– Если с этим все прояснилось, – вмешался Мэт, – может, все-таки двинем отсюда?

Предмет беседы для него был ясен не более, чем темный лес в густом тумане, но больше всего ему хотелось отсюда убраться.

Три девушки неловко проковыляли за ним в коридор и остановились возле сидевшей на скамейке женщины. Она бешено завращала глазами, покосилась на бывших узниц и захныкала:

– Пожалуйста! Я вернусь к Свету. Поклянусь повиноваться вам! С Клятвенным жезлом в руках поклянусь. Пожалуйста, не…

Мэт вздрогнул, когда Найнив вдруг шагнула назад и наотмашь ударила женщину кулаком, сбив ее со скамейки. Та так и осталась лежать, глаза ее закрылись, она лежала на боку как оледеневшая, в той же позе, в какой сидела на скамейке.

– Пропало! – взволнованно произнесла Илэйн.

Эгвейн наклонилась к потерявшей сознание женщине, порылась у нее в поясном кошеле и переложила оттуда что-то в свой. Что именно это было, Мэт не разглядел.

– Да! Чувство просто чудесное! Когда ты ее ударила, Найнив, в ней что-то изменилось. Не знаю точно что, но я это ощутила.

Илэйн кивнула:

– Я тоже это почувствовала.

– Как бы мне хотелось изменить в ней все до самого конца, – мрачно заметила Найнив. Она обхватила ладонями голову Эгвейн; та вскинулась, привстала на цыпочки, глотая воздух. Когда Найнив отпустила девушку, чтобы возложить руки на Илэйн, синяки у Эгвейн исчезли. И ссадины Илэйн пропали так же быстро.

– Проклятье! Кровь и распроклятый пепел! – воскликнул Мэт. – С чего это ты ударила женщину, которая просто сидела тут? Она и пошевелиться-то не могла!

Все три девушки повернулись к своему спасителю и взглянули на него, а тот придушенно всхлипнул, потому что воздух вокруг него словно сгустился в вязкое желе. Юношу на добрых три фута приподняло над полом, сапоги болтались в воздухе. «О-о, чтоб мне сгореть, это Сила! Вот тебе на! Я-то боялся, что проклятую Силу на мне начнут использовать Айз Седай, а получилось, что с этой Силой за меня взялись те проклятые женщины, которых я спасаю! Чтоб я сгорел!»

– Ничего ты не понимаешь, Мэтрим Коутон, совсем ничего, – сказала Эгвейн с холодком в голосе.

– А пока не поймешь, – прибавила Найнив еще более суровым тоном, – предлагаю тебе держать свое мнение при себе.

Илэйн же ограничилась взглядом, который напомнил Мэту, как на него посматривала мать, отправляясь срезать прут подлиннее и погибче с намерением задать неслуху-сыну розог.

Не пойми почему он ухмыльнулся девушкам – такой улыбкой Мэт обычно после хорошей порки тем самым прутом наделял мать. «Чтоб мне сгореть, но если им этакое по силам, то не понимаю, каким образом кому-то вообще удалось запереть их в камере!»

– Одно я понимаю: я вытащил вас из какой-то передряги, из которой вам самим было не выбраться, а благодарности у вашей троицы – как у проклятого сквалыги из Таренского Перевоза, которому больные зубы житья не дают!

– Ты прав, – сказала Найнив, и сапоги Мэта неожиданно впечатались в пол, да так, что у него зубы клацнули, едва не уполовинив язык. Но он вновь обрел способность двигаться. – Как ни больно мне это признавать, я скажу: ты прав.

Мэта так и подмывало ответить какой-нибудь колкостью, но он поборол искушение съязвить, хотя голос Найнив можно было счесть виноватым лишь с большой натяжкой.

– Ладно, но теперь-то мы можем уйти? Сандар полагает, что, пока там сражаются, мы с ним сумеем вывести вас через маленькую калитку у реки.

– Я еще не ухожу, Мэт, – сказала Найнив.

– Лично я хочу найти Лиандрин и спустить с нее шкуру, – произнесла Эгвейн. Судя по голосу, именно так, буквально, она и намеревалась поступить.

– А я бы, – поделилась своим желанием Илэйн, – лупила Джойю Байир до тех пор, пока она не заверещит, но, если попадется другая, особо горевать не стану.

– Вы что, оглохли? – зарычал Мэт. – Там сражение идет! Я пришел вас спасти, и я вас спасу!

Эгвейн, проходя мимо, ласково потрепала юношу по щеке. То же проделала Илэйн. Найнив только фыркнула. Мэт, раззявив рот, уставился им вслед.

– Почему ты ничего не сказал? – опомнившись, накинулся он на ловца воров.

– Я видел, к чему привели твои речи, – без всяких околичностей ответил Сандар. – Я же не дурак.

– Хорошо, но я не полезу в самую гущу битвы! – крикнул Мэт вслед девушкам; а те уже выходили через маленькую зарешеченную дверь. – Я ухожу, слышите?

Они даже не обернулись. «Вот сунутся ненароком куда-нибудь, а их и убьют! Оглянуться не успеют, как мечом проткнут!» Ворча себе под нос, Мэт закинул свой боевой посох на плечо и двинулся за девушками.

– А ты так и будешь тут стоять? – окликнул он ловца воров. – Не для того я столько одолел, чтоб теперь позволить им погибнуть!

Сандар нагнал Мэта в комнате с кнутами. Трех девушек здесь уже не оказалось, но у Мэта было чувство, что отыскать их будет нетрудно. «Только примечай, где мужчины растреклято в воздухе висят! Проклятые женщины!» Он ускорил шаг и дальше бежал легкой рысцой.

Перрин с мрачным видом шел по переходам Твердыни, настойчиво разыскивая хоть какой-то след Фэйли. Он вызволял ее еще дважды. Один раз – сокрушив железную клетку, очень смахивавшую на ту, в какой держали в Ремене айильца. Другой – взломав стальной сундук, на стенке которого был выгравирован сокол. В обоих случаях девушка растаяла в воздухе, едва произнеся его имя. У ноги Перрина, принюхиваясь, трусил Прыгун. Каким бы чувствительным ни был нос Перрина, чутье волка было еще острее – именно Прыгун привел к сундуку.

Перрин терялся в догадках, удастся ли ему вообще освободить девушку. Чуть ли не целую вечность не было вовсе ничего, даже намека на след. В пустых переходах Твердыни горели лампы, висели гобелены и оружие, но не было никакого движения. «Но если только мне не почудилось, я видел Ранда». Всего лишь мелькнула фигура – бегущий человек, словно преследующий кого-то. «Это не мог быть Ранд, но мне кажется, это был он».

Прыгун неожиданно ускорил бег, направляясь к другим дверям – высоким, обитым бронзой. Перрин старался не отстать от волка, запнулся и упал на колени, едва успев выставить перед собой руку, оберегая лицо от удара о каменный пол. Волной накатила слабость, будто все мышцы превратились в воду. Даже когда это ощущение покинуло его, оно унесло с собой какую-то часть сил. С большим трудом, борясь с самим собой, юноша поднялся на ноги. Прыгун повернулся и посмотрел на Перрина.

Ты слишком сильно сюда прорвался, Юный Бык. Плоть слабеет. Ты не заботишься о том, чтобы в должной мере держаться за нее. Скоро и плоть, и сон погибнут вместе.

– Найди ее, – сказал Перрин. – Больше я ничего не прошу. Отыщи Фэйли.

Желтые глаза смотрели в желтые глаза. Волк развернулся и мягкой трусцой подбежал к дверям.

Вот за ними, Юный Бык.