хотелось опустошить весь напиток, я не могу потерять контроль.

— А, точно. Ты была замужем за Пауло Конти, — на ее лице отражается сочувствие. — Не могу даже представить, какой это был кошмар. Отец хотел выдать меня за него, — говорит она.

— Я знаю. Пауло любил упоминать твое имя всякий раз, когда мне не удавалось угодить ему. Он никогда не позволял забыть, что ты была его первым выбором.

Иронично, как переплетаются наши истории с Натальей.

— Он был ужасным человеком. Мне неделями снились кошмары после его прихода на ужин, я боялась, что папа отдаст меня ему.

— Бен никогда бы этого не допустил, — говорит Лео, бросая на меня скорбный взгляд. — Как же ты оказалась обещана ему?

— После того как он потерял Наталью из-за Джино, он обратился к моему отцу. У него всегда была нездоровая одержимость мной, — вру я.

— О боже! — Наталия подносит руку к лицу. — Он не…

Я качаю головой.

— Он не трогал меня в детстве. Я считаю это своим благословением.

— Как так получилось, что ты вышла за него? Кто твой отец? — спросил Массимо, выходя вперед из-за спины Наталии. Я видела, как он приближается, и гадала, когда он присоединится к разговору.

— Мой отец уже умер, но он был одним из самых преданных капо Конти.

Это наглая ложь, но есть доказательства, подтверждающие мою историю, если кто-то станет искать. Я удобно позаимствовала личность человека, который умер через два месяца после того, как я взяла власть в свои руки, и называю его имя всякий раз, когда мне нужно объяснить свой статус сироты.

— Он вырастил меня один, после того как мама умерла при родах.

— Есть братья и сестры? — спрашивает Массимо, и я качаю головой.

— Наверное, одиноко было, — говорит Наталия.

Я пожимаю плечами.

— Я не знала ничего другого.

— Мне жаль, что тебе пришлось жить с Пауло. Я чувствую себя в какой-то степени ответственной.

Я вижу, что она искренна.

— Это не твоя вина. Считай, повезло, что тебе не пришлось выйти за него замуж. Это был не самый удачный брак.

— Я знаю, каково это, — отвечает она, положив голову на плечо Лео. — Мой первый брак был ужасным и одиноким, но меня поддерживали мои сыновья.

Я знаю ее предысторию благодаря Анаис и Крузу.

— Калеб и Джошуа, верно?

— Кто-то подготовился.

Массимо обнимает меня за талию.

— Ты глухой или тупой? — огрызаюсь я, с силой отстраняя его руку от своего тела.

— Бунтарка, — отвечает он, снова обхватывая меня за талию.

— Я не люблю, когда мне указывают, что делать.

— Я тоже.

Я отталкиваю его руку.

Лео хихикает.

— Неприятности в раю?

— Еще ничего не решено, — говорю я. — И наша сделка — сугубо деловое соглашение.

— Она бредит, — говорит Массимо, допивая свое пиво и ставя пустую бутылку на стол позади нас. — Мы безумно любим друг друга, но она боится признаться в этом.

Я бросаю на него взгляд. Если так будет продолжаться, у меня появятся морщинки вокруг глаз.

— В этом сценарии бредит только один, и это точно не я.

Кто-то увеличивает громкость музыки, и Бен вытаскивает Сьерру на большую круглую площадку патио, и они начинают танцевать.

Краем глаза я замечаю, как Дарио ведет Николину к ним, когда к нашей маленькой группе приближается еще одна пара.

Я немного напрягаюсь, когда Алессандро и Серена подходят к нам, и молюсь, чтобы он не заметил никакой связи с Анаис. Но он не подает никаких признаков узнавания, когда Лео быстро знакомит нас и я пожимаю ему руку. Мы непринужденно беседуем, и каждый мускул напрягается, когда рука Массимо снова обвивается вокруг моей талии. В моем теле идет внутренняя война, и я борюсь с желанием расслабиться в его руках.

Я не такая, и мне становится все тревожнее, когда он находится рядом.

На этот раз я впиваюсь ногтями в его запястье, убираю руку. На его лице пляшет веселье, и я испытываю искушение пырнуть его ножом, спрятанным в чехле на моем телефоне.

— Ты жаждешь смерти, — рычу я, бросая извиняющийся взгляд на остальных.

— Давай потанцуем, — говорит он, не обращая внимания на мой гнев. Взяв за руку, он тащит меня через сад к круглой мощеной площадке.

— Я скоро пырну тебя ножом, — предупреждаю я, совершенно раздраженная, когда он откидывает голову назад и смеется.

— Меньшего я и не ожидал.

Он заключает меня в свои объятия, когда мы достигаем импровизированной танцевальной площадки. У меня нет другого выбора, кроме как прижаться к нему, обхватив руками его теплую шею, пока он раскачивает нас в такт музыке.

Николина улыбается мне, пока мы танцуем, и я ненадолго задумываюсь, на чьей она стороне. У Ренцо лицо злое, когда он смотрит, как Массимо кружит меня в своих объятиях, но в его враждебности нет ничего удивительного. Он был непоколебимо упрям в отношении этой брачной сделки.

От тела Массимо волнами исходит тепло, убаюкивая меня. Вместо того чтобы бороться с ним, я плыву по течению, в кои-то веки потакая себе. Он отлично танцует, и хотя я могу легко удержаться на танцполе, в данном случае он — командир, а я — всего лишь участник. Мы движемся по каменному полу, вращаясь, крутясь и вертясь, и каждый раз, когда он снова прижимает меня к своему великолепному телу, трудно остаться равнодушной к тому, что он так близко. О весь такой мускулистый, гибкий и теплый. Пряные, цитрусовые нотки его одеколона витают вокруг, усиливая притяжение.

Он опасен для меня, нужно вернуть контроль.

— У меня от тебя голова кружится, — пробормотала я несколько минут спустя, когда он закружил меня, а затем снова заключил в свои объятия.

— Ты всегда такая сварливая? — спрашивает он, прижимая меня к себе, пока мы качаемся из стороны в сторону.

— Никогда. Ты пробуждаешь во мне самое худшее.

— Я не верю в это. Хочешь знать, что я думаю?

— Нет.

Конечно, он меня игнорирует.

— Я думаю, что ты не умеешь получать удовольствие. Ты слишком много работаешь и тебе нужно чаще отдыхать. Думаю, я буду полезен для тебя, потому что заставлю остановиться и ценить жизнь, почувствовать то, от чего ты закрылась. И именно эти мысли пугают тебя.

Он очень близок к истине. Но я в этом не признаюсь.

— Я думаю, у тебя завышенное чувство собственной важности, и ты ничего обо мне не знаешь.

— Последнее может быть правдой, потому что в интернете обо мне нечего найти, но я хорошо разбираюсь в характерах и знаю, что вижу, когда смотрю на тебя.

Я не хочу углубляться в эту