«Krombeinictus!» — с воодушевлением произнес он и затем отослал меня к статье о небольшой роющей осе с холмов Шри-Ланки, образ жизни которой явно подобен пчелиному. Работа была 20-летней давности, мало цитировалась, но, благодаря удаче и настойчивости, мне удалось разыскать одну из соавторов. Она поведала мне историю о смелом научном открытии, когда удалось обнаружить новый вид, поведение которого не походило ни на одну известную роющую осу. Так получилось, что ее рассказ приоткрыл для меня нечто важное, касающееся эволюции пчел и цветов, дающих им пищу.

Муссоны пришли в Гилималу (Шри-Ланка) поздно, летом 1993 г., сделав обычные сельские дороги непроходимыми, — по ним текли нескончаемые грязевые потоки. «Если вам нужно куда-нибудь выйти в период дождей, — вспоминает Бет Норден, — то приходится передвигаться либо пешком, либо верхом на слоне». Непредсказуемая погода сократила ее полевой сезон до нескольких суматошных дней, посвященных срезанию небольших веточек, которые она собирала в старые флаконы из-под шампуня для последующего анализа. И вновь шли дожди, когда она, получив стипендию Фулбрайта, в очередной раз вернулась туда в 1997 г., но к этому времени она уже знала, что нащупала кое-что важное: «Когда мы начали разбираться в том, что происходит, никто нам не верил, считая, что мы все это выдумали!»

Веточки, которые Бет привезла на родину для исследования в своей лаборатории при Смитсоновском музее, принадлежали небольшому деревцу из семейства бобовых, известному своей мирмекофильностью[70]. Муравьям оно предоставляет полости под гнезда на кончиках веток, а также производит много нектара. В свою очередь, муравьи активно защищают деревья от любых насекомых, посягающих на листья. (Находчивое дерево образует нектар не только в цветках, но также в железах на почках и молодых листьях, привлекая своих защитников к наиболее уязвимым местам.) Когда Бет стала вскрывать полые веточки, то, как и ожидала, обнаружила множество муравьев, а помимо них, пауков, коллембул, пчел, паразитических мух и, что довольно необычно, гнездо небольшой черно-желтой с красноватым брюшком роющей осы (сфециды). Тут-то она и обратила внимание на кое-что странное.

«Личинки осы выглядели желтыми, словно объелись пыльцы», — рассказала мне Бет и пояснила, что часто личинки пчел приобретают подобную окраску из-за цветочной диеты. Но ее коллега и руководитель проекта Карл Кромбейн (недавно ушедший из жизни) пребывал в сомнении. Имея несколько десятилетий исследований за плечами, в кругу специалистов по осам он приобрел репутацию, сравнимую со статусом Чарльза Миченера среди знатоков пчел. Он обнаружил и описал десятки новых видов, многие из которых — со Шри-Ланки. Но ничего подобного раньше он не видел. Что бы там эти маленькие личинки ни потребляли, в гнездах отсутствовали какие-либо останки членистоногих: типичная диета у молоди роющих ос может состоять из парализованных мух или пауков. Затем ученые нашли другую подсказку: самку с пыльцевыми зернами, налипшими на волоски вокруг рта. Наконец под микроскопом удалось проанализировать экскременты личинок и выявить в большом количестве переваренную пыльцу. Тогда стало ясно, что новая роющая оса, открытая Бет и Карлом, была охотницей, бросившей охоту, как и та неуловимая протопчела из мелового периода.

«Просто мы оказались в нужное время в нужном месте», — скромно сказала мне Бет по телефону. Она уже давно вышла на пенсию, и казалось, ей приятно предаться воспоминаниям о новом виде, научное название которого слагается из их с Карлом фамилий: Krombeinictus nordenae. «Я думала, что она использует эти деревья в первую очередь для устройства гнезд, — вспоминала Бет, — а затем могли уже появиться всевозможные другие причины, заставившие ее перейти на пыльцу». Поселившись однажды на кончиках веточек, осы оказались в окружении тех же самых источников нектара, которыми уже питались муравьи, а кроме того, во время сезона цветения рядом находился богатый источник пыльцы. Бросив охоту, каждая отдельная оса могла теперь проходить весь свой цикл развития в пределах кроны отдельного дерева: Бет не уверена, что этих ос можно найти на каком-либо еще другом растении. Возможно, этим объясняется, почему Карл ни разу не видел их за все 14 предыдущих поездок в Шри-Ланку и почему, насколько Бет известно, никто с тех пор так ни одну и не поймал. (Даже когда вы специально ищете, обнаружить их непросто: Бет и Карл вскрыли тысячи полых веточек и нашли всего девять взрослых особей, поэтому они не смогли ни одну из них оставить для препарирования.)

История осы, открытой Бет, совершенно очевидно требует сопоставления и тщательного расследования. У роющих ос, предков пчел, именно переключение на вегетарианство и привело к появлению этих необычайно многочисленных и разнообразных потомков, играющих важную роль в природе. Почему же тогда Krombeinictus, перейдя на такую диету, остались столь малочисленными? Возможно, предки этих ос перешли на пыльцу сравнительно недавно и все самое интересное еще впереди. Безусловно, у кромбейниктуса много признаков и поведенческих реакций, сближающих его с ранними пчелами: это маленькая одиночная оса, специализирующаяся на определенных цветках. (Любопытно, что у Krombeinictus также имеются начальные признаки социальности. Самки выказывают высокую степень материнской заботы о каждой личинке и выращивают их в открытом гнезде до взрослого состояния, обеспечивая перекрывание поколений и сотрудничество.) Но возможно также, что такие питающиеся пыльцой осы появляются время от времени, не приводя к масштабному эволюционному всплеску. «Не сомневаюсь, что где-то есть и другие подобные существа, которые ведут себя так же, — сказала Бет. — Мы просто о них не знаем».

Кстати говоря, есть и другие осы-вегетарианки, хотя и не столь загадочные, как оса, открытая Бет. Семейство Vespidae больше всего знаменито жалящими шершнями и настоящими осами, также к нему относится группа потребителей пыльцы, которая сложилась примерно в то же время, когда и пчелы, и спокойно просуществовала до наших дней. Эти «пыльцевые осы»[71] сейчас насчитывают несколько сотен видов по всему миру, но никогда с точки зрения экологии не оказывали особого влияния на окружающую среду. Мало кто видел хотя бы одну такую осу, а еще меньше людей поняли бы, что видели именно ее. (Даже Майкл Энджел посвятил им всего два предложения в своей книге об эволюции насекомых.) Сама по себе вегетарианская диета не в состоянии дать объяснение расцвету пчел. Истоки успеха «пыльцевых ос» нужно искать в том, каким образом данная диета изменила их и какое они, в свою очередь, оказали влияние на растения, дающие им пищу.