на своем посту до последнего, смогла направиться в Брест-Литовск, в то время как ставшие уже излишними части отправлялись к месту демобилизации. Их поездка по железной дороге в Брест-Литовск продолжалась, что весьма характерно, с 18 по 21 января[98]. Транспорт включал два состава, которые впереди и в центре были вооружены орудиями, пулеметами и минометами. Вплотную за ними последовал батальон добровольцев из войск, находившихся в Киеве. На локомотивах постоянно дежурили офицеры. Благодаря этим мерам транспорт добрался без значительных происшествий. В Брест-Литовске впервые за несколько недель раздали почту.

Штабы группы армий находились:

22-го резервного корпуса и 22-й ландверной дивизии в Бресте,

41-го резервного корпуса и 20-й ландверной дивизии в Пинске,

215-й пехотной дивизии в Ковеле.

При штабах были только остатки частей и добровольческие отряды (охранный отряд «Буг»).

Находившиеся в тыловой области при 3-м резервном корпусе баварская 4-я кавалерийская бригада, Гвардейский пехотный, 3-й кирасирский, 1-й драгунский, 12-й уланский, 4-й гусарский, 9-й конно-егерский полки отправились на Родину; на Востоке теперь оставались только добровольцы. Боевая ценность соединений была очень разной – высокой в основном в старых частях, где солдаты массами вступали в добровольческие отряды, но небольшой у недавно прибывших из дома добровольцев.

Теперь отправка шла полным ходом. 26 января по гомельской ветке в Пинск прибыл последний поезд, 1 февраля – последний из Киева в Повурск. 2 февраля после выполнения своей тяжелой и неблагодарной задачи смогли отправиться на Родину в Штеттин и остатки штаба группы армий.

Дальнейшее очищение оккупированной территории проходило во взаимодействии с командными инстанциями группы армий в Луцке и военными железнодорожными чиновниками штабов 3-го и 22-го резервных корпусов. Оно прошло с одним-единственным инцидентом – отряд поляков 6 февраля атаковал предмостное укрепление у Бреста и был без всяких проблем отброшен 3-й ротой 40-го добровольческого батальона.

7 февраля уже стало возможным распустить штаб 22-го резервного корпуса, а 10-го – командный пункт в Луцке. Штаб 3-го резервного корпуса еще до 22 февраля действовал под руководством армейского командования охраны границы «Север»[99], а затем отправился к месту своей демобилизации.

Таким образом, южная часть оккупированных территорий была очищена. Остались, не считая подразделений в гаванях Черного моря, только небольшой отряд из 60 офицеров и солдат, который был арестован атаманом Григорьевым в Елисаветграде, и три роты 2-го резервного эрзац-полка, разоруженные и взятые в плен бандами Махно под Павлоградом. Первая группа в конце концов добралась до Николаева, а относительно второй надо полагать, что ее личный состав постепенно все-таки пробрался на Родину поодиночке.

Вследствие происходивших в частях процессов никак нельзя было избежать крушения многочисленных хозяйственных ведомств на Украине, при этом были утрачены значительные ценности.

V. Участь соединений, отступавших своим ходом

Вопреки постоянно подчеркиваемому намерению штаба группы армий «Киев» отправить все войска на Родину по железной дороге, по мере развития событий получилось все же так, что некоторое количество частей и соединений проделали свой путь на Родину с Украины полностью или частично своим ходом. Участь их, в некотором отношении еще более драматичная и полная опасностей, значительно отличалась от выпавшей на долю прочих подразделений на Украине. В связи с этим о ней стоит сказать особо и порой несколько подробнее, нежели о судьбе частей, добравшихся до Родины по железной дороге[100].

Баварская 4-я кавалерийская бригада

Баварская 4-я кавалерийская бригада летом 1918 г. находилась в полосе действий 27-го резервного корпуса южнее Киева, где на довольно широком пространстве вела борьбу с многочисленными большевистскими бандами, а затем в конце сентября была переведена в Таврическую губернию и подчинена 52-му генеральному командованию. Задача ее заключалась в контроле над побережьем, поддержании порядка и обеспечении безопасности многочисленных немецких колонистов. Это было куда легче ее предыдущей миссии, ведь в Таврии не было крупных организованных банд, как в центральной Украине. Так как прием со стороны населения был в целом дружественный, последние месяцы войны оказались для баварских улан временем приятного отдыха, прерываемым лишь незначительными рейдами и завершившимся сосредоточением бригады в районе Айбара (северный Крым) в ожидании высадки англичан.

Там 11 ноября было получено известие о перевороте на Родине, за которым 13 ноября последовал приказ штаба 52-го генерального командования об оставлении Крыма. В тот же день бригада, командование которой с начала октября принял на себя подполковник граф фон Зайбольтсторф, докладывала о хорошем в целом настроении в войсках. Они совершенно не разделяли радикальных устремлений независимых социал-демократов. Войска выказали понимание, что требованием момента является поддержание порядка и дисциплины. Солдатские советы были все-таки образованы по приказу свыше, однако они почти никак себя не проявляли. Наряду с просьбой о переводе в район с лучшими возможностями для снабжения командир бригады выразил мнение, что марши как таковые подходят, чтобы удержать личный состав от праздных размышлений и усилить доверие твердому намерению главнокомандования отправить войска на Родину как можно скорее.

Между тем, 16 ноября эвакуация 52-го генерального командования была спланирована таким образом, чтобы обе пехотные дивизии (212-я и 15-я ландверная) воспользовались железнодорожным транспортом, в то время как 4-я кавалерийская бригада отправится в западную Таврию и пока примет на себя охрану моста через Днепр у Каховки – Берислава. Поначалу предусматривался переход бригады короткими маршами в район Фастова. Тем самым предстояло своим ходом пройти примерно треть расстояния до германской границы.

Уже первый марш к Днепру продемонстрировал все сложности этого предприятия. Сразу после приказа о выступлении начались затяжные дожди, превратившие дороги по пути следования в бездонные болота, что привело к первым потерям из-за переутомления в конском составе. Несмотря на это, к 21 ноября бригада, выполнив задачу, достигла Днепра между Каховкой и Алешками.

25 ноября переправились через реку, хотя деревянный мост подвергался опасности из-за плавучих льдин. Сосредоточились на западном берегу Днепра у Берислава. Уже 26-го мост стал жертвой ледостава на реке, так что последние арьергардные команды вынуждены были пробираться на судах мимо льдин.

Тем временем обстановка в некоторой степени прояснилась не только для командования, но и для личного состава. Стали в общих чертах известны произошедшие на Родине события и условия перемирия, что произвело крайне угнетающее впечатление и на офицеров, и на солдат. Новые смуты начались и на Украине, которые так или иначе должны были сказаться и на немцах, и скрыть этого было нельзя. То, что покрыть расстояние до дома почти в 2000 км при всех превратностях русского климата, судя по всему, – неразрешимая задача, должно было быть понятно