— Я не намерен подвергаться осаде. — Русе Болтон говорил так тихо, что другим приходилось напрягаться, чтобы расслышать его, и у него в покоях всегда стояла необычайная тишина.

— Что же тогда? — спросил сир Джаред Фрей, тощий, рябой и лысеющий. — Неужели Эдмар Талли так опьянен победой, что хочет дать лорду Тайвину бой в открытом поле?

Ну и что же? Он и лорда Тайвина побьет, подумала Арья. Побьет, как побил их на Красном Зубце — вот увидите. Никем не замечаемая, она стала рядом с Квиберном.

— Лорд Тайвин за много лиг от нас, — спокойно ответил Болтон. — У него еще много дел в Королевской Гавани, и в Харренхолл он выступит не скоро.

— Вы не знаете Ланнистеров так, как мы, милорд, — гнул свое сир Эйенис. — Король Станнис тоже думал, что лорд Тайвин за тысячу лиг от него, — и поплатился за это.

Бледный человек, чью кровь сосали пиявки, улыбнулся краями губ.

— Я не из тех, кто платит за свои ошибки, сир.

— Даже если Риверран соберет все свои силы и Молодой Волк вернется с запада, разве сможем мы выстоять против полчищ лорда Тайвина? Когда он придет, у него будет гораздо больше войска, чем было на Зеленом Зубце. Не забудьте, что Хайгарден тоже примкнул к Джоффри!

— Я помню.

— Я уже побывал в плену у лорда Тайвина, — сказал сир Хостин — смуглый, с квадратным лицом, — говорили, что он у Фреев самый сильный. — У меня нет желания наслаждаться гостеприимством Ланнистеров снова.

Сир Харис Хэй, родня Фреям с материнской стороны, усердно закивал.

— Если уж лорд Тайвин победил такого опытного воина, как Станнис Баратеон, что тогда говорить о нашем юном короле? — Он обвел взглядом своих кузенов, и некоторые из них выразили свое согласие.

— Кто-то должен иметь мужество сказать это, — сказал сир Хостин. — Война проиграна, и нужно это внушить королю Роббу.

Русе Болтон внимательно посмотрел на него своими бледными глазами.

— Его величество побеждал Ланнистеров всякий раз, как сходился с ними в бою.

— Но Север он потерял, — настаивал Хостин Фрей. — И Винтерфелл тоже! Его братья мертвы…

Арья на миг перестала дышать. Мертвы? Бран и Рикон? Что это значит? И что он такое сказал о Винтерфелле? Джоффри не мог взять Винтерфелл — Робб никогда бы ему не позволил. Но тут она вспомнила, что Робба нет в Винтерфелле. Он на западе, а Бран — калека, а Рикону всего четыре года. Ей стоило всех ее сил остаться спокойной и промолчать, как учил ее Сирио Форель. Как будто она неодушевленный предмет. К глазам подступили слезы, но Арья усилием воли отогнала их. Это неправда, это не может быть правдой, это ложь, придуманная Ланнистерами.

— Если бы Станнис победил, все было бы по-другому, — грустно молвил Ронел Риверс, один из бастардов лорда Уолдера.

— Но Станнис проиграл, — отрубил сир Хостин, — и наши пожелания ничего тут не изменят. Король Робб должен заключить мир с Ланнистерами. Он должен сложить с себя корону и преклонить колено, нравится ему это или нет.

— А кто ему об этом скажет? — улыбнулся Русе Болтон. — Хорошо иметь так много доблестных братьев в столь тяжелые времена. Я обдумаю все, что вы сказали.

Этой фразой он дал понять, что отпускает их, и Фреи, откланявшись, вышли. Остались только Квиберн, Уолтон и Арья. Лорд Болтон поманил ее к себе.

— Можешь снять пиявок, Нэн, — они достаточно насосались.

— Сейчас, милорд. — Приказы Русе Болтона благоразумнее всего было исполнять незамедлительно. Арье хотелось спросить его насчет Винтерфелла, но она не осмелилась. «Спрошу Элмара, — подумала она. — Элмар мне скажет». Пиявки извивались, когда она снимала их с тела Болтона, — влажные на ощупь, раздувшиеся от крови. Это только пиявки, напомнила себе Арья. Если сжать руку, они лопнут.

— Письмо от вашей леди-жены. — Квиберн достал из рукава пергаментный свиток. Он был в одеждах мейстера, но цепи на шее не носил — поговаривали, что он лишился ее за свои занятия некромантией.

— Прочти.

Леди Уолда писала из Близнецов чуть ли не каждый день, и все ее письма были одинаковые. «Молюсь о вас утром, днем и вечером, дражайший милорд, считаю дни и не могу дождаться, когда вы вернетесь на наше ложе. Возвращайтесь ко мне поскорей, и я подарю вам много сыновей, которые заменят вам вашего дорогого Домерика и будут править Дредфортом после вас». Арья вообразила себе пухлого розового младенца, покрытого пухлыми розовыми пиявками.

Она подошла к лорду Болтону с мокрым полотенцем, чтобы обтереть его мягкое безволосое тело.

— Я тоже хочу отправить письмо, — сказал он бывшему мейстеру.

— Леди Уолде?

— Сиру Хелману Толхарту.

Гонец от сира Хелмана прибыл в замок два дня назад. Люди Толхарта взяли замок Дарри, чей ланнистерский гарнизон сдался им после недолгой осады.

— Напиши, чтобы он предал пленных мечу, а замок огню — так приказывает король. После этого пусть объединится с Робертом Гловером, чтобы ударить на восток, на Синий Дол. Это богатые земли, не тронутые войной. Пора им чем-нибудь поживиться. Гловер потерял замок, Толхарт — сына. Пусть отыграются на Синем Доле.

— Я подготовлю письмо, чтобы вы приложили печать, милорд.

Арья рада была услышать, что замок Дарри сожгут. Это туда ее привели после драки с Джоффри, и там королева приказала отцу убить волчицу Сансы. Он заслужил, чтобы его сожгли. Но ей хотелось, чтобы Роберт Гловер и сир Хелман Толхарт вернулись в Харренхолл — они уехали слишком быстро, и она не успела решить, может ли доверить им свою тайну.

— Сегодня я намерен поохотиться, — объявил лорд Болтон, когда Квиберн подал ему стеганый камзол.

— Не опасно ли это, милорд? — спросил Квиберн. — Не далее трех дней назад на людей септона Утта напали волки. Явились прямо в лагерь и зарезали двух лошадей в каких-нибудь пяти ярдах от костра.

— Как раз на волков я и хочу поохотиться. Я не могу спать по ночам из-за их воя. — Болтон застегнул пояс, поправив на нем меч и кинжал. — Говорят, что на севере лютоволки блуждали стаями в сотню голов и больше, не боясь ни людей, ни мамонтов, но это было давно и в другом краю. Странно, что обыкновенные волки так обнаглели.

— В страшные времена случаются страшные вещи, милорд.

Болтон оскалил зубы в подобии улыбки.

— Разве наши времена так уж страшны, мейстер?

— Лето позади, и в стране четыре короля.

— Один король может быть страшен, но четверо? — Болтон пожал плечами. — Нэн, мой меховой плащ. Комнаты к моему возвращению должны быть чисто убраны, — сказал он, когда она застегнула пряжку. — И позаботься о письме леди Уолды.

— Слушаюсь, милорд.

Лорд с мейстером вышли из комнаты, даже не взглянув на Арью. Она положила письмо в очаг и поворошила поленья кочергой. Пергамент съежился, почернел и воспламенился. Если Ланнистеры что-то сделали Брану и Рикону, Робб их всех убьет. Никогда он не преклонит колено, никогда и ни за что. Он никого из них не боится. Хлопья пепла полетели в трубу. Арья, присев на корточки перед огнем, смотрела на них сквозь пелену горячих слез. «Если Винтерфелла и правда больше нет — значит мой дом теперь здесь? И я уже не Арья, а просто служанка Нэн — на веки вечные?»