Однако единосущие Божественной Троицы — это не только родовое тождество, но и количественное единство; не просто unum in specie, но также unum in numero. Три ипостаси относятся к божественной сущности не как три человека к одному роду — не как Авраам, Исаак и Иаков или Петр, Иоанн и Павел к роду человеческому; они — единственный и единый Бог. Божественная сущность абсолютно неделима в силу Своей целостности и она не может распространяться и передаваться, так как безгранична — в то время как телесная субстанция может делиться, а человеческая природа — умножаться посредством порождения себе подобных. Три божественные сущности ограничивали бы и исключали друг друга, а следовательно, не были бы безграничными и абсолютными. Полнота единой и неделимой сущности Бога со всеми Его качествами присутствует во всех ипостасях Троицы, хотя в каждой из них — по–своему: в Отце как изначальный принцип, в Сыне — через вечное порождение, в Духе — через вечную передачу. Церковь учит не одной Божьей сущности и трем ипостасям, а одной сущности в трех ипостасях. Отец, Сын и Дух не могут восприниматься как три отдельные индивидуальности, но слиты друг с другом и образуют единство[1450].

Многие отрывки из никейских отцов церкви, без сомнения, отдают тритеизмом, но нейтрализуются другими, которые, взятые по отдельности, можно было бы назвать савеллианскими; так что их положение следует считать средним между двумя крайностями. Позже Иоанн Филопон, последователь Аристотеля и монофизит из Александрии, живший в середине VI века, был обвинен в троебожии, потому что не проводил разграничения между φύσις и υπόσταση и считал Троицу обладающей тремя природами, тремя сущностями и божествами, по количеству личностей[1451].

2. В этой единой божественной сущности есть три личности[1452], или, лучше говоря, ипостаси[1453], то есть разных способа существования[1454] одного и того же неделимого и нераздельного целого, которое в Писании называется Отцом, Сыном и Святым Духом[1455].