Возвращение победоносного отряда без потерь

Возвращение в лагерь победоносного отряда, воины которого захватили скальпы или лошадей, всегда сопровождалось триумфальным вхождением в лагерь и радостной встречей со стороны соплеменников. Случалось, что отряд по пути разделялся, и если одной группе удавалось захватить добычу или скальпы, а второй нет, то по возвращении в лагерь все почести доставались победителям, а неудачники сгорали от стыда. У шайенов существовал обычай, по которому при воссоединении отряда более удачливые вытаскивали заранее спрятанные скальпы и трясли ими перед лицами неудачников. Воины, ничем не проявившие себя в походе, не получали почестей, которых удостаивались краснокожие герои. Даже в родной лагерь они входили последними. Они принимали участие в победных плясках, но хвалебные песни пелись только в честь бойцов, проявивших себя.

Прибытие победоносного отряда в родной лагерь проводилось с определенными церемониями, которые в разных племенах несколько отличались, но их общая схема была у всех одинакова. Сначала отряд находил родной

лагерь и останавливался на привал в его окрестностях. О своем прибытии воины сообщали соплеменникам, либо посылая гонца, либо подавая сигналы с вершины ближайшего холма. Обе стороны готовились к встрече, которая происходила вне лагеря, после чего отряд с почестями препровождали в лагерь, где обычно проезжали парадом. После этого все расходились и готовились к победным пляскам, которые проводились тем же вечером.

Джон Брэдбери видел прибытие отряда арикаров в 1811 году. Он писал, что среди них существовал обычай, по которому военный отряд должен был подождать на расстоянии от деревни, давая время друзьям в деревне разодеться в лучшие одежды и раскрасить себя, чтобы присоединиться к параду победителей. «До прибытия процессии я прошел в деревню, где царила всеобщая тишина. Все дела были отложены, кроме приготовления еды для прибывающих воинов. Женщины были заняты во всех жилищах, в которые я заходил… Только к полудню появилась процессия (возвращающихся с победой воинов. – Авт.)».

Успешный отряд шайенов останавливался на некотором расстоянии от селения. На этом месте воины раскрашивали свои накидки, что называлось «раскрасить военную накидку», хотя делали это не всегда. Если был убит враг, предводитель отправлял двух разведчиков найти родное селение. Он объяснял им, где отряд остановится на следующий привал., чтобы разведчики легко могли его найти. По возвращении разведчиков, что обычно происходило через полдня, а то и через сутки, воины издавали боевой клич. Затем они собирали ивовые ветки, жгли их, после чего раскрашивали лица молотым углем – каждый в своей манере. Некоторые рисовали вертикальные линии, но большинство покрывало черной краской лицо полностью. В это же время несколько членов отряда изготавливали барабаны. Воины шайенов одевались так, как были одеты в бою. Затем отряд отправлялся к селению. Если они подъезжали к нему ночью, то ждали рассвета. В крупных отрядах шайенов часто находились один-два химани (трансвеститы). После битвы скальпы отдавали им, и они возвращались в селение, неся их на концах шестов. Когда отряд приближался к селению, предводитель и несущие скальпы химани двигались впереди воинов, размахивая скальпами. Если лица воинов были покрыты черной краской, это показывало, что погибших нет.

Вождь Трубки, пауни. 1858 г.

Удачливый отряд команчей вступал, в селение поутру. Остановившись недалеко от лагеря, в него посылали гонца с вестью о своем приближении. Им обычно был самый младший член отряда. Пока народ ожидал их прибытия, воины облачались в боевое убранство и раскрашивались. Коней вычищали травой. Мстители сиу, приблизившись к предположительному местонахождению родного лагеря, останавливались на ночь на привал, высылая для его нахождения разведчиков. На рассвете следующего дня, сняв одежды и раскрасив в черный цвет лица, они с гиканьем «атаковали» лагерь. Равнинные кри, захватившие один или более скальпов, останавливались в окрестностях лагеря, но не на виду у него, и раскрашивали себе все открытые участки тела в черный цвет, после чего входили или въезжали в лагерь. Скиди-пауни, добравшись до деревни, останавливались в ближайшей лощине. Там воины вымазывали своих лошадей белой глиной, скальпы привязывали к шестам длиной метра в два и покрывали лицо сажей от сожженной травы. Тело предводителя выкрашивалось в красный цвет, на лице он проводил четыре вертикальных полосы, а на лбу рисовал след птичьей лапы. В скальповую прядь он сбоку втыкал орлиное перо, а на шею надевал ожерелье из шкурки выдры со спускающимися по спине «ястребом» (очевидно, шкурка) и маисом. Другие воины надевали регалии, а на шею вешали свистки, сделанные из кости или тростника. Затем они вскакивал на лошадей, и предводитель высылал вперед четырех человек, чтобы те проскакали взад-вперед на вершине холма у деревни, давая знать соплеменникам о прибытии отряда.

По прибытии в лагерь отличившихся воинов всегда встречали с почестями – люди выкрикивали их имена, пели хвалебные песни. Особенно горды были родственники мальчишек, впервые отправившихся в поход и совершивших подвиг. Сиу долго помнили, как радовался отец ставшего впоследствии знаменитым Сидящего Быка, заслужившего свой первый «ку». Он посадил сына на прекрасного коня и провел под уздцы по лагерному кругу. Он громко призывал людей посмотреть на его сына, совершившего великий подвиг, который ехал на прекрасном скакуне и весь был покрыт победной черной краской с головы до ног. «Мой сын ударил врага! – кричал отец. – Он храбр, и я нарекаю его Сидящим Быком!» После этого в честь сына отец подарил беднякам четырех лошадей.

Воины шайенов зачастую не сообщали о своем прибытии, поэтому в лагере они появлялись неожиданно. На рассвете предводитель садился на скакуна и выезжал первым, а за ним следовали воины, держащие в руках прутья с закрепленными скальпами. Остальные заряжали ружья и оставались немного позади. Ехавшие впереди медленно приближались к селению, а затем пускали лошадей галопом, стреляя из ружей, чтобы разбудить соплеменников. Оставшиеся позади, услышав выстрелы, выстраивались в линию и начинали бить в барабаны и вопить. Если типи были поставлены в круг, предводитель въезжал в центр и проезжал по кругу. Если типи стояли вдоль реки, они ехали вдоль границы лагеря. Иногда находившихся в лагере соплеменников предупреждали о возвращении отряда. Воины были одеты также, как во время боя. Предводитель высылал вперед несколько человек (если отряд был большим, то человек восемь-пятнадцать), чтобы люди могли узнать, что произошло. Посланцы скрытно приближались к лагерю, а затем атаковали его, стреляя из ружей и размахивая прутьями с прикрепленными к ним скальпами. Соплеменники радостно приветствовали их криками. Женщины пели победные песни и готовились к встрече основного отряда, который уже приближался к лагерю бок о бок двумя рядами. Впереди ехали те, кто совершил подвиг или проявил храбрость. Если в отряде был человек, совершивший очень храброе деяние, его посылали ехать впереди первого ряда, в котором могло быть два, три и даже десять-пятнадцать воинов. Во втором ряду ехали все остальные, неотличившиеся воины. Все соплеменники выходили встречать их перед лагерем. Проявивших себя обнимали, старики и старухи пели песни, в которых упоминали их имена. Родственники едущих в первом ряду – отцы, матери, тетки – раздавали подарки друзьям или беднякам. Вся толпа могла отправиться к палатке храбреца или его отца и устроить пляску в его честь. Члены отряда разъезжались по своим палаткам и отпускали лошадей. Их женщины раскрашивали себе лица в черный цвет. Иногда то же делали маленькие дети и ближайшие родственники. После этого они готовились плясать всю ночь. Пляски могли продолжаться два дня и две ночи.