послушно двигаются. Да, мне намного лучше.

Оглядываюсь — Мэта рядом нет. В кровати я одна. Я встаю и подхожу к окну. Сегодня солнечный день. С удовольствием потягиваюсь, вспоминая вчерашний разговор с Мэтом.

Наверное, я дурочка, но мне сейчас так хорошо. Как не было хорошо уже очень давно. И не хочется думать о плохом.

Ведь получается, что Мэт спас меня… А что было бы, если бы он пришел? Мне страшно думать об этом.

Из одежды у меня ничего нет, поэтому я выхожу из комнаты как есть — в одной майке. Откуда-то доносится легкая музыка. Иду на нее.

Мэт на кухне. И музыка тоже здесь.

— Доброе утро, — говорю я.

Мэт оборачивается и улыбается.

— Вижу, тебе уже лучше?

Киваю.

— Садись завтракать, — кивает он на стол, на котором уже стоят тарелки с едой, апельсиновый сок и кофе.

— Ты сам это приготовил? — я не могу скрыть удивления.

Мэт смеется:

— Нет, конечно. Заказал. Я не умею готовить, Лина, и вообще я неидеальный. Но оставить тебя голодной я не мог. Ты, наверное, уже забыла, когда ела в последний раз. Садись.

Я сажусь на стул. Мэт садится напротив. Накладывает мне.

— Хватит, — машу рукой. — Я столько не съем.

— Съешь, — серьезно говорит он. — Организм истощен, ему силы нужны.

Его строгий тон вызывает у меня улыбку.

И только, когда первый кусок пищи оказывается у меня во рту, я понимаю, как же сильно я голодна! Чувство голода пересиливает стеснение и я справляюсь со своей порцией быстрее Мэта. Поднимаю на него взгляд, он с улыбкой наблюдает за мной.

— Ты так аппетитно ешь, Лина, — приподнимается, перегибается через стол и большим пальцем вытирает у меня в уголке губ. Потом проводит пальцами по подбородку.

Возвращается на место.

— Завтра поедем в клинику. Обследование проведут, — говорит, вернувшись к своей тарелке.

— Может, не надо? Мне и так уже лучше.

— Я разве спросил у тебя? — поднимает на меня взгляд. — Я сказал, что поедем. И потом…

— Потом мне надо вернуться домой, — опережаю его я.

— У тебя одежды нет, Лина, — усмехается Мэт. — В чем ты собралась домой возвращаться? В моей майке?

— Я верну, — говорю серьезно.

— Лина, — Мэт качает головой. — Я и забыл, какой забавной ты можешь быть. Девочка… В общем, сейчас мы поедем в магазин.

— Зачем?

— Одежду тебе покупать. Мне нужна моя майка, — вижу, что он пытается подавить улыбку, но выходит это у него плохо.

И я улыбаюсь в ответ.

— Я без работы, Мэт. Опять, — отворачиваюсь и улыбка сходит с моего лица. Я снова вспоминаю, что все плохо у меня. — Мне не до покупок.

Он встает и подходит ко мне. Приподнимает и сам садится на мой стул, а меня сажает себе на колени.

— Я когда-нибудь у тебя деньги брал? — спрашивает, обнимая меня за талию.

— Не помню. Столько времени прошло.

Мэт хмурится.

— Поела? — спрашивает строго.

Киваю.

— Тогда поехали, — поднимает меня с себя и ставит рядом.

Я делаю шаг от него и получаю по… попе?!

Быстро оборачиваюсь на Мэта.

— Не помнит она, — передразнивает он меня. — Поехали!

Мэт привозит меня в магазин прямо в майке. Но это не совсем магазин, скорее, салон, где в отдельном кабинете девушка-консультант встречает нас, предлагает чай-кофе-минералку и потом приносит каталоги для выбора одежды и обуви.

— Тут все такое дорогое, — незаметно шепчу я Мэту. — Может, просто отвезешь меня домой? У меня много одежды. Правда.

— Как тебе вот это платье? — не обращая на меня внимания, показывает Мэт на фотографию в каталоге.

— Красивое.

— Я хочу, чтобы ты его примерила, — говорит он и просит консультанта проводить меня в примерочные. — И заодно белье выбери, — шепчет мне на ухо Мэт перед тем, как я уйду. — Ты же помнишь, какое мне нравится?

И я опять покрываюсь краской.

Платье оказывается гораздо красивее, чем на фотографии. Я смотрю на себя в зеркало и не узнаю… А заодно понимаю, я никогда не покупала себе что-то красивое и очень дорогое. Не могла позволить. Вот и сейчас, глядя на ценник этой красоты, я прихожу в ужас. Сколько месяцев мне надо работать? И работы-то нет… Опять грустно.

— Тебе не нравится? — Мэт по-своему трактует мои эмоции, написанные на лице. — Давай другое выберем. Хотя в этом платье ты выглядишь просто нереально.

Он встает и подходит ко мне. Убирает волосы назад и целует в шею.

— Ты очень красивая, Лина, — говорит, отрываясь и глядя мне в глаза. — Пусть будет это платье. Оно тебе очень идет.

— У меня нет столько денег, Мэт, чтобы купить его. Оно красивое, но слишком дорогое.

— Если ты сейчас же не перестанешь, — строго произносит он, — мне придется наказать тебя.

Потом оборачивается к девушке-консультанту и протягивает ей свою карту.

— А куда мы едем, Мэт? — спрашиваю я уже в машине. По дороге понимаю, что везет он меня точно не ко мне домой. И не к себе.

— Время — ужин, Лина, — отвечает Мэт. — Ты разве не голодна?

— Не очень.

— А я голоден, — и он паркуется возле какого-то ресторана.

Выходит и помогает выйти мне. Тянет за собой.

— Мэт, послушай, — останавливаюсь я. — Это все… как-то странно, что ли… Ты покупаешь мне платье, теперь ресторан… Но… между нами столько вопросов… И Стелла. Я не могу так. Прости…

Мэт оборачивается и смотрит мне прямо в глаза.

— Лина, позволь мне все сделать так, как я задумал. Я понимаю, что тебя беспокоит. И Стелла, в том числе. Но, поверь, тебе нечего опасаться теперь. Теперь мне многое понятно. Надо было давно приехать к тебе и выяснить все на месте. Пойдем, — берет меня за руку, — я столик заказал.

И он опять тянет меня за собой, но я сопротивляюсь.

— Нет, Мэт, — стараюсь, чтобы голос звучал твёрдо, — я не пойду никуда, пока ты не объяснишь мне.

— Ну, не здесь же нам разговаривать, Лина, — улыбается Мэт. — Не на улице же.

— Прости, но это как-то странно выглядит. Ты не хочешь говорить дома. Ты не хочешь говорить на улице. И только все больше затягиваешь меня. Опять, Мэт. Мне же будет больно. Понимаешь? Я не хочу опять. Не хочу.

Забираю свою руку. Обнимаю себя. На улице тепло, но меня прошибает озноб.

Мэт громко выдыхает и опускает взгляд.

— Хорошо. Ты права. Обещаю, что в ресторане мы обязательно поговорим. Обещаю тебе. В принципе, я так и собирался сделать. Пойдем, Лина?

Пальцами проводит по моей щеке.

— Ты женат, Мэт? — спрашиваю я резко. Он от неожиданности даже застывает. Но потом на его лице появляется улыбка.