— Поклянись, что оставишь ей жизнь или я сейчас убью себя, сожгу себе сердце!

Я едва не ухмыльнулся, собираясь предложить ему попробовать сделать это. А затем… Затем кивнул:

— Оставлю.

Домар забормотал:

— Человек, которому я пообещал привезти пикового Воина, — Истина тут же пригасла, перестав наказывать Домара. — Примчался сюда, потребовал отдать ему цепочку. Я ответил, что использовал её и верну к сроку. Он ответил, что не будет ждать и Воин в цепочке нужен ему сейчас. Решил, что я обманываю его, задумал какую-то хитрость. Решил, что в поместье ловушка. Отовсюду хлынули его марионетки и принялись всё громить. Я сумел убедить его, что не вру, что так вышло, ты сейчас не в поместье, но ты жив, показал твой контракт. После его ухода и недосчитались твоей семьи.

Услышав это, я вскинул меч, снова направил его на кровать, сам уставился на Домара, медленно спросил:

— Это ты сказал ему про мою семью, тварь?

— Нет! Стой! — Домар вскинул руку, я с трудом заставил себя ослабить хватку на Верном, слушать дальше. — Не говорил ни слова!

— Намекал? Отвечай!

— Нет!

— Шепнул своим людям, чтобы они решили этот вопрос за тебя?

— Да нет же! Он сам выбрал кого забрать!

Истина над его головой горела спокойным светом, убеждая меня в правдивости его ответов.

— Ты знал, что они пропали?

— Только когда пришёл с докладом старший над слугами.

Я снова поймал себя на том, что стиснул меч, покачал головой:

— Хорошо… Хорошо… Но, выходит, ты с самого начала знал, что этот человек сектант?

Домар выкрикнул:

— Нет!

Но замерцавшая Истина над его головой показывала мне, что это… Что это что? Она едва тлеет, не наказывая его в полную силу. На лице Домара нет даже следа боли. Хотя, так я и сам умею. Но только тогда, когда можно убедить самого себя. Я с расстановкой принялся спрашивать:

— Он сектант?

— Да.

Я глядел лишь на мерцающую Истину.

— Это настоящие марионетки?

— Э… Да. Какие же ещё?

Вот только Истина продолжала мерцать.

— Он не сектант?

Домар скривился:

— Что?

Я пожал плечами:

— Ты что-то скрываешь, юлишь в ответах, я это просто чую. Похоже, не хочешь по-хорошему, обязательно нужно пригрозить. Может мне и Алетре отрубить ногу?

Домар с ненавистью выдохнул:

— Тварь!

Я молчал, лишь поднял меч и Домар тут же вскинул руку:

— Стой!

— В молодости я выполнял грязные поручения у своего дяди. Того, что правит в Двух Холмах. Хотел вернуть… — Домар криво улыбнулся. — Неважно. Когда читаешь, что продают на теневом аукционе, то кажется, будто там половина заказчиков — сектанты, но что-то никто не спешит обвинять их в этом, не ловит их на входе.

— Мне плевать, что там в твоих Двух Холмах. Хотя… Ты намекаешь, что нашёл этого человека там, на теневом аукционе?

— Да.

— А как же тогда марионетки? Сектант он или нет?

Домар хмыкнул:

— Разграбили караван купца? Сектанты, не иначе! Вырезали семью строптивого идущего? — лицо Домара перекосило, он рявкнул: — Сектанты! Небо, небось, наказало! Не зря же тут обломки костяного артефакта лежат. Напали на Ясень, убили половину стражи? Сектанты, больше некому! Это ведь так удобно, притащил Флаг Убийств на стену и формация всем сомневающимся расскажет, что это дело рук сектантов. Кто это на стенах убивает твоих людей, племянник? Марионетки!

Я даже оторопел от такого напора, переспросил:

— Ты думаешь, что это дело рук кого-то из Саул?

Домар засмеялся:

— Кто я такой, чтобы кого-то обвинять? Живое доказательство никчёмности второго старейшины?

Я потёр лоб. О чём он? И какое мне до этого дело?

— Сектантские пилюли твоей дочери ты получил от этого человека?

Домар вскинулся, невзирая на свою ногу:

— Что? Где моя дочь? У тебя есть предел, ублюдок?!

Я криво улыбнулся:

— Предел? Не знаю. Но твою дочь не трону, — безразлично пожал плечами. — Я даже не знаю где она. Где ты уложил её спать наверное, там она и есть. Отвечай на вопрос.

Домар с ненавистью процедил:

— Нет. Обычные пилюли с обычного аукциона Двух Холмов. Трофеи каких-то идущих. Я хочу дать ей все возможности, не хочу чтобы она…

Я перебил его:

— Где ты должен встретиться с этим… человеком и отдать меня?

— Я? Нигде. Пообещал ему найти ещё трёх-четырех человек и вместе с ними отправить тебя на Поле Битвы нашей семьи. Крайний срок — через месяц.

Я понял о чём он говорил, не зря же жадно расспрашивал Кирта и Гавала все эти дни. Но не слишком ли большие обещания дал Домар?

— А если бы я не вернулся?

— Плевать, — даже лёжа на полу Домар ухитрился пожать плечами, хотя и скривился от боли. — Не зря же я выбил себе месяц? Аймар мёртв, брат мёртв, отец мёртв, мне нужно было лишь, чтобы он ушёл и остановил своих марионеток. Я собирался бежать из Ясеня после этого открытия Врат.

— А почему он тебе поверил? Пообещать ещё четырёх пиковых Воинов? — Я покачал головой. — Где бы ты их нашёл здесь?

— Если уж он утащил с собой даже твоих стариков, — Я едва сдержался, чтобы не ударить Домара. Он же хмыкнул и продолжил, — и полтора десятка моих слуг. Значит, ему нужны все люди, которых он может получить. Я пообещал ему просто Воинов не ниже второй звезды. Таких молодых и глупых полно в Домах Найма.

Я покопался в кисете, достал карту, что забрал у Гавала. Карта Поля Боя. У него она была самой подробной из трёх, что нашлись у наёмников. Я лишь перенёс на неё отметки с карты Кирта. Сейчас же сунул её под нос Домару.

— Где ты должен отдать меня?

Здоровой рукой Домар ткнул в западный шпиль, вернее в поместье у самого основания шпиля. Граница двух территорий. Самое то место для отряда со слабыми Воинами.

Я кивнул, мигом добавил метку. Убрал карту и замер, оглядывая Домара. Можно спросить о многом, но большая часть мне неинтересна. Нашёл в кисете Домара свой контракт, вытащил его, показал:

— Ты больше мне не господин.

Свиток почернел, когда я до конца стёр остатки контакта над своей головой.

Домар прошептал:

— Да кто ты такой? Начертатель? — вскинулся. — Погоди. Откуда ты знаешь, как погиб мой брат, если он уехал за своими чернилами в Парчовые Небеса?