– Эй, ты где успел порезаться? – Ленка грубовато пихнула его кулаком в плечо и кивнул на царапину.

– А! Ой, я забыл. Там кусок железа торчал.

– Давай обработаю.

– Фигня, – гордо заявил он.

– Для тебя фигня, для мутантов вкусный запах. К тому же, – Ленка ткнула большим пальцем на тротуар, по которому они только что прошли, – ты наследил. Ай-яй.

– Она права, – подтвердил Саня.

– А еще лучше обработать рану, чтобы не сдохнуть от столбняка, СПИДа, рака... спидорака... – буднично перечислила Рита, словно речь шла о какой-то ерунде.

– Да вы заколебете... – якобы нехотя согласился Леха. Конечно, он был полностью согласен со всеми аргументами. Плохо, что он не сразу понял, что оставил след, пусть и небольшой.

Ленка не нежничала. Сейчас было совершенно не до того. Аптечкой поделился Унылый, а вот бандитка невероятно быстро и безболезненно вколола шприц в плечо, видать, от какой-то заразы, промыла специальным раствором рану и лихо, как метеор, замотала порез бинтами, будто делала это тысячу раз. Леха даже не шелохнулся. Только немного расстроился, что она управилась так скоро. Было приятно чувствовать заботу. Забота была больше об отряде, но Леха решил воспринять ее целиком на свой счет.

Как ни странно, «Росток» на аномалии был довольно чист. Если здесь и встречались оные, то в основном в производственных цехах. Оттуда доносился характерный гул «гравиконцентратов» и «жарок». Рядом с зелеными вагончиками, что встречались то там, то тут, подвывали «трамплины», а с труб, балок и кусков арматуры свисали, как рваная паутина, «ржавые волосы», так и норовя осыпаться стекловатой за воротник невнимательным сталкерам. «Волосы» не являлись чем-то смертельным. Они просто вызывали очень сильное раздражение, похожее на фотодерматит. Лечиться пришлось бы долго, две недели как минимум, а пораженный кусок кожи непременно бы атрофировался. Целых две недели мучиться зудом желающих, очевидно, нет.

Зато мутантов, судя по следам, было предостаточно. То кучи собачьего кала, то разбросанные ошметки мелкой добычи вроде крыс, то какая-то склизкая отрыжка с пластиковым мусором, косточками, травой – судя по степени загаженности можно было легко определить насколько близко гнездовье того или иного вида и благоразумно обойти его. А вонь стояла такая, что вышибала из глаз слезу! И чем глубже, тем чаще попадались признаки жизни. Слава богу, половина заводского комплекса осталась позади. Впереди столько же, но ведь половина позади! А это уже гораздо лучше, чем было в самом начале. В честь этого компания решила устроить небольшой привал на пять минут, дух перевести. Идти на цыпочках, вечно пялясь по сторонам под гнетом тяжелого саспенса не так-то просто.

Они расположились на перекрестке. Направо вела дорога к Армейским складам – им туда не надо. Налево продолжался необъятный «Росток». Им нужно было идти прямо, на ту часть, что называлась Дикой Территорией. Ведь та половина комплекса, на которой они сейчас находились, была еще более-менее цивильной. Что же их ждало дальше оставалось только гадать. Вдалеке залаяли собаки.

– Надеюсь, это не за нами, – прокомментировала Рита.

Саня караулил по сторонам, Ленка сидела на поребрике рядом с новой знакомой, слегка растопырив коленки. Девчонки чувствовали себя в компании друг друга намного комфортнее. А вот Леха навострил уши, оглядываясь по сторонам. На вопрос друга услышал ли он что-то, он поднял палец, прервав лишние разговоры. Народ напрягся в ожидании, глядя на него. А Лисицын медленно, положив ладонь на кобуру, направился в сторону груды жестяных листов, сложенных небрежным косым забором с широкими прорехами, сикось-накось прикрывавших дыру в бетонной стене. Это и являлось границей Дикой Территории и Бара. Мужик осторожно заглянул в щель между профнастилом, а из темноты на него уставились два желтых глаза.

– Кашки хочу, – захныкал маленький ребенок.

Леха шарахнулся от увиденного и стукнулся темечком о край настила, слегка погремев. Это же здоровенный кот-имитатор!

– Епт твою мать! – выругался он и перекрестился.

– Не в ту сторону, – подметил Унылый. Плач услышали все. Теперь кот не скрывался. Не было смысла. Музыкальный слух сержанта провести не удалось.

Вынув из рюкзака фонарик, Лисицын снова заглянул в убежище кота. Картина подсветилась мерзкая – животное попало в капкан задней лапой. Оно провело здесь не меньше суток, так как рядом лежала кучка засохших какашек. Мутант не успел осунуться, но способность к сопротивлению утратил. Положение, в котором он оказался, сильно его деморализовало. Теперь кот плакал, как пятилетний мальчик.

– Уф-ф, блин, – выругался Леха. – Сань, тут кошак застрял. Помоги мне его вытащить?

– Кашки хочу, – плакал кот, – кашки.

– Может, будет гуманнее его пристрелить?

– А зачем? – ошарашенно вытаращился на друга Леха. В ответ на него вытаращилась Ленка.

– А разве «Долг» так не поступает? – удивилась бандитка.

Вопросы сбили мужика с толку. Действительно. Любой нормальный долговец, не задумываясь, пристрелил бы мутанта. Зачем его спасать из ловушки? Не будь кот-баюн в западне, он бы немедленно напал на отряд. А если его освободить, он непременно нападет на кого-то другого. Это же зверюга! Но Леха так не мог. Он любил котов. Он не может его застрелить! Все понимает, но не может!

– Нет, ну мы так поступаем, конечно, но... Э-э-э... Короче! Саня, ты поможешь или нет?! Стоит, сиськи мнет!

Одиночка не стал пререкаться. Посмотрев на бедного хнычущего котика, он и сам изменился в лице. И ему тоже стало жалко, пусть это и мутант. Мужики залезли через «забор» в западню и совместными усилиями разжали плотные железные дуги. Задняя