Сеуту! Как рыцари безбожного короля Жуана врывались в наши дома, насиловали наших женщин, жгли, убивали, грабили! Я ничего этого не забыл, нет!

– И мы, господин, не забыли.

– Тихо! – вдруг встрепенувшись, Заир поднял вверх указательный палец. – Словно бы внизу что-то лязгнуло – слышите?

Хаким дернулся:

– Да там, внизу… Он!

– Бросайте сеть! Заир, Исмаил – за мною.

Нелюдь не успел уйти, он еще стоял рядом с только что растерзанным телом, вдыхая свежий запах дымящейся крови, и как будто молился… наверное, и в самом деле молился – мерзким демонам Тьмы!

Упала сеть. Прямо на голову, и тут же на тропу выбежали охотники-мусульмане, навалились, скрутили Нелюди руки. Не таким уж он и оказался сильным, этот кровавый выродок… Но не сдавался, понимал, что с ним будет, изворачивался, вырывался, хрипел!

– Снадобье, – Халед вытащил флакон. – А ну, откройте-ка ему пасть… Пей, отродье ифрита, пей! Смотри только не подавись… Вот так, так… ага… Замечательно! Теперь ведите его к лошадям, парни. Да не спускайте глаз.

– Обычный человек! – дивился Хаким. – Нет, совсем обычный.

Охотники радовались – поймали! Поймали того, кого выслеживали не то чтобы долго, но муторно и трудно. И, наконец, выследили! Как говорят рыбаки – взяли на живца!

На живца… Никто о нем, о живце, потом и не вспомнил, лишь только Красавчик, Халед ибн Хасан, приказав сбросить труп в пропасть, слегка скривил губы, да тихо промолвил: «Жаль». А юный Хаким украдкой вознес молитву Пророку. Осмелился, хоть погибший и был неверным, рабом. Однако все ж принял смерть за благое дело, правда, не по своей воле… ну что ж… У человека вообще своей воли нет и быть не может, на все воля Аллаха, и только лишь Его!

Зловещие тучи клубились над морем, и проглядывающее сквозь них светило равнодушно взирало на армаду боевых галер, тихо и неуклонно приближающихся к гавани Барселоны. Стоял полный штиль. Беззвучно поднимались и опускались весла. Зеленое знамя Пророка отражалось в воде. Находившиеся на бортах судов воины в кольчугах и шлемах уже натянули луки, готовясь послать стрелы в цель. Сабли исламской пехоты угрожающе взметнулись к небу, в изогнутых клинках отразилось солнце… и смерть.

– Ал-а-а и-и-и Алла-а-а!!! – по приказу толстого адмирала глашатаи дали сигнал к штурму.

Галеры ускорились, прорывая щуплый строй каталонских фелюк, как раскаленный на жаровне нож пронизывает масло. Грозно ударили барабаны. Запели зурны. Тучей взвились в небо стрелы. Грозный флот султана Алжира атаковал порт, а по суше город уже обходили отряды гранадского эмира Юсуфа ибн Юсуфа. Воинов ислама оказалось великое множество, многие из них прибыли на больших кораблях со всего Магриба, дабы покарать неверных, вернуть у португальцев Сеуту и вновь водрузить над Испанией благой стяг Пророка!

Странно, но осажденные казались полностью деморализованными – редкие очаги сопротивления тут же гасились превосходящими силами врагов, во многих местах тараны и пушки мусульман уже проломили стены, а над горой Монтжуик поднимался столб густого черного дыма.

«Они взяли крепость, – глядя на дым, в отчаяньи подумал князь. – Теперь будут контролировать гавань, и флот короля Жуана уж точно не сможет прийти на помощь! Кастильские регенты тянут, как и наваррский властелин Карл, а русская рать не так уж и велика… что же, остается лишь с честью погибнуть? Почему так? Ведь все складывалось так удачно…»

Сверху, с располагавшейся к северу от Барселоны горы Тибидабо, Вожникову было хорошо видно все: и чертову тучу галер, и горящую крепость, и целое сонмище воинов под зеленым знаменем, это еще не считая тех, кто уже успел ворваться в город.

Барселона… важнейший порт. Следующая – Валенсия, а затем… а затем – все! Вот и кончилась Реконкиста, вот так, запросто, и время, казалось, кто-то повернул вспять, вернувшись в эпоху первых халифов, когда непобедимые сабли воинов ислама терзали гордых вестготов!

Эти ужасные времена внезапно вернулись… Почему?

– Моренетта, – словно в ответ, промолвил вооруженный ручницей монах, стоявший рядом с Егором на зубчатой стене монастыря, неприступной твердыне, дававшей фору многим другим крепостям. Правда, устоит ли сейчас и она?

– Мы ее не смогли сберечь, нашу Смуглянку, – перекрестившись, тихо промолвил монах. – Нет теперь защитницы, нет покровительницы… Отсюда все наши беды. И кто только сподобился выкрасть Черную Деву?

И вот тут князь, наконец, понял, осознавая, что происходит, – Моренетту украли!!! Моренетту, Смуглянку… А это значит, что не только Каталония, но и вся испанская земля утратила свою сакральную силу, а короли Кастилии и лена, Наварры, даже, казалось бы, верный союзник Жуан Португальский – не считали для себя нужным защищать Арагон!

Пусть, пусть его потреплют враги… и самим под это дело можно будет оторвать кусочек! Раньше-то стыдно было – все ж таки имелась святыня, да и Альфонсо Арагонский, как ни крути, все-таки – родственник. Но раз уж он допустил подобное святотатство, раз сама Мадонна отвернулась от арагонцев… Сами и виноваты! Как говорят крестьяне – ага.

Егор проснулся в поту: хотя жизни его – даже во сне – ничего не угрожало, князь все же остро почувствовал подкрадывающуюся тихой сапою смерть. Флот! Флот! Нужно просить португальцев, пусть подмогнут… но, во-первых – Дева! Не будет ее – и все просьбы могут оказаться напрасными, ибо Черная Мадонна, пожалуй, единственное, что сплачивало сейчас Испанию, если не считать родственных монарших уз… нигде и никогда не бывших препятствием к самым кровопролитным войнам. Кстати, если уж на то пошло, король Альфонсо спокойно может отдать Барселону маврам, в обмен на помощь против тоже же Жуана или юного Хуана Кастильского, точней, против правящей от имени короля-мальчика своры.

Черная Мадонна! Моренетта… Смуглянка… для каждого здесь человека – Своя.

– Что с вами, сеньор? – повернулась сидевшая у костра Аманда.

Сидела, конечно, не одна – дежурила вместе с Лупано, точнее – они вместе дежурили. Князь тому не препятствовал – давно уж имел на обоих планы.

Беглецы и воины из Террасы расположились на ночлег в устье небольшой пещеры, на полпути от взятого еще вечером перевала к монастырю, бенедиктинской обители, что уже виднелась внизу, в тусклом свете восходящего за горами солнца.

Как и обещал капитан Гильермо Ньеза, он провел всех кратчайшим путем. Кратчайшим – и, что уж там говорить – опасным и трудным, даже сам Егор ни за что б не решился пройти здесь без проводника, в одиночку – кругом громоздились грозные скалы, шевелился в горных отрогах туман, узкие козьи тропы вились над бездонными пропастями… Аманда один раз сорвалась, хорошо, Рыбина оказался рядом – бросился, не думая, схватил, удержал… Потом