основе выдачи продовольственных карточек, которые в то время могли служить единственным обобщенным источником для ориентировочных и приблизительных расчетов. Но Д. В. Павлову лучше, чем кому бы то ни было, известно, что число карточек нельзя отождествлять с числом жителей. Об этом он справедливо пишет в той части книги, где речь идет о контроле над распределением и учетом продовольствия.

Историки блокады Ленинграда давно пришли к выводу, что данные учета выдачи продовольственных карточек нуждаются в особенно критическом подходе. Мы также знакомы со сведениями о количестве выданных карточек в различные периоды блокады и с расчетными данными, сделанными на их основе Ленинградской плановой комиссией в период блокады, но, учитывая их весьма приблизительный характер, не считали возможным использовать их в своих расчетах.

Понимая, видимо, непрочность своей позиции, Д. В. Павлов прибегает к доводу-заклинанию. В своей книге он пишет, что жизнь ленинградцев была столь сурова, что нет нужды историкам, писателям прибегать при освещении событий тех лет к «усилению света или углублению тьмы». Но вряд ли при рассмотрении столь важного вопроса можно рассматривать эти слова как аргумент в научной полемике. Наш общий долг перед защитниками Ленинграда состоит в том, чтобы установить подлинное число отдавших за него свою жизнь. Как мы старались показать, определение количества погибших от голода в Ленинграде является непростым делом. Поэтому следует не запрещать, как это до сих пор с успехом делал Д. В. Павлов, а продолжать исследование этого вопроса. Уточнение числа погибших вовсе не означает, как думает Д. В. Павлов, «усиления света или углубления тьмы». По Д. В. Павлову получается так: если привести цифру 632 тыс. человек, погибших в Ленинграде, это значит показать героизм ленинградцев, а если 800 тыс. человек – то это значит лить воду на мельницу наших идеологических противников.

Утверждение о том, что научная работа в этой области и уточнение цифр пойдут на пользу буржуазным фальсификаторам, является по крайней мере односторонним. «Кому и зачем надо скрывать число жертв преступлений немецких фашистов?» – резонно спрашивал Г. К. Жуков по этому вопросу («Коммунист», 1970, № 1, с.85). Советский народ не скрывает потерь, понесенных в великой битве с фашизмом во имя спасения человечества. Известная всему миру цифра 20 млн человек, погибших во время войны, не умаляет нашей победы, а подчеркивает значение героического подвига советского народа. Кстати, и цифра 20 млн тоже появилась не сразу после войны, а только в середине 60-х годов. И это еще раз говорит о правомерности исследований по уточнению количества жертв ленинградской блокады.

Таким образом, суть вопроса, закрытого стараниями Д. В. Павлова, вполне очевидна. Более сорока лет назад по горячим следам событий была определена цифра погибших от голода ленинградцев. В силу ряда обстоятельств эта цифра тогда не могла быть исчерпывающей, полной. Располагая впоследствии более широким кругом источников, исследователи обратили на это внимание и привели новые данные, уточняющие эту цифру, оговаривая сложность и трудность задачи, требующей дальнейшего изучения. Тем временем Д. В. Павлов решил, что это уточнение подрывает его авторитет как человека, ответственного в свое время перед Государственным Комитетом Обороны за продовольственное снабжение и, следовательно, за учет населения Ленинграда. И все свои усилия он обратил не на выяснение истины, а на шельмование свои оппонентов. Выступив в своей книге с критикой историков, Д. В. Павлов еще более усложнил свое положение. Ложное понимание авторитета и нежелание решить вопрос путем научной дискуссии повело его еще дальше – к критике статьи маршала Г. К. Жукова и журнала «Коммунист». За эти годы Д. В. Павлов не продвинулся ни на шаг в научном решении вопроса, но зато добился запрета на публикацию в печати всех данных о смертности в блокированном Ленинграде, которые отличаются от тех, что были установлены в 1945 г. Между тем одного несогласия Д. В. Павлова с научными доводами историков еще недостаточно для того, чтобы считать их неправильными. Выяснение вопроса о жертвах населения Ленинграда в годы войны и блокады может происходить только на научной основе, а с волевыми решениями этой важной политической и научной проблемы нужно покончить. И чем раньше, тем лучше.

В. Ковальчук, доктор исторических наук

Г. Соболев, доктор исторических наук

Ленинград, 1985 г.

Машинописная копия. Личный архив Г. Л. Соболева.

Опубликовано: Война и блокада. Сб. памяти В. М. Ковальчука / отв. ред. А. Н. Чистиков. СПб., 2016. С. 64–69.

Вкладка

Автоматчики-десантники в наступательной операции по прорыву блокады Ленинграда. Январь 1943 г. Фото Г. Чертова

Встреча воинов Ленинградского и Волховского фронтов. Январь 1943 г. Фотограф неизвестен

Военные журналисты Борис Лихарев и Виссарион Саянов в освобожденном Шлиссельбурге. Январь 1943 г. Фото Г. Чертова

Партизанский отряд уходит в тыл врага. 1943 г. Фото Г. Петрусова

В январе 1943 г. юные артисты давали концерты в Ленинградской филармонии

Аничков мост без скульптурных групп П. К. Клодта зимой 1942-1943 гг. Фото Д. Трахтенберга

На концерте скрипача Д. Ф. Ойстраха в Большом зале Ленинградской филармонии. Март 1943 г. Фото Р. А. Мазелева и М. А. Трахмана

Путевой маршрут первого после прорыва блокады поезда из Ленинграда в Волховстрой. Февраль 1943 г. Фото В. Капустина

Детский сад Куйбышевского района на утренней прогулке. Март 1943 г. Фото В. С. Тарасевича

Отремонтированные рабочими танки направляются на фронт. Март 1943 г. Фото Д. Трахтенберга

Заграждение на Невском проспекте, предупреждающее об опасности. Апрель 1943 г. Фото Б. Кудоярова

Весна в Ленинграде. В сквере на площади А. Н. Островского. Май 1943 г. Фото Г. Коновалова

Школьники Петроградского района на занятиях по строевой подготовке. Весна 1943 г. Фото В. Капустина

Футбольный матч между командами «Динамо» и Краснознаменного Балтийского флота на стадионе им. В. И. Ленина. 30 мая 1943 г. Фото В. Федосеева

Школьники Дзержинского района на огородах в Летнем саду. 10 июня 1943 г. Фото Б. Уткина

Секретарь Куйбышевского райкома ВКП (б) Т. В. Закржевская вручает медали «За оборону Ленинграда» телефонисткам Ленинградской телефонной сети сестрам Софье, Клавдии и Ольге Кресловым. 16 июня 1943 г. Фото В. Капустина

Токарь фабрики им. А. И. Микояна Олег Иодие, перевыполнивший дневную норму на обточке снарядных гильз более чем в три раза. Июль 1943 г. Фото В. Капустина

Невский проспект 8 августа 1943 г. после артиллерийского