — больше. По Амьенскому договору Франция и Англия поделили территории и сферы влияния. И вдруг Англия в нарушение договора заявляет, что оставляет за собой Мальту еще на семь лет. Наполеон просит у Александра быть посредником в урегулировании этого вопроса. Тот отказывается, не желая вмешиваться с европейские дела. Тогда Наполеон собирает армию — Булонский лагерь, а потом стремительно занимает Ганновер и Неаполитанское королевство. Европа только руками развела, Англия озаботилась. Нас это пока не касалось, но ясно было — дело идет к войне.

18 марта сенат провозгласил Наполеона императором. А через четыре дня вдруг новое злодеяние во Франции. По приказу Наполеона 21 марта 1804 года в Эттенхейме схвачен, поспешно осужден и расстрелян герцог Энгиенский — полное имя Луи Антуан Анри де Бурбон Конде (1772–1804), то есть представитель королевской фамилии. Суть этой истории следующая. Накануне был раскрыт заговор против Наполеона, в нем угадывалась английская рука, а исполнители, конечно, роялисты. В нужный момент, желая выслужиться и доказать свою лояльность, Талейран, человек умный и беспринципный до цинизма, сообщил Наполеону, что заговором руководит герцог Энгиенский, живущий в Бадене, в городке Эттенгейме, то есть фактически за границей. Наполеон приказал отряду жандармов выкрасть его и привезти во Францию. Герцога доставили в Венсенский замок, далее скорый военный суд. В ту же ночь он был расстрелян. Надо ли говорить, что никакого отношения к заговору герцог не имел. Он даже написал объяснительное письмо Наполеону, но Талейран предусмотрительно задержал доставку этого послания. Позднее Наполеон прочитал это письмо и заявил, что, прочитай он его раньше, герцог был бы помилован. Переживал, конечно, что несправедливо расстрелял человека, но потом успокоился, для острастки роялистов это, пожалуй, и хорошо. Обычная революционная логика!

Но на Европу это событие произвело тяжелое впечатление. А суд, а справедливость — где? Представителя королевского дома расстреляли в овраге у Венсенского замка как в самые черные годы террора. Раздались призывы к войне, пора проучить «корсиканское чудовище»! Россия объявила траур по герцогу Энгиенскому, но Пруссия отказалась подписать протест против казни. Как ни странно об этом писать, но в Петербурге при дворе существовала оппозиция. Особенно вызывал нарекание ближайший круг императора, эта самая четверка горячих и молодых. Во главе оппозиции стояла вдовствующая императрица Мария Федоровна. Она ненавидели Наполеона и предупреждала сына, что с «корсиканцем» дружить нельзя, предупреждала и не раз, и вот что получилось.

На этот раз Александр был полностью согласен с матерью. Россия выслала во Францию протест, в котором Наполеону в доходчивой форме объяснялось, в чем он не прав и как его безрассудность может отразиться на политическом положении Европы. Ответ России сочинил Талейран: если вы хотите воевать, то не надо искать для этого повода, действуйте открыто. Пожизненный консул не желает войны, но он никому не позволит вмешиваться во внутренние дела Франции. Далее следовало разъяснение. У меня нет точного текста, поэтому воспользуюсь цитатой из Е. В. Тарле: «Наполеон приказал своему министру иностранных дел дать тот знаменитый ответ, который никогда не был забыт Александром, потому что более жестоко его никто никогда не оскорбил за всю его жизнь. Смысл ответа следующий: герцог Энгиенский был арестован за участие в заговоре на жизнь Наполеона; если бы, например, император Александр узнал, что убийцы его покойного отца, императора Павла, находятся хоть бы и на чужой территории, но что возможно (физически) их арестовать, и если бы Александр в самом деле арестовал их, то он, Наполеон, не стал бы протестовать против этого нарушения чужой территории Александром». Фактически он обозвал Александра отцеубийцей. С этой минуты отношения двух императоров имеют не только государственный, но и личный характер.

27 июля Франция отозвала из Петербурга своего посла. Мотивировка — Россия дерзко объявила траур по казненному герцогу, хотя не имела с ним родственных связей. Дипломатические отношения были прерваны. 2 декабря 1804 года Наполеон был коронован папой римским, привезенным специально в Париж, а 6 декабря Александр подписал договор с Англией. Это был открытый вызов Франции.

Александр не хотел войны. Желая ее предотвратить, он направил в Лондон Новосильцева с четкими инструкциями. Замечательно об этой поездке пишет Марк Алданов, непревзойденный автор «Исторических портретов». Вот выдержка из инструкции Александра: «Почему нельзя было бы определить таким образом положительное международное право, обеспечить преимущество нейтралитета, установить обязательство никогда не начинать войны иначе, как по истощении всех средств, представляемых посредничеством третьей державы, и выяснив таким образом взаимные претензии и средства для их улаживания? Вот на каких началах можно будет устроить всеобщее умиротворение и создать лигу, в основание которой должен быть положен, так сказать, новый кодекс международного права, который, будучи одобрен большинством европейских государств, естественным образом сделается непременным законом для кабинетов. В особенности потому, что желающие его нарушить рискуют вызвать против себя силы новой лиги. К этой лиге, наверное, приступят мало-помалу все державы, утомленные от последних войн…»

Вот так, предложение создать Лигу Наций, и это в самом начале XIX века. Текст инструкций Новосильцеву изложил также Чарторыйский в своих «Записках», наверное, он сам эти инструкции и писал, но, понятное дело, все было обсуждаемо всей четверкой и одобрено самим государем. Ни Воронцов, наш посол, ни Уильям Питт, премьер-министр Англии, серьезно ни о какой лиге говорить не стали. Инструкции опередили время на сто лет. Тем приятнее читать Алданова. Он пишет об Александре, советчиках его и о самой России с гордостью: «Именно в этой среде возникла мысль о Лиге Наций. Не обязательно быть фанатичным поклонником Женевского учреждения, — пишущий эти строки не опасается зачисления в список фанатичных поклонников. Но какая же культура может отказаться от заявления авторских прав, хотя бы и очень отдаленных, на идею, столь нашумевшую в мире?»