Параллельно с этим возобновление маньчжурской эпопеи, по крайней мере, в ближайшее время также небезопасно, потому что Россия еще не готова для реванша, а снова подрывать ее силы и опять возвеличивать Японию было бы, в виду нынешнего политического сочетания, неосторожно не только для Англии, но и для самого масонства.

Таковы обстоятельства, по-видимому, исключающие пока и для Израиля упования на какой-либо вариант «освободительного движения» в России с новым аккомпанементом Японии.

Посему еврейство с «детьми Вдовы» ограничивается раздуванием смуты внутри нашего отечества, а в частности, способствуя всяческим трестам как, быть может, вернейшему средству для взрыва государств, не допускает, например, образования всероссийского сельскохозяйственного союза, как учреждения враждебной революции.

Соображая изложенное, мы поймем сложность, но и неустранимость вопроса, насколько же иудео-масоны способствовали провоцированию русско-японской войны?

Трудно в такой близости к событиям и узнать, и рассказать всю правду. Кому, однако, как не им, война была необходима и кто же, если не они, приобрел через нее такие выгоды, которых и во сне не чаяли? Не в расчете ли на последовавшие от нее результаты, а также на предварительные и сопутствовавшие ей «заработки» превратил кагал франко-русскую дружбу в займы на несколько миллиардов франков для сооружения Дальнего и Порт-Артура с осужденным на погибель в нем флотом, равно как на постройку маньчжурской железной дороги, при одноколейной транссибирской и с одним же только мостом через Волгу?.. С другой стороны, не в предварительном ли учете «освободительного» движения «избранный народ» усмотрел и необходимость побаловать нас восторгами Цусимы и Мукдена?..

К сожалению, еще нет полных оснований для приговора. Посему предстоит удовольствоваться до поры – до времени, оставлением детей «Вдовы» и сынов Израиля в сильнейшем подозрении.

Впрочем, невзирая на их бешеную ярость, евреям не удалось захватить у России «равноправие» штурмом. Тогда они решили попытать счастья «дипломатическим» путем, через Америку. Здесь и лежит центр тяжести той трагикомедии, которую сыны Иуды разыграли перед изумленным миром в уничтожении С.-А. С. Штатами торгового договора с Россией 6-18 декабря 1832 года.

I. Торговые договоры совершаются, изменяются и прекращают свое действие в экономической, а не в политической сфере. Это явствует уже из факта, что не политика управляет торговыми отношениями, а наоборот, эти последние обусловливают заботы дипломатии. Между тем, договор 1832 года разрушен единственно из-за еврейских паспортов, т. е. вне области экономической.

II. Означенные договоры нормируются существующими узаконениями контрагентов, не являются актами законодательными и, вследствие дифференциации уступок в разных договорах, не могут быть таковыми, ибо в противном случае каждая страна, кроме нормального для своих граждан, должна была бы иметь еще по несколько гражданских кодексов для различных категорий иностранного подданства, что немыслимо.

III. Сообразно с этим, торговые договоры заключаются не парламентами, а исполнительной властью, которая не вправе менять законы, да еще по тем либо иным случайностям компромиссов с иностранными государствами. Даже в Северной Америке такие договоры подписываются президентом с одобрения лишь Сената, который без участия нижней палаты правом издавать законы, в свою очередь, не располагает.

IV. Домогаясь прекращения торгового договора, сами американские евреи не обвиняли наше правительство в нарушении русского законодательства о паспортах, а ссылались исключительно на неприглядность оного, но этот вопрос лежит за пределами договора 1832 года.

V. Цель, поставленная еврейством, сводилась не только к открытию доступа в Россию американским и всяким прочим евреям, а также к предоставлению им в качестве иностранцев особого положения сравнительно с евреями – русскими подданными. Допустив привилегию этого рода, мы ради собственного достоинства, равно как во имя справедливости, были бы вынуждены сравнять всех евреев, т. е. снять черту оседлости и признать за сынами Иуды равноправие. Ясно, что, будучи чуждым торговому праву, домогательство американских иудеев вероломно и для нашего суверенитета унизительно. Оно стремилось принудить Россию к отмене одной из важнейших мер ее государственной безопасности и, сверх того, к лишению русского народа средств зашиты перед натиском неведомых, алчных, ни перед чем не останавливающихся Талмудистов, способных, вдобавок, исчезать с такой же внезапностью, как и появляться.

VI. Независимо от изложенного, цинизм иудейских требовании достигал опасности сугубой потому, что определялся замыслом открыть в Россию путь не только сынам Иуды, которые бежали от воинской повинности либо скрывались от уголовного Суда за обыкновенные преступления, но и таким, которые подлежали смертной казни за злодеяния, учиненные бомбами, через «иллюминации», «экспроприации» и т. д. Вместо заслуженной карты имелось, значит, в виду обязать нас к предоставлению им привилегий как носителям недосягаемого по величию американского гражданства.

VII. Отсюда явствует, что агитация против договора 1832 года есть, в сущности, продолжение иудейского бунта, покрывшего Россию слезами и кровью в 1905 году. Разница лишь в том, что теперь, т. е. шесть лет спустя, сыны Иуды действуют еще с большими, буде возможно, предательством и безнаказанностью.

VIII. Всего того не могут, разумеется, не понимать члены американского конгресса, равно как не в состоянии они прикрываться и неведением основного принципа и международном праве, коим вмешательство во внутренние дела чужой страны запрещается. Посягая на честь России, конгресс должен был, равным образом, сознавать, что это может составить и casus belli. А если, позабыв о благодеяниях, оказанных нами С.-А. Соединенным Штатам в период их междоусобной войны, и, наоборот, рассчитывая, что испытания судьбы, ныне не переживаемые Россией, устраняют вероятие подобающего ответа, конгресс, тем не менее, осмелился на содеянное, то этим он еще более запятнал себя пред верховным правосудием истории.

IX. В Нью-Йорке каждый третий человек жид. Посему и так как все иудейство Северной Америки является, в сущности, лишь одним единственным жидом, то уже никакого объяснения своих действий конгресс дать не способен, кроме ссылки на страх пред еврейской тиранией. Скорбь мыслителя отягощается в данном случае фактом, что раболепие в конгрессе повально, как в обеих партиях – республиканской и демократической, так и в обеих же палатах конгресса. Из 92 сенаторов и 391 члена палаты представителей нашелся всего один человек, мужественно заявивший протест… Мотивом же стадности служит бесчестное и кагалом презираемое заискивание обеими партиями иудейского благоволения в борьбе на выборах президента «величайшей республики в мире».

X. Жалким самообманом «американского народа» в лице конгресса оказывается и расчет на универсальность владычества сынов Иуды в сферах печати, биржи и политики. «Государственные», с позволения сказать, люди Северной Америки ребячески сами себя отдали на потеху евреям, прокричавшим, будто они все могут…