Думаи с Фуртией спасли ее дворец. Знатные роды ждут вестей от вас.

– И они их услышат, – кивнула великая императрица. – Но прежде позаботимся о Радужном троне.

Он стоял среди руин дворца Антумы – в том месте, которое десятилетиями было Никее домом. Она смотрела, как певцы богов разламывают его выкованными в древних горнах Муисимы клинками. Трон трескался со звоном, с каким трескается лед. Осколкам предстояло стать святынями Сейки, но два из них передадут королеве Аркоро и соправительнице Йеккен – если те выжили.

Тукупа Серебряная смотрела, как ломают трон. Она, потомок Квирики, была теперь сильна как никогда, глаза ее светились диким сиянием кометы. Пробудились и все остальные.

Рядом с драканой стояла великая императрица, впервые за десятилетия спустившаяся с горы.

– Придется тебе выучиться пению, чтобы говорить с богами от лица твоего народа, – тяжело опираясь на Унору, говорила она Никее. – Думаи умела говорить с ними в мыслях, но это искусство доступно немногим. Я научу тебя другому.

Никея кивнула.

– Я бы просила вас обратиться к великой Тукупе еще с одной просьбой, – сказала она великой императрице. – Я давно размышляла, как лучше почтить Думаи. Она любила людей, каждый день в лесу Маюпора был тому подтверждением.

Унора сглотнула.

– Пока искала ее, я видела множество сирот, обездоленных Великой Скорбью.

– О чем ты хочешь просить, госпожа Никея?

– Надо, чтобы по-настоящему знал богов не один род, будь то ваш или мой. Я хотела бы обучить некоторых сирот на всадников – защитников Сейки.

– Думаи бы это очень понравилось, – улыбнулась Унора.

Великая императрица подняла глаза на дракану, и та склонила к ней голову, дохнула из ноздрей туманом.

– Придется тебе набраться терпения, госпожа Никея, – улыбнувшись краешком губ, сказала великая императрица. – Да направит тебя моя внучка. Шепот мертвых пробьется сквозь гул волн. Бывает, они даже соглашаются возвратиться к нам – к нам, оставшимся на берегу.

Стараниями клана Купоза дом Нойзикен давно покинул побережье. Никея не желала повторять их ошибки. Гинура стала последним городом, где побывала Думаи, не считая города ее гибели.

Получив личное повеление великой императрицы, несколько уцелевших членов Государственного совета – те, кто не погиб в сожженном дворце, – утвердили Никею государыней Сейки. Та понимала, что благосклонность госпожи Митара и господина Тайорина ей еще предстоит завоевать.

«Это входит в число твоих талантов», – напомнил ей далекий образ Думаи.

Ко двору в замке Гинуры ручейками стекались Надама. Никея задумала большие перемены, но действовать приходилось не спеша, исподволь. Первое время она будет править по-королевски, испытывая между тем другие способы.

Уцелевшие Купоза не слишком обрадовались избранному ею имени, но без ее отца они быстро теряли власть. Почти все старались обозначить свое несогласие с предателем Сейки. Теперь, когда с них спала сеть его интриг, Никея могла склонить родичей к своей воле. Скоро она примется вязать свои сети.

Змеи и их создания впали в непробудную спячку, как прежде – боги. Всех их следовало выследить, и сделать так, чтобы они никогда больше не проснулись. Красную болезнь предстояло не только победить, но и не допустить ее возвращения. Что до вызвавшего все это сдвига равновесия, его надо было выправить в самом скором времени.

Никея намеревалась его выправить.

Она, вдовствующая королева, стала первой государыней. Своим гербом избрала золотую рыбку под изгибом радуги и два меча, дабы их защищать, и заново выкованный колокол – серебряный, чтобы уравновесить золото. Она никому не даст забыть дом Нойзикен.

Не даст забыть королеву Думаи.

Ее трон смотрел на бескрайнее море. Днем она была железной предводительницей, смеялась, выказывала силу. Ночами она в одиночестве скиталась по замку, слушала шум волн и мечтала о несбывшемся. В ней до конца жизни поселилась пустота.

«Увидимся во дворце Множества Жемчужин, – думала она. – Жди меня, Маи. Я скоро буду».

С начала эры Звездного Света прошли месяцы. Первая государыня Сейки корпела над новыми эдиктами. Снаружи, как в давние времена, падал снег. Она подняла пересохшие глаза, оторвалась от работы.

В углу кабинета она увидела женщину под вуалью, в одеждах девы-служительницы.

– Унора? – поразилась Никея.

– Нет. – Гостья склонила голову. – Прошу простить мой неожиданный визит. Я знаю, сегодня вам предстоит исполнить важнейшую обязанность.

– Действительно, и потому я приказала своей так называемой охране никого ко мне не допускать. Однако ты здесь. – Никея, слишком заинтересованная, чтобы возмущаться, постукивала по столу кончиком кисти. – Впрочем, этим можно будет заняться позже.

– Унора из Афы сложила с себя обязанности девы-служительницы, чтобы отдаться заботам о великой императрице. Я ее преемница.

– Отсюда до Антумы долгий путь. Что заставило тебя так удалиться от горы, певица богов?

– Хотела пожелать вам долгого и успешного правления, – тихо ответила та, – и вручить знак моей преданности.

Гостья шагнула к ней. Достав из рукава, выложила на стол… гребень, украшенный золотой бабочкой.

– Если вам потребуется совет… или утешение, – сказала она, – вы всегда найдете меня на горе Ипьеда.

Никея медленно подняла голову, встретила взгляд темных глаз сквозь вуаль. С первых звуков этого голоса что-то в ней встрепенулось.

– Благодарю. – Она растянула губы в улыбке. – Я с нетерпением жду новой встречи, дева-служительница.

Она поклялась бы, что певица богов улыбнулась в ответ.

– Слишком долго ждать не придется, вдовствующая королева.

Она скрылась так же беззвучно, как пришла.

Никея смотрела в оставленную ею пустоту с ужасным чувством, что видела сейчас водяного духа. Если бы не золотой гребень, она не поверила бы в его телесность. Она встала, готовая догнать, позвать по имени, когда на пороге появился ее первый министр.

– Государыня, – сказал он, – пора.

Никея овладела собой:

– Вот как. – Она подтянула свой доспех. – Не опасайтесь, я готова.

Узнать правду ей придется позже, потому что Тукупа принесла в Гинуру яйца – те, что веками лежали под водой, ожидая восхождения огня. На глазах у своих богов государыня Сейки положила ладонь на самое малое из них, ловя движение внутри.

– Выходи же! – Ее шепот лег облачком пара на скорлупу. – Выходи, и будем вместе освещать мир.

Под ее пальцами яйцо треснуло.

Действующие лица

Рассказчики

Думаи с Ипьеды – певица богов в Верхнем храме Квирики на Сейки. Родилась и выросла на горе Ипьеда, дочь Уноры из Афы, девы-служительницы.

Эсбар дю Апая ак-Нара – мунгуна, признанная наследница обители Апельсинового Дерева, преемница действующей настоятельницы Сагул Йеданьи. Эсбар – родительница Сию ак-Нары, связана с ихневмоном Йедой, тридцать лет в любовной связи с Тунувой Мелим.

Глориан Храустр Беретнет (Глориан Отлинг или дама Глориан) – единственное дитя Сабран Шестой Инисской и Бардольта Первого Хротского, таким образом она принцесса обоих государств. Наследница королевства Инис, двоюродная сестра Эйнлека Отлинга и племянница Олрун Храустр.

Купоза па Никея (Госпожа Личин, Многоликая госпожа) – знатная дама Сейки, состоит при дворе. Никея – единственная дочь и наследница Купоза па Фотая, речного хозяина Сейки. Ее мать Надама па Тирфози была поэтессой.

Сабран Шестая Беретнет (Сабран Честолюбивая) – девятнадцатая королева Иниса и глава