Ну надо же что-то делать, — Мия сунула ему мокрую футболку из своего рюкзака.

На дороге появлялось все больше машин. И поток стремился в одном направлении. Подальше от места катастрофы.

На проспекте такси встряло в пробку. Водитель не успел свернуть, и сзади их тут же «заперли» машины других беглецов.

— Выходим! — Феликс хлопнул ладонью по спинке переднего сиденья. — Быстро!

В голове неожиданным образом возник план отступления.

Он хорошо помнил этот район.

Спутники последовали за ним, и дэймос не удивился этому. Нормальная, разумная тактика выживания. В зависимости от обстоятельств лидером становится тот, кто умнее, сильнее, или осведомленнее.

Мия, затягивая повязку на нижней части лица, лишь спросила:

— Ты знаешь, куда идти?

Феликс молча указал в сторону одной из улочек. Девушка вопросительно взглянула на тренера. Тот кивнул. Видно, тоже смотрел карту.

Юноша бежал впереди, сворачивал в узкие переулки, перепрыгивал старые трамвайные пути, сокращал путь через маленькие овощные рынки, сейчас пустые.

Он не сомневался, что Лион и Миа не отстают: спортсмены все же.

Рядом с ними спешили бэйцзинцы, также оставшиеся без транспорта. Тащили узлы, сумки и детей. Выныривали из одних переулков и скрывались в других.

Феликс решил, единственная возможность спастись — забраться на монорельс, идущий над городом. Облако хлора будет опускаться, затекать в подвалы, задерживаться на нижних этажах, застаиваться в узких проходах между домами. Шанс выжить — подняться над ним.

В какой-то миг Феликсу показалось, что глаза начинает жечь, и он побежал быстрее. Дыхание с шумом прорывалось сквозь влажную повязку. Обернувшись, он увидел, что Мия бросила свой рюкзак, оставила лишь лук в чехле. Она тоже дышала тяжело. Покрасневший лоб тренера покрывали крупные капли пота.

«Я бы не смог вытащить Янлин, — подумал Феликс без малейшего эмоционального всплеска. — Пришлось бы бросить ее здесь».

Впереди, над домами показался гигант монорельса. Высотная дорога на суставчатых железных ногах.

При виде него у беглецов открылось второе дыхание. Уже издали было видно, как лифты-подъемники штурмует толпа. Такое же столпотворение на лестницах. Эскалаторы отключили.

— Расчехлила бы ты лук, — сказал Феликс Мие, голос его глухо прозвучал из-под тряпки.

Глаза девушки удивленно расширились.

— Расчистила дорогу, — дэймос кивком указал в толпу у лестницы.

Конечно же у нее и на секунду не возникла мысль, что он говорит серьезно.

Цепочка военных в противогазах сдерживала паникующих людей. И медленно пропускала за оцепление.

Феликс уже приглядывался к солдатам, прикидывая, как снять у кого-то из них какую-нибудь мелочь с одежды и не получить прикладом в лицо.

Но тренер приказал:

— За мной.

Вытащил из кармана листок, сложенный в несколько раз, и быстро направился к оцеплению. Показал документ старшему по званию. Тот изучал его некоторое время. Лицо, скрытое маской противогаза, было неразличимо. Потом махнул рукой, и трое граждан Полиса были пропущены к подъему на монорельс.

— Поездов нет. — Прогудел голос военного из-под плотной маски. — И вряд ли будут.

Проходя мимо него, Феликс споткнулся и как будто случайно ухватился за его руку.

— Простите, — пробормотал он на койне. — Устал.

Его слегка подтолкнули в нужном направлении, приняв извинения.

Завыла сирена. Теперь совсем близко. Подъем по неработающему эскалатору Феликсу не запомнился. Единственное, что он понял — взлетел наверх точно птица.

Сотни людей сидели на платформе, стояли у перил. И лица всех были направлены в одну сторону. Туда, откуда медленно ползло тяжелое желто-серое облако…

…Пахло лекарствами. На сгибе руки что-то мешало. Феликс открыл глаза. Над ним был белый потолок с длинными лампами.

Дэймос приподнял голову и увидел, что лежит на узкой кушетке, отгороженной с двух сторон белыми ширмами. Прямо — в узком открытом пространстве — мелькали фигуры. Тоже в белом.

Феликс посмотрел на руку и обнаружил причину дискомфорта: в вену вставлен катетер, от него тянулась длинная трубка к капельнице. Там висел пакет с прозрачной жидкостью. Наполовину пустой.

Больница?

Он не мог вспомнить, когда последний раз был в больнице. Может быть, в детстве. Прислушался к своим ощущениям. Ничего не болело, не ныло, голова не кружилась. Только чесалось то место, куда была вставлена игла.

Феликс сел, потом спустил ноги с кровати и, взявшись за стойку капельницы, поднялся. Здесь он ощутил первый укол тревоги — его одежда исчезла. Он был одет в больничную пижаму.

Потом — увидел несколько иероглифов на табличке.

Значит, он еще в Бэйцзине. И это открытие совсем не порадовало молодого танатоса.

Было непонятно, что случилось с его спутниками. Куда подевались Мия и Леон.

И где его вещи?

Навстречу Феликсу, уже совсем собравшемуся отправиться на поиски, метнулась медсестра. Невысокая, крепкая, целиком запакованная в униформу, тоже белую. И вежливо, но строго велела укладываться обратно. В ее речи звучал неистребимый акцент синьдзянского округа.

— Где мои спутники? Что произошло? — спросил Феликс по-бэйцзински.

— Я не буду отвечать на ваши вопросы, пока не ляжете, — произнесла она, и ему пришлось подчиниться.

Раскосые глаза девушки несколько мгновений смотрели на него без всякого выражения, затем, наклонившись, она произнесла негромко:

— Вас привезли военные. Девушка в палате интенсивной терапии. Состояние стабильно-тяжелое.

— А мужчина?

— Поговорите с доктором. Он скоро придет, — ответила медсестра, которая и так сказала слишком много для своей скромной должности.

И торопливо ушла.

Феликс откинулся на подушку. По большому счету, в визите врача он не нуждался. Медсестра сказала больше, чем могла.

Он жив, здоров. Нет ни кашля, ни жжения на коже. Мие повезло меньше, а тренеру еще меньше, точнее не повезло совсем.

Похоже, пока Феликс был без сознания, его подлечивал Нестор.

Или госпожа Киа помогла?..

Выпадать из реальности сейчас совершенно не хотелось, но Феликс почувствовал как тяжелеют его веки, а в глаза словно песка насыпали. Он стал отключаться, засыпать… В этот раз погружение проходило как никогда медленно. Пространство сновидений принимало его весьма неохотно. Все вокруг было серым, сумрачным, словно дэймос попал в облако хлора. Сквозь него оставались видны больничные кровати, ширмы, капельницы. Ходил медперсонал, кажущийся из этого витка сна бледными тенями.

А потом в блеклом выцветшем мире прозвучал знакомый голос.

У Феликса не было ни одной вещи хариты, не было известно пути в ее сон, не было даже представления о том, как она выглядит в жизни. Госпожа Киа нашла его сама. Снова.

Он повернул голову и увидел ее, неотличимую от туманного пространства вокруг. На этот раз ее краски были черными и белыми.