Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это их проблема, подумал Келли, направляя машину к своей квартире.
* * *
— Боже милосердный... — Роджер Макензи побледнел и почувствовал приступ тошноты. Они сидели на открытой веранде его дома в северо-западном пригороде Вашингтона. Жена и дочь Макензи отправились за покупками в Нью-Йорк, готовясь к осеннему сезону. Риттер приехал без предупреждения в четверть седьмого утра, хорошо одетый и мрачный, он внес своим появлением ноту тревоги в прохладу мирной атмосферы. — Я знаю его отца вот уже тридцать лет.
Риттер отпил апельсинового сока, хотя содержащаяся в нем кислота плохо влияла на его желудок. Они имели дело с государственной изменой, причем самой отвратительной. Хикс знал — не мог не знать, — что его действия ведут к гибели соотечественников, причем одного из них он знал по имени. Риттер уже принял решение, но Роджеру требовалось время, чтобы примириться с мыслью.
— Мы вместе учились в Рэндолфе, служили в одной бомбардировочной эскадрилье, — продолжал Макензи. Риттер решил, что даст ему выговориться, хотя на это может потребоваться время. — Мы заключали с ним деловые соглашения... — закончил помощник президента по национальной безопасности, глядя на стол, где стоял нетронутый завтрак.
— Роджер, тебя никто не обвиняет в том, что ты взял его к себе в помощники, но парень виновен в шпионаже.
— Что ты намерен предпринять?
— Это уголовное преступление, — напомнил ему Риттер.
— Скоро я оставляю свою должность. Меня включают в группу по подготовке к перевыборам президента, хотят, чтобы я возглавил весь северо-восток.
— Так рано?
— Джефф Хикс будет руководить кампанией в Массачусетсе, Боб. Мне придется работать с ним рука об руку. — Макензи посмотрел на сотрудника ЦРУ, произнося фразы, едва связанные между собой. — Боб, расследование шпионажа в аппарате Совета по национальной безопасности — это может все подорвать. Если то, что мы предприняли, если ваша операция станет достоянием общественности — я хочу сказать, как все произошло и почему она потерпела неудачу...
— Мне очень жаль, Роджер, но этот маленький ублюдок предал свою страну.
— Я мог бы лишить его допуска к секретным документам, выгнать...
— Этого недостаточно, Роджер, — холодно прервал его Риттер. — Из-за него могут погибнуть военнопленные американские офицеры. Он не может остаться безнаказанным.
— Но если мы отдадим вам приказ...
— Хотите воспрепятствовать осуществлению правосудия? — заметил Риттер. — Такие действия преступны.
— Ты не имел права прослушивать его телефон, это незаконно.
— Нами велось расследование нарушения национальной безопасности — сейчас идет война, ты не забыл этого? — в соответствии с несколько иными правилами, и к тому же, стоит ему только выслушать магнитофонную запись, и он тут же расколется. — Риттер не сомневался в этом.
— И подвергнуть риску судьбу президента? Сейчас? В такой момент? Неужели ты считаешь, что это пойдет на благо нашей стране? А как относительно наших контактов с русскими? Наступил критический момент в истории мира. Боб. — С другой стороны, любой момент является критически важным для истории, хотел добавить Риттер, но сдержался.
— Видишь ли, Роджер, вообще-то я обратился к тебе за советом, — произнес он и тут же получил этот совет, хотя и в несколько своеобразной форме.
— Мы не можем позволить себе провести расследование, которое завершится судебным процессом. С политической точки зрения, это неприемлемо. — Макензи надеялся, что этого будет достаточно.
Риттер кивнул и встал из-за стола. Возвращение обратно в кабинет комплекса ЦРУ в Лэнгли не принесло ему успокоения. Несмотря на предоставленную ему свободу действий, Риттер теперь будет вынужден сделать шаг, хотя и справедливый, но способный превратиться в привычку. Ему не хотелось этого. Первым делом он распорядился снять прослушивание с телефона Хикса, причем как можно быстрее.
* * *
Случившееся стало достоянием общественности благодаря газете. В передовой статье на четыре колонки говорилось об убийстве трех человек, связанных с торговлей наркотиками, которое произошло в сонном графстве Сомерсет. Райан быстро проглотил статью и даже не стал читать спортивные новости, на что обычно тратил четверть часа по утрам.
Это — дело его рук, подумал лейтенант. Кто еще оставит на месте преступления вместе с тремя трупами большое количество наркотиков? Он уехал на службу этим утром на сорок минут раньше обычного, немало удивив тем самым жену.
* * *
— Миссис О'Тулл? — Когда зазвонил телефон, Сэнди только закончила свой первый утренний обход и проверяла журнал.
— Да?
— Это Джеймс Грир. Помните, вы разговаривали с моей секретаршей, Барбарой?
— Да, конечно. Чем могу быть полезна?
— Мне неловко вас беспокоить, но мы пытаемся отыскать Джона. Дома его нет.
— Да, я знаю, что он в городе, но не имею представления где.
— Если будете разговаривать с ним, не можете ли передать, что я прошу его позвонить мне? У него есть номер моего телефона. Еще раз извините за беспокойство, — вежливо произнес он.
— Буду только рада. — Интересно, что происходит? — подумала она.
Сэнди чувствовала, как сгущаются тучи. Полиция разыскивает Джона, она сообщила ему об этом, но он воспринял ее слова с равнодушием. Теперь кто-то еще пытается отыскать его. Почему? И тут она увидела на столике в помещении для посетителей экземпляр утренней газеты. Ее читал брат одного из пациентов, но внимание Сэнди привлек крупный заголовок в правом, нижнем углу первой страницы: «УБИЙСТВО ТОРГОВЦЕВ НАРКОТИКАМИ В СОМЕРСЕТЕ».
— Все проявляют интерес к этому парню, — заметил Фрэнк Аллен.
— Что ты имеешь в виду? — Шарон приехал в Западный участок под предлогом познакомиться с административным расследованием гибели Морелло. Он уговорил лейтенанта Аллена показать ему заявление других полицейских и трех посторонних свидетелей. Поскольку Шарон сделал благородный жест, отказавшись от помощи юриста, а также потому, что гибель представителя наркобизнеса явно произошла в пределах необходимой самообороны, Аллен решил, что это не нарушит правил, только чтобы Шарон читал материалы в его присутствии прямо в кабинете.
— Понимаешь, сразу после звонка из Питтсбурга относительно убийства этой девушки, Браун, Эм позвонил мне и расспрашивал про Келли. А теперь ты. В чем дело?.
— В расследовании одного из моих дел было упомянуто его имя. Мы не уверены, в связи с чем, и потому я и задал вопрос. Что ты знаешь о нем?
— Но ведь ты, Марк, в служебном отпуске, — напомнил ему Аллен.
— Ты хочешь сказать, что мне нескоро придется взяться за работу? Что мне нужно отключить свой мозг? Может быть, где-то в газетах говорилось о том, что преступники все тоже отправились в отпуск?