Победоносные омахи разводили недалеко от лагеря костер, дымом подавая сигнал соплеменникам о своем возвращении. Если в отряде были погибшие, об этом с холма подавались сигналы, после чего предводитель посылал гонца, который сообщал имена погибших, и деревня оглашалась воплями их родственников. Победителей приветствовали радостными криками, перемежающимися плачем родственников погибших. Возвращение воинов, выступавших из деревни, чтобы отбить появившихся врагов, было менее формальным. Один из них приближался и сообщал новости о случившемся и погибших бойцах. Реакция соплеменников и проводимые церемонии были одинаковыми в обоих случаях. Возвращающихся воинов понков приветствовали старики, действующие как глашатаи. Они восхваляли деяния каждого, упоминая их по имени. Захваченные скальпы передавались женщинам, которые натягивали их на ивовые обручи, раскрашивали кожу скальпа красным и прикрепляли к шестам для Пляски Скальпа. Над телами убитых врагами воинов плясали члены общества Мавадани, а затем их хоронили в полных боевых регалиях.

Если погибал кто-то из кайовов, остальные начинали скорбеть, не проявляли радости и не раскрашивали себя по возвращении, даже если привезли скальп врага. В этом случае плясок не проводили, а скальп приносили в жертву Солнцу, выбрасывая его на склоне холма.

Команчи раскрашивали лица в черный цвет и обрезали хвосты коней. Если они теряли нескольких воинов, возвращение в лагерь сопровождалось всеобщей скорбью. Пленники подвергались опасности – их могли оскорблять, пытать и даже убить. Все затмевала безумная жажда мести. Родственницы погибших в знак траура резали себе руки и ноги, отрезали пальцы и волосы, красили лица в черный цвет, посыпали волосы пеплом. Типи убитого обычно уничтожали или приносили в жертву. Предводитель отряда жертвовал духу убитого коня или иные подарки.

Возвращение отряда без потерь, без добычи и скальпов

Данную ситуацию хорошо иллюстрируют слова старика сиу: «Мы редко возвращались с вражеской территории без лошадей или скальпов. Но порой приходили назад, чувствуя себя дураками, и нам было стыдно появляться в тех местах, где пировали воины». Такой отряд входил в лагерь ночью, почти скрытно, дабы никто не видел их стыда. А потому воины по дороге домой могли напасть даже на превосходящего по численности противника. Как сказал другой сиу: «Мы должны вернуться из похода с чем-то, что могли бы показать соплеменникам».

Белый Нож, сарси. 1887 г.

Причиной для возвращения отряда могло послужить нарушение табу, необычные природные явления, гадание, дурной сон или плохая примета. Предводитель ассинибойнов, к примеру, мог повернуть назад, если случайно ломалась его трубка, падал на землю амулет или начиналась сильная гроза с громом и молниями. Таких случаев было довольно много. Эдвин Дениг сообщал, что, когда в путь отправлялся огромный отряд, почти каждый день по этим причинам возвращались домой по два-три воина. В этом случае соплеменники считали возвращение правильным поступком, поскольку нарушение табу и плохие приметы, по индейским поверьям, сулили несомненную гибель, а испытывать расположение Высших Сил было неразумно. Летом 1846 года отряд из семи черноногих, под предводительством одного из величайших воинов племени, Одинокого Рога, отправился в набег на кри. Однажды утром воины были поражены, услышав, как их лидер запел свою песнь. Он поступал так лишь при встрече с врагом. «Этой ночью я видел плохой сон, – сказал им Одинокий Рог. – Я видел, что все вы убиты, а меня железным рогом пронзал бизон. Во сне я взирал сверху на свой труп. Давайте вернемся домой. Шаман совершит для нас церемонию очищения. Мы будем молиться, а затем снова отправимся в путь». Но некоторые молодые воины начали протестовать, говоря, что их предводитель мог неверно истолковать сон, и Одинокий Рог вынужден был согласиться с ними. Позднее черноногие наткнулись на огромный отряд кри и ассинибойнов, и пятеро из них были убиты. Среди погибших оказался и Одинокий Рог.

Изредка случалось, что не сбывалось видение предводителя отряда. А иногда при попытке угнать лошадей воины натыкались на засаду и ретировались еще до того, как враги могли нанести им урон, или первыми замечали превосходящие силы врага и старались побыстрее скрыться незамеченными.

Бывало, что видение, сподвигшее воина стать предводителем отряда, сбывалось не полностью, что также могло послужить причиной для возвращения. Мандан Убирающий Свои Волосы получил видение, что в определенном месте найдет вражеское типи, рядом с которым будут привязаны великолепные лошади. Он повел отряд, но на указанном месте обнаружили лишь след от типи. Угли от костра были еще теплыми, но Убирающий Свои Волосы сказал: «Именно это место было указанно мне в видении. Неправильно будет преследовать этих врагов. Мы можем нагнать их, но это уже будет за пределами данного мне видения, и потому я могу пострадать, а кто-нибудь из вас погибнуть. Я возвращаюсь, но вы, если хотите, можете продолжать путь. В видении мне была дана эта палатка, но теперь у меня забрали ее». Отряд разделился – часть вернулась домой, часть отправилась в погоню. На следующий день воины снова обнаружили лишь теплые угли, и новый предводитель решил, что это было знаком, предвещающим неудачу и гибель, а потому решил, что благоразумнее будет все же вернуться домой.

Причиной возвращения могло стать и отсутствие дичи по пути следования отряда. Случалось, что воины возвращались домой в полном истощении, будучи на грани голодной смерти. Во время одного из зимних походов шайены никак не могли найти пропитание. Тогда предводитель отряда сказал своим людям: «Я думаю, нам лучше вернуться домой. Здесь нет дичи, и мы можем умереть от голода. Если мы пойдем дальше, наткнемся на вражеский лагерь и уведем из него лошадей, то не сможем добраться с ними до дома, потому что снег очень глубок. Лучше нам отправиться назад прямо сейчас».

Бывало, что, пройдя много миль, воины так и не могли найти следов или признаков врага. В этом случае уставшие воины возвращались домой. Ничего, кроме насмешек, такой поход не вызывал, и воины старались как можно быстрее присоединиться к новому отряду.

Возвращение отряда, потерпевшего поражение и не захватившего ни добычи, ни скальпов

Воины, потерпевшие поражение, становились наиболее опасными для попадавшихся на их пути людей. Брэдбери еще в 1811 году отмечал, что участники неудачного отряда, боясь насмешек соплеменников, часто выбрасывали свои одежды прочь с намерением совершить какой-либо безумный поступок. «Любой белый человек или группа людей, встреченная ими на пути и недостаточно сильная, чтобы отбиться, практически наверняка станет жертвой их ярости», – писал он. Брекенридж сообщал относительно арикаров: «В военных походах они уходят на огромные расстояния, редко отваживаясь вернуться домой без скальпов или лошадей. Часто, не добившись успеха, они, по их выражению, отбрасывают свои бизоньи накидки и клянутся убить первого встречного, лишь бы он не принадлежал к их народу».

Лидеры конфедерации черноногих