ко ёго гробу:

«Ты цёго мне, Олёксей, да не сказалсэ?

Я поцясту к тобе в госьти бы ходила».

159. НЕПРОЩАЕМЫЙ ГРЕХ

Каелса-то доброй молодець сырой земли,

Как сырой земли да сырой матери:

«Ты просьти-тко, мать сыра земля, да сыра ма́тёра,

Во перьво́м греху да ты меня просьти:

5 Я бранил отца да бранил матушку.

Во другом греху да ты меня просьти:

Уж я жил-то со кумой да со крестиною,

Уж я прижил у кумы да млада отрока.

А ешшо прими-тко, мать сыра́ земля,

10 Ты покай меня да во больших грехах:

Уж как езьдил доброй молодець да по чисту́ полю,

Я убил в поли́ госьтя да всё торгового».

Тут спрого́ворит ёму да мать сыра́ земля,

Мать сыра земля да сыра ма́тёра:

15 «Во перьво́м греху да ведь могу просьтить,

Шшо бранил отца да бранил матушку;

Во втором греху да ведь могу просьтить,

Шшо ты жил ведь со кумой да со кресьтиною,

Хошь ты при́жил, хошь ты с ей да млада отрока.

20 Во третьё́м греху да не могу просьтить,

Не могу просьтить да не могу покаети:

Ты ведь езьдил, доброй молоде́ць, да по цисту́ полю,

Ты не госьтя ты убил да не торгового,

Своего убил брата крестового,

25 Поруши́л своё да кресно знаменьё».а

160. ШЕСТЬ КАЛИК СО КАЛИКОЮ

Уж как шли-пошли калики прохожа́лыя,

Уж как шесь калик пошло да со каликою

В Русалим город да вумолитисе,

Во Ердан-реки да покупатисе,

5 Ко Ѓосподьню гробу приложитисе,

Положили на себя да таковой закон:

Ешьли кто укра́дёт, кто убьёт,

Сотворит такой-от тяшкой блуд, —

Отпороть у тех белы-ти белы́ груди,

10 Вынимать тут ретиво́ серцо́ со пец́енью,

Вытегать тут рецистой езык со те́менью.

Тут ведь шли-пошли калики прохожалыя,

Оны шесь калик пошло да со каликою,

По пути пошли да по дорожоцьки,

15 Тут настрету едёт княсь Владымер стольнё-киевской.

Потихошеньку калики подвигалисе,

Понижошеньку да поклоне́лисе,

Ны просили тут по гривны красна золота

А на путь себе на дорожоцьку;

20 Понизёшеньку оны да поклоне́лисе:

«Вой еси ведь князь Владымер стольнё-киевской!

Уж ты дай-кось нам по гривны красна золота».

Тут спрого́ворил им князь Владымер стольнё-киевской:

«Уж как дело-то моё да всё заежжоё,

25 Ка́зна собина ведь завозная.

Уж вы по́йдите, калики, мимо Киёв-град,

Приворацивайтеа вы во Киёв-град

Ко Опра́ксеи ко королевичьни:

Накорьмить-то, напои́т она вас до́сыта,

30 Надаёт вам золотой казны да сколько надобно».

Понизёшеньку калики поклонилисе,

Ны в дорожицьку да ведь отправились,

По московскыя пошли да славной киевской.

Ны пришли калики ведь во Киёв-град

35 Ко Опраксеи да королевични.

На примала тых калик да чесью-почесью,

Накорьмила, напоила она до́сыта,

Надала́ им золотой казны да сколько надобно;

Отвела им спать да нову горьницю,

40 Атаманушка звала собе во спальницю,

На прельшшала атаманушка на больши́ грехи,

На больши́ грехи, тяжко́й великой блуд.

Тут сказал-то ей да атаманушко:

«Мне никак нельзя да ведь неможно быть,

45 Положон у нас да таковой закон:

Есьли кто украдет, да есьли кто убьёт,

Сотворит тяжко́й великой грех, —

Закопатьб ёго по поясу в сыру́ землю,

И пороть ёго да всё белы́ груди,

50 Вынимать-то рецисто́й езык со теменью,

Вытегать-тов ретиво́ серцо́ со пец́енью».г

Тут Опраксия да прогневиласе.

На пошла взела ведь цяшецьку-ту красна золота,

Положыла к атаману-ту во сумоцьку.

55 Заутра́ калики поднималисе,

Во дорожаньку да отправлялисе.

Наредила вслед слугу да слугу верного,

Запрегла она да лошадь добрую,

Как отправила вслед да за каликамы.

60 Тут насьтигли калик да на дорожичьки:

«Вы заце́м же взели ихну золоту цяшицьку?»

Тут нашли у атамана всё во сумоцьки.

Тут оны ведь брали атамана да за жолты́ кудри,

Тут пороли у ёго ведь белы́ груди,

65 Вынимали рецисто́й язык со те́менью,

Вынимали ретиво́ серцо со пец́енью.

Тут пошли калики ведь во Киёв-град,

Ко ѓосподьню гробу да помолилисе,

Во Ердан-реки да воскупалисе.

70 Тут назать пошли да по дорожацьки;

Оны клали ѓде ёго да во сыру землю,

Оны ведь идут, гля́жут: он стоём стоит,

Он стоём стоит да аки цьвет цьветёт.

———

Марья Степановна Борисова

XIV. Марья Степановна Борисова, урожденная Крылова, 62 лет, замужем за кореляком, неграмотная. Ее муж был вдовцом, когда она с ним познакомилась, родом из Ковды, и потому ей пришлось выйти замуж против воли родителей. Он шел на Мурман покрученником, и у него ничего не было, — «ни сеточки». Поселившись в Федосееве, он нажил оленей и все хозяйство; за последнее время поставили третью избушку. Старины она перенимала еще девушкой у матери. Раньше она слышала, как пели про Илью Муромца и Идолишша, но теперь забыла; по ее словам, Илья «возновится, выйдет из земли» (т. е. воскреснет). Кроме печатаемого материала и записанной у нее сказки о Медведке, она знает старину о князе Дмитрии и Домне Фалелеевне, стихи о Вознесении, Егории, Алексее Человеке Божьем; слыхала также про Кострюка (царь женился во Швеции, жену взял неверную; с Кострюком Темрюковичем боролся Васенька Хроменькой, Храбренькой).

161. <ЕГОРИЙ ХРАБРЫЙ>

На седьмом году восьмой тысещы

Наежжал цяришшо Грубиянищо. (2)

Он кнезей, бояр да всех повырубил...[462]

162. СОН БОГОРОДИЦЫ

«Уж ты мати, ты мати да присьвятая!

Уж ты где, мати, спала-опочовала?» —

«Уж ты цядо, ты цядо возьлюблённое

Я спала-то ноц́есь, опочовала

5 У сьветой я реки да на Ёрдани,

У сьветой я воды да на Ерьтепи». —

«Тебе шчо, мати, ноц́есь во сьнях