Индейская семья была обычно моногамной, но у некоторых племен существовала практика многоженства. Это обычно имело место в тех сообществах, где мужчина был достаточно состоятельным, чтобы содержать несколько жен, либо же когда в ходе войны было захвачено много женщин-рабынь. Обычно полигамный брак сосуществовал одновременно с моногамным и был добровольным. Например, встречались случаи, когда мужчина был настолько доволен одной из своих жен, что просил и ее сестру стать членом их семьи, а для этого стать его женой; либо двоюродная сестра была настолько расположена к своему двоюродному брату, что просила его взять ее в жены. У некоторых племен вторая жена считалась временной и должна была покинуть дом, когда находила себе мужа, у которого она считалась бы постоянной женой. Многоженство помогало женщинам не остаться в старых девах и избежать бесплодия, что очень порицалось у древних народов. С другой стороны, оно помогало избежать падения рождаемости и таким образом способствовало росту и развитию племени. Практика полиандрии, или многомужества, в Северной Америке практически не встречалась, хотя у эскимосов был обычай предлагать своих жен гостям для сексуальных развлечений. У некоторых шошонских племен женщина имела право вступать в интимную связь с другими мужчинами, когда муж был на охоте.

Иногда встречались такие формы брака, при которых в случае смерти мужа его место немедленно занимал родной или двоюродный брат; а в случае смерти жены – сестра или двоюродная сестра. Таким образом, в первом случае обеспечивалась забота о вдове и ее детях, а во втором – дети вдовца не оставались без присмотра. У эскимосов был обычай, что человек, убивший другого человека, должен был взять на себя заботу обо всех иждивенцах последнего. Процедура вступления в брак была иногда сугубо формальной и сопровождалась только обменом подарками, а иногда шумным пиром и увеселениями. Развод, в отличие от мусульманских правил, осуществлялся очень просто, без какой-либо процедуры; одной из сторон было достаточно всего лишь объявить об этом.

Может показаться, что существовавшие у индейцев порядки и правила в вопросах семьи и брака были холодными и бесчувственными, особенно по отношению к женщинам. Однако следует иметь в виду, что у большинства индейских племен мужчины не играли в них ведущей роли – ни в семье, ни в племени. На каждое племя с преобладающей ролью мужчин приходилось племя с аналогичным преобладанием женщины, причем последнее нередко встречалось у очень воинственных и агрессивных племен – в частности, среди участников Союза ирокезских племен. Вероятно, почти у половины индейских племен Северной Америки существовал матриархат, и линия родства считалась по материнской линии, как если бы мы сегодня брали отчество по имени матери, а не отца. Случалось, что женщине принадлежало все имущество и все пожитки в доме, как и само жилище, будь то дом или типи. Они полностью переходили к ней как в случае смерти мужа, так и при разводе. Женщины навахо, например, всегда имели большие права на домашнее имущество по сравнению с мужчинами и были соответственно более богатыми и зажиточными. У них скапливалась вся выручка от продажи вытканных или шерстяных изделий, а их сыновья всю жизнь оставались «детьми своей матери», а не «своих родителей». У ирокезских племен, считавшихся самыми воинственными, женщины выбирали племенных вождей, а также отстраняли их от должности, если не были удовлетворены их деятельностью. Что касается развода, то женщины обладали такими же правами на него, как и мужчины. Женщина тоже могла дать супругу «от ворот поворот». Он мог вернуться с поля или с охоты и увидеть сложенные перед входом в жилище свое седло и личные вещи – в этом случае ему оставалось лишь взять их и вернуться в дом матери. Иногда женщина специально «доводила» мужа, провоцируя его на то, чтобы он ее избил, а затем использовала это как повод для развода.

В ряде сообществ жизнь была настолько сконцентрирована вокруг матери, что после свадьбы муж должен был в течение года или двух жить с женой в доме тещи. Короче говоря, хотя у женщины были ее собственные, весьма специфические, сложные и трудоемкие обязанности и сфера ответственности, это не означало, что она играла незначительную роль или находилась в унизительном положении, хотя встречались и племена, где женщина рассматривалась как рабыня или часть домашнего имущества. Пренебрежительное отношение к женщине выработалось в результате промышленной революции, поскольку поставило в приниженное и зависимое положение жен рабочих, а также не знающих, чем заняться, «скучающих» жен представителей среднего класса. Индейские женщины были избавлены от этого: им не приходилось ни терять своего достоинства, ни ощущать свою ненужность.

К индейской женщине дети порой чаще обращались за советом, чем к отцу. Иногда родственники жены – ее дяди – играли большую роль в воспитании, чем родной отец. Ребенок часто называл отцом дядю матери, таким образом, у него как бы было несколько отцов.

Процесс воспитания был организован таким образом, чтобы в нем активно участвовали и мать и отец и чтобы ребенок получил от них как можно больше полезного, причем как можно быстрее. Детей начинали учить всякого рода необходимым вещам с того момента, как они уже умели ходить. Индейцы не могли допустить, чтобы дети не приносили никакой пользы до тех пор, пока вырастут. К детям с довольно раннего возраста начинали относиться как к взрослым, и к моменту достижения полового созревания они были уже достаточно сформировавшимися, чтобы вступить в брак. С самых ранних лет дети учились тому, что делали взрослые. Мальчики добывали рыбу при помощи маленьких острог и охотились с помощью такого же оружия, как у взрослых, только меньшего размера. Девочки помогали матери по дому, нянчились с младшими братиками и сестренками, помогали собирать орехи и ягоды. Вследствие того что к ним не относятся как к игрушкам или избалованным чадам, для детей индейцев характерно серьезное отношение к жизни и не по возрасту мудрые суждения, что оказывает сильное впечатление на общающихся с ними белых людей.

Индейцы снисходительно относились к детям в самом раннем возрасте, хотя отношение к незаконнорожденным детям было очень суровым, иногда их даже душили в колыбели. По достижении 3–4 лет начиналось очень строгое и суровое воспитание. В этом возрасте детям наносили татуировку при помощи костяных игл; они также обязаны были пройти через ряд испытаний, закаляющих тело и характер: прыгать зимой в ледяную воду, выдержать укусы муравьев и сороконожек, покрывать бегом многокилометровые расстояния под палящим солнцем с полным ртом воды, не имея права ее глотать. Ритуал полового созревания и посвящения в мужчины предусматривал выбивание зубов, прокалывание губ и ушей, надрезание ноздрей. Когда у девочек начинались менструации, их изолировали в отдельной хижине без воды, пищи и света. Такому же заточению женщины подвергались при беременности и родах.

Не вызывает сомнения, что широко распространенное использование переносных детских люлек оказало существенное воздействие на детей, которых в них носили. Детей жестко спеленывали и зачастую фиксировали определенное положение головы и ступней ног. Способствует ли помещение ребенка в подобное «прокрустово ложе», где он связан по рукам и ногам, выработке у него ощущения безопасности или как раз совсем наоборот, пусть решают психологи. Что же касается непосредственных физических последствий, то, как рассказал автору этой книги один врач, работавший в резервации навахо, расположенной в штате Нью-Мексико, он лично видел, что во многих случаях таковыми явились серьезные деформации скелета и изуродованные конечности. Некоторые племена использовали люльки, имевшие в верхней задней части «капюшон» со шнурком, который можно было соответствующим образом затянуть, чтобы изменить форму головы – как спереди, так и сзади. Чинуки и селиши, обитавшие на северо-западном побережье, а также плоскоголовые, обитавшие на Равнинах, изменяли расположение бровей таким образом, что они проходили по прямой линии через лоб и нос. Нам это может показаться чем-то невероятным, если не извращением, но одно время подобная практика имела распространение на американском континенте. В древние времена это делали люди культуры адена, жившие на территории нынешнего штата Огайо, а также строители маундов, обитавшие на территории Алабамы и Флориды. Изменение формы головы практиковалось в древней Мексике, а также у некоторых сообществ, расположенных южнее. Однако все говорит о том, что в своем подавляющем большинстве североамериканские индейцы с отвращением относились к столь грубому вмешательству в человеческую природу и не позволяли в своих сообществах ничего подобного.