которой все присутствующие с замиранием в сердце и лёгкой улыбкой на устах, застыли в ожидании развязки событий. Мы же, с Самсоном, злобно буравили друг друга взглядами, абсолютно не рассматривая мысли о каком-либо перемирии.

- Вам агрессию некуда девать. Что ж, предоставляю возможность. Кто первый свалится с ног, тот будет у меня неделю в чёрном теле! Самсонов, кстати, уже знает что это такое и вряд ли захочет испытать вновь. Не советую и тебе сдаваться, Черногвардейцев. - отметив, что информация была к размышлению нами принята, Василий Филиппович громко бросил. - Головы вжали в плечи! На старт! Внимание! Марш!

На секунду задумавшись о том, что происходит, я было хотел подняться на ноги, гордо сообщив, что участвовать в этом не собираюсь. Но вмиг подскочивший ко мне на четырёх конечностях Самсонов, мощно впечатавшись каской в каску, мои планы резко изменил.

Бум!

Сквозь лёгкий звон в ушах, являющийся последствием удара противника, я услышал приказ командира:

- На исходную! - а затем, после небольшой задержки, следующий. - Марш!

- Ну, сука, Самсонов... держись!

Бум!

- На исходную!

- ....

- Марш!

Бум!

- На исходную!

- ....

- Марш!

Бум!

- На исходную!

- ....

- Марш!

Бум!

- На исходную!

- ....

- Марш!

Бум!

Глава 11

С одной стороны, всё это было довольно смешно. Уже через несколько минут подобного представления, откровенно ржала не только вся рота и сам капитан, но и мы с Самсоном. С другой стороны, пользы для головы и мозга от такого "упражнения", прямо скажу, однозначно не было – звон в ушах только прогрессировал, а сами мы с сержантом, становились красные как варёные раки.

- Господин капитан, я больше не держу зла на Самсона. - первым поднялся я на ноги, абсолютно спокойным взглядом упираясь в Лобанова.

Да, бодаться с этим имбецилом можно было, конечно, ещё очень долго, только вот кроме как людей вокруг смешить, смысла ноль. И если я верно понимал намерения командира роты, целью этого наказания являлось не получение нами сотрясения мозга или каких-нибудь других увечий, а именно что остудить пыл, да повоспитывать.

Офицер молча перевёл взгляд на моего оппонента, на что тот моментально поняв суть немого вопроса, также поднялся с пола и мельком глянув на меня произнёс:

- И я, господин капитан. Ноль агрессии. Исключительно лучи добра и человеколюбие.

- О как вы заговорили! - не сдержав улыбку бросил Василий Филиппович и прикладывая руку к подбородку добавил. - Признаюсь, верю с трудом, но шанс вам всё же дам.

Следом оглядевшись по помещению, капитан остановил взгляд на койке Самсонова и довольно ухмыльнувшись бросил:

- Для начала обе ваши кровати установить на взлётку. Вы теперь у нас лучшие друзья! Пример для подражания, братья не разлей вода. И всё в таком духе.

На этих словах наши лица с Самсоном практически одновременно стали кислыми. Капитан оказался тот ещё приколист-затейник...

***

Если бы не одно "но", утро можно было бы назвать добрым. Но сначала о хорошем – вчерашняя драка, несмотря на то, что была она довольно жёсткой, по большей части вроде как сошла мне с рук. Побитых мною дедов, ротный, помимо того что облил порцией издевательских шуток, в наказание пообещал отправить с утра на погрузку боеприпасов и оружия, перед планируемым со дня на день выездом в сторону линии боестолкновения. А вот меня с Самсоном, командир заявил, что оставит при себе.

- Вот, держите. - услышал я, едва успел открыть глаза на прозвучавшую команду "подъем".

Следом на койки между мной и новым соседом упал самый обычный армейский ремень.

- Чё вылупились? - строгим голосом, но с лёгкой улыбкой на устах пробасил капитан. - Поднимаемся быстрее.

От своей дебильной задумки во чтобы то ни стало привнести в наши взаимоотношения с младшим сержантом Самсоновым мир, гармонию и светлую дружбу, Василий Филиппович отступать был не намерен. Поэтому этот гений-воспитатель не придумал ничего лучше, нежели заставить нас проводить рядом друг с другом буквально двадцать четыре часа в сутки.

Преследуя именно эту идею ротный и бросил в нас ремнём, который обязал продеть через ремни те, что были на наших брюках. Благодаря такой нехитрой связке, мы с сержантом можно сказать буквально оказались в одной упряжке, что естественно, настроения никому из нас двоих не прибавило. Чего нельзя было сказать об окружающих.

Для полного комплекта сюда не хватало "футболки примирения", но, пожалуй, от произношения вслух подобных мыслей я лучше откажусь – за капитаном Лобановым не заржавеет, у него мозгов хватит.

- Не дай бог развяжитесь! - пригрозил командир оглядев нас строгим взглядом.

- Но господин капитан... - тут же опомнился Самсон. - А как же это..? В туалет?

- Как-нибудь. - безразлично бросил офицер и отвернувшись добавил. - Все на завтрак!

Синхронно переглянувшись со своим невольным напарником, я, вдохнув полную грудь воздуха, направился на выход.

Во время ходьбы новый аксессуар особых помех нам не создавал, если, конечно, вдвоём идти в одном направлении. Но когда дело касалось прохода через дверь, лестницу или узкие дорожки, одна из которых, к слову вела к местному туалету, возникал, мягко сказать, дискомфорт.

Без казусов не обошлось и на