войск Петлюры стало ухудшаться. Все настойчивее становились требования сдачи оружия и лошадей. 8 января бригада из-за состояния конского состава должна была встать на квартиры в Заславе. Так как не все квартирьеры в условленное время оказались в оговоренном месте сбора, прикрывавший их эскадрон, 2-й из 2-го уланского полка под командованием обер-лейтенанта Лёлля, отступил с вернувшимися, чтобы не задерживать прибытие бригады. Из-за возникшей в темноте путаницы прибывшие позднее попали в Заслав раньше эскадрона и начали переговоры с украинцами. В это время коноводов, ожидавших делегатов на улице, окружили украинцы с винтовками и пулеметами. После некоторых колебаний по отряду немцев открыли огонь. Два офицера, обер-лейтенант Элиас из 2-го и лейтенант барон фон Лерхенфельд из 1-го уланского полка, а также 9 солдат были убиты, остальные, по большей части раненые, попали в плен. Лошади понесли и умчались прочь туда, откуда их привели.

Тем временем прибыл эскадрон прикрытия. Его командир, судя по мощному отряду петлюровцев в местечке, предполагал, что квартирьеры попали в беду. Эскадрон верхом и пешим порядком пробился на рыночную площадь, где наткнулся на значительно превосходящий его отряд противника.

В неудержимом порыве командир ошеломил атамана украинцев, а его стрелки добрались до лошадей раньше, чем украинцы смогли их окружить. В момент посадки в седла изо всех домов стали стрелять. Несмотря на это, большая часть улан галопом добралась до выезда из местечка и прорвалась к подошедшей между тем бригаде. Последним выехал командир эскадрона – промчался прямо по садам под огнем украинцев и невредимым скрылся в спасительном лесу.

Бригада тем временем спешилась, чтобы принять бой. Небольшому количеству ее стрелков не удалось продвинуться в открытом поле к прочно удерживаемым, в том числе с помощью пулеметов, станции и железнодорожной насыпи. Положение не изменилось и после вступления в бой обоих эскадронов гусар, уже вставших на квартиры юго-западнее Заслава. 5-я батарея 253-го ландверного полка полевой артиллерии, которая только и могла подавить огнем украинцев, располагала очень незначительным боезапасом и не могла его потратить полностью из-за невозможности пополнить впоследствии.

Начавшиеся тут же переговоры с петлюровцами успехом не увенчались, а плененные квартирьеры в интересах своей безопасности попросили приостановить атаку. Ввиду этих обстоятельств граф Зайбольтсторф должен был с тяжелым сердцем решиться прервать бой с наступлением темноты и повести свою бригаду мимо Заслава ночным маршем по совершенному бездорожью через Славуту в район севернее магистрали. Сюда и прибыли на следующий день поздним вечером, изможденные до последней степени. Большая часть повозок попросту застряла в болоте, три орудия пришлось оставить, предварительно приведя их в негодность.

Потери бригады были велики. Только в 1-м уланском полку они составили 4 офицера, 96 нижних чинов, 73 лошади. В команде квартирьеров были убиты 2 офицера и 9 солдат. Противник бригады располагал 2 тысячами человек, 30 пулеметами и 4 орудиями. Всерьез преследовать отступающих улан он не решился.

Пленные, а к ним помимо выживших квартирьеров относились еще и солдаты эскадрона прикрытия и раненые, которых нельзя было вывезти, были самым злостным образом ограблены и измучены украинцами. Только врачи и сестры милосердия вели себя по отношению к раненым достойно. Оставшиеся в строю и способные к транспортировке военнослужащие были 17 января отправлены в Голобы. В связи с невозможностью получить новое вооружение и коней в бригаде их переправили дальше, на Родину.

Между тем сама бригада длинными переходами, порой при вновь довольно сильных морозах, избегая крупных поселений, пошла сначала в северном направлении на Рафаловку, затем – в северо-западном направлении через старые поля боев Баварской кавалерийской дивизии на Стоходе. При этом стали соблюдать такое правило: весь день бригада оставалась стянутой воедино. С наступлением темноты вставали на квартиры и покидали их на рассвете. Телефон, телеграф и железная дорога были перерезаны. Особую трудность представляла собой транспортировка тяжелобольных, которых не хотели оставлять в руках украинцев, а потому вынуждены были уложить на повозки.

Выступая в этот поход, чтобы обеспечить пропитание, бригада взяла с собой многие миллионы марок. Вследствие увеличения количества людей, получавших довольствие, а также роста цен, этой суммы, однако, не хватило. Поэтому командир бригады должен был просить офицеров и солдат выделить имевшиеся у них наличные средства, выдав им квитанции и обещая компенсировать все по возвращении на Родину. В результате было собрано столько денег, что вплоть до прибытия домой более никаких трудностей с наличностью не возникало. Бригада в совершенно опустошенной и разгромленной области к северу от Ровно застала население в крайне безотрадном состоянии: изголодавшихся или даже умирающих людей, часто с заразными болезнями. Это, естественно, не осталось без последствий для здоровья личного состава.

Командир и личный состав отклонили попытки брест-литовского солдатского совета задержать бригаду для охраны железной дороги. И все же многодневное пребывание бригады в районе севернее Брест-Литовска значительно способствовало безопасности железнодорожного транспорта. 26 января под Брест-Литовском небаварские части, до сих пор верно снося все трудности вместе с южногерманскими товарищами, попрощались с ними, в основном перейдя в состав 22-й ландверной дивизии. Эльзас-лотарингцы, уроженцы Пфальца и другие жители левобережья Рейна теперь смогли быть выведены согласно отданным распоряжениям.

2 февраля бригада, 29 января все еще насчитывавшая 46 офицеров, 932 солдата и 1442 лошади, перешла германскую границу у Просткена. Отправка дальше последовала 5 февраля из Лыка. С 9 февраля транспорты стали прибывать в города, где в мирное время стояли гарнизоном – в Бамберг и Ансбах. Потери бригады в ходе отступления до 18 января включительно составили: 12 офицеров, 222 нижних чина, 299 лошадей. Из солдат большая часть – пропавшие без вести.

Тем самым был завершен целый этап в истории старой армии, но ход событий не смог изменить ничего, предоставив лишь доказательство еще большей ценности, свидетельство, что и после 9 ноября внутренняя сила немецкого солдата не была сломлена; что требуется лишь умелое и энергичное командование, чтобы оберегать войска от вредного влияния переворота. Даже с чисто технической точки зрения марш в 1900 км за 2,5 месяца, т.е. средний переход в день – 26 км, через охваченную восстаниями территорию, без оглядки на вышестоящие инстанции и почти без поддержки со стороны других частей, по плохим дорогам и при ужасной погоде уже был выдающимся в своем роде свершением. Упорство, с которым командование противостояло всем попыткам украинцев заставить немцев купить относительно комфортную транспортировку сдачей оружия, осмотрительность, с какой были улажены вопросы размещения и довольствия, стали страницей славы для всех командиров и их помощников, сумевших посодействовать баварским уланам в этом подвиге. Не менее