Добравшись до своей комнаты, Изабель огляделась. Гизелы в спальне не оказалось. Девушка надела ночную рубашку, расчесала волосы и улеглась на краешек огромной кровати. Но, едва закрыв глаза, она поняла, что, судя по всему, в эту ночь спокойно уснуть ей не суждено — так взволновало ее непривычное окружение и прогулка по саду с герцогом.

Кто-то присел рядом с ней на постель. Изабель открыла глаза и увидела Гизелу.

— Ты нравишься герцогу все больше, — заметила Гизела.

— Его светлость — просто искусный обольститель, — возразила Изабель.

— Мне показалось, что он был искренен.

— А ты что, подслушивала?

— Я? Да ни в коем случае, — ответила старая женщина. — Я просто выполняю свои обязанности ангела-хранителя… А теперь закрой глаза и спи…

Изабель послушно закрыла глаза. Мгновением позже она снова открыла их, но Гизела уже исчезла. Изабель вздохнула, повернулась на бок и почти мгновенно провалилась в глубокий, безмятежный сон.

Расчесывая белокурые волосы и перевязывая их лентой, Изабель мечтала о том, чтобы поскорее приехали портные из Лондона: тогда ей не придется больше носить старые платья. Придирчиво осмотрев себя в зеркале, она вышла из комнаты и направилась к мраморной лестнице.

Как ей вести себя, когда она увидит герцога? Изабель размышляла об этом, невольно замедляя шаг. Прошлым вечером он так открыто выказывал свое расположение к ней… Что же лучше — признать, что он к ней неравнодушен, или просто постараться забыть обо всем, что было? Джон был самым красивым мужчиной из всех, кого она когда-либо видела; к тому же, несмотря на свою репутацию светского повесы, вел он себя по-рыцарски. Может быть, он действительно тот самый принц, который должен спасти ее?

Спускаясь с лестницы, Изабель заметила в холле какое-то оживленное движение. Что бы это могло быть? И, словно бы в ответ на ее мысли, рядом с ней появился герцог, явно собиравшийся ехать куда-то: он как раз надевал теплый дорожный плащ.

— Доброе утро, ваша светлость! — поздоровалась Изабель.

Джон обернулся на ее голос. Улыбки на его лице не было, казалось, что он совершенно не рад ее видеть.

— Мисс Монтгомери, портные прибыли на несколько дней раньше, — ледяным тоном сказал он, подходя к ней.

Изабель кивнула, не понимая, чем вызвана его холодность.

— Я отправляюсь в Лондон, — объявил герцог, поправляя плащ. — Не люблю всей этой дамской суеты.

— Вы уезжаете до Нового года? — удивленно спросила Изабель.

Джон кивнул.

Сердце Изабель упало; она с трудом заставила себя улыбнуться.

— Значит, вы не увидите, как ваши звезды возвращаются в свои стойла накануне Нового года…

— Где бы я ни был в канун Нового года, — взгляд Джона смягчился, — я буду смотреть в небо и думать о вас.

— Как приятно это слышать…

— Я сказал матушке, что вы приедете в лондонский дом Майлза не позже марта, — резко изменил тему Джон. — Не подведите меня.

Изабель молчала.

— Вы понимаете меня, Белли?

— Прекрасно понимаю.

Не попрощавшись с ней, Джон круто повернулся и вышел.

Изабель пошла к дверям и остановилась рядом с Доббсом. Она проводила герцога долгим взглядом.

— Он пытается бежать от чувства к тебе, — заметила Гизела.

— Мне трудно в это поверить, — ответила Изабель.

— Во что вам трудно поверить, мисс Монтгомери? — спросил Доббс, глядя на девушку сверху вниз.

— Ни во что, мистер Доббс. — Изабель покраснела от смущения. — Я просто размышляла вслух.

— Понимаю, миледи. — Дворецкий с невозмутимым видом отправился по своим делам.

— Прости меня, — извинилась Гизела, хотя в ее улыбке не было и тени раскаяния. — Я и забыла, что невидима для остальных.

— Прощаю, — ответила Изабель. — Только больше так, пожалуйста, не делай.

— Вы что-то сказали? — спросил, оборачиваясь, Доббс.

Изабель покачала головой, чувствуя, что заливается жаркой краской. Дворецкий кивнул и ушел.

Изабель поспешила наверх, в свою комнату. Ей нужно было успокоиться. Оставалось только надеяться, что дворецкий никому не расскажет о случившемся…

«…постоянен, как Северная звезда».

Глядя из коляски своего брата на проплывающий за окном пейзаж, Изабель вспоминала эти слова герцога Эйвона. С тех пор, как он поспешно уехал из Эйвон-Парка, прошло два месяца. Два месяца Изабель не видела его. Смотрел ли он на звезды в ночь перед Новым годом, как обещал ей? Была ли права Гизела, когда говорила, что он бежал от своего чувства к ней и именно потому покинул Эйвон-Парк?

Изабель не знала ответа. В глубине души она надеялась, что это окажется неправдой. Поездка в Лондон казалась ей совершенно неразумной затеей: высший свет никогда не примет девушку с репутацией сумасшедшей… Но не могла же она оттолкнуть единственного друга ради того, чтобы быть принятой в свете!

— Спасибо за верность, дитя мое, — проговорила сидящая напротив Гизела.

Изабель перевела взгляд на верную подругу и, подавшись вперед, коснулась ее руки:

— Спасибо и тебе за твою верность.

— Как мило со стороны герцога прислать за нами личную коляску, — заметила Гизела.

— Да, он был очень добр, — согласилась Изабель. — И какая жалость, что мачеха и сводные сестры заняли ее!

— А я рада, что мы едем без них, — ответила ей охранительница. — Восемь часов в одной коляске с ними — это выше моих сил.

— Ты же сказала, что встретишь меня в Лондоне, — напомнила ей Изабель.

— Мне кажется, путешествовать вот так, вместе, гораздо приятнее, — ответила Гизела.

Мартовское небо сияло чистой голубизной; дни стали заметно длиннее. Должно быть, в лесах уже начали зеленеть островки мха, а на лугах появились стайки малиновок…

— Сегодня День святого Альбина, наделенного господом способностью творить чудеса, — сказала Изабель. — Я надеюсь, что случится чудо и мне не так тяжело будет на всех этих балах и приемах.

— Насколько я помню, чудо Альбина заключалось в том, что он убил злодея, дохнув ему в лицо, — заметила Гизела.

Изабель перевела на нее взгляд.

— Боюсь, — насмешливо улыбнулась Гизела, — такое чудо не поможет тебе в лондонских гостиных. Запомни мои слова, дитя: Сен-Жермен неравнодушен к тебе — иначе он никогда не прислал бы за тобой коляску.

— Мне слишком трудно в это поверить…

С этими словами Изабель снова повернулась к окну; ее губы тронула улыбка при мысли о том, какое грандиозное зрелище представляет собой их выезд. Можно сказать, это был самый настоящий парад. Впереди скакали верховые лакеи, за ними двигалась карета вдовствующей герцогини, за коляской Изабель — герцогская коляска, в которой ехали ее сводные сестры и мачеха, следом — несколько колясок и карет со слугами и багажом, а замыкали кавалькаду еще несколько всадников. Только Пебблса с ними не было: он отправился в Лондон три недели назад, чтобы подготовить все к их приезду.