Скоро, начал чувствовать что-то похожее на огромное дерево, что питалось своими корнями собственной опавшей листвой. Конечно, это оказался ангел. На возвышенном плато, стояло темно-зеленное дерево, окутанное множеством колыхавшихся ветвей с большими синими листьями и ярко светящимися лианами, свисавшими с затуманенной макушки. Подойдя ближе, он увидел что с листьев течёт мелкая и частая роса. Здесь шёл дождь. Ртутный, конечно же. Рядом, засыпанные стеклом и залитые ртутью лежали вросшие в землю люди. Глеб чувствовал, что у всех бились сердца и они даже видели сны. Часть ствола дерева обратилось в белую, красивую девушку, прикрывавшуюся мягкой и податливой корой карой как одеялом. Она заговорила

– Здесь некого спасать, все живы. – она узнала Спасение.

Глеб несколько мгновений просто смотрел, он чувствовал то же самое, но он знал, что это не так.

– Прости. Я знаю, что ты не поймёшь меня, но ты не права. – если бы его путь начинался здесь, он бы не смог решиться избавить этих людей от того последнего, что их питает. Направив облезлые, облитые кровяными реками руки к земле, он направил ртуть из вен заплесневевших людей, чтобы воздвигнуть тонкие и почти невидимые колонны, на которых жидкими металлическими нитями поднял движением обоих рук десятки свинцовых шипов. Он чувствовал, что Сон не сможет сопротивляться.

– Больно, больно! Верни! Зачем ты это сделал? – Хриплый, засушенный голос раздался под его ногой. Без яда в крови, у этих людей пропадает последнее что поддерживало их существование. Ещё больше голосов стало мычать и завывать от страданий, по мере перемещения металла под ноги Глеба. Он был ошарашен и замер в страшной нерешительности. Он осознал, что буквально нацелил оружие на людей и они просят его пощады. Мелкая ядовитая роса, что стекала с синих листьев превратилась в частый ливень и голоса блаженно утихли, а земля под ногами перестала шевелиться. На поверхности луж металла плавало окровавленное стекло.

– Ты – Демон страданий, а не спасения. – На этот раз она даже губ не открыла, её слова отразились от корней в тумане и так дошли сознания Демона. Ее лицо отразилось в гримасе боли, а тело и кора иссохли на глазах. Питание её людей ей давалось тяжело.

– Я сомневаюсь, что я хотя бы человек. – С его левого глаза потекли обильные слезы. – Но ты и сама знаешь, в забвении не пройти чистилище.

Он закрыл глаза и резко оттянул руки вперёд. Тонкие нити звонко оборвались, шипы, закрученные туманом, влетели в Ангела превращая смесь Божественного и Живого в мешанину мяса, грибов и опилок. Первый залп отколол большие куски тела, но не убил её. В страшном порыве жалости к ней и ненависти и недоверия к себе, он досылал всё больше металла, уже не заботясь о форме снарядов. Получавшиеся ядра ломали кору и кости, раскалённые капли свинца обжигали оголённую плоть и древесину, лезвия добрались до сердцевины Ангела и перерубили её. Он поднял всю ртуть, что сумел и мелкой дробью, градом ударил об землю, убив все плоды – всех людей и утопив землю в крови и ртути. Его сердце сжалось, он из последних сил поглотил суть Сна – забвение. Оно наполнило его тело и её метастазы пустились в душу.

– Страх и Месть, Страх и Месть. Убить Страх и Месть.

Его глаза наполнились свинцом, он перестал ими видеть. Разум застыл в цинке, он потерял размах идеи. Вены наполнила ртуть, он потерял осознанность. Демон потерял равновесие и обвалился лицом в озеро. Плотный металл обколачивал его неестественно тяжёлое тело, окутывая в себе. После чего, он погрузился в получившуюся собственную тень. На этот раз он сделал вместо сотен и тысяч шагов всего два. Один короткий, за телевизором с изображением Страха и длинный во владения Мести. В пути длинные руки касались его груди в тенях. Страх проник в его сон, насыщая его кошмаром. Даже в бессознательности. «нет, Страх не победить.» Глеб экстренно вышел где то в круглой, ветвистой бесконечной пещере. План провалился, из тени стравить Демонов не выйдет. Страх даже там поглотит и убьёт. Глеб пытался прочувствовать сеть тоннелей, но понял, что её нет. Каждый отдельный коридор не пересекается с другим, он тупиковый. И конечно, здесь небыло ни света ни воздуха. Здесь был мрак, жидкий и вязкий, обволакивающий и связывающий как паучья сеть.

Дальше были чувства. холодные и болезненные как продавливание кожи твоего живота тупым ножом. Страх вышел из тени за спиной. И самое херовое, что в отличии ртутного тумана – "паучья сеть" не слушалась Спасения. Ноги вязли, сознание улетало в животную панику. Хотя бы телевизор три кисти держали крепко. Страх постепенно приближался. Сила бессознательного превратилась в сплошную слабость, нету шанса проявить силу воли, нету надежды. В принципе нет. Страх поглощает своим телом мрак, что мешает ему пройти и не движется, а наполняет собой всё пространство за спиной Глеба и таким образом приближаясь. Подсознание заполонило всепоглощающее кошмарное ощущение, что он может в любой момент догнать, поглотить и нужно бежать быстрее. Но впереди только отчаяние и стена. Тело совсем не слушается, вязнет в собственных предустановках и командах. Сознание внутри тела сжалось как ребёнок внутри кокона, мир внутри мира и дрожит в бессильных порывах что-то сделать и только бьёт стены своего сосуда. Бьёт, злиться… злоба, ненависть.

Пещеру наполнил немой крик ритмичный «Блять, блять, блять». Слова источали сильнейшую. злобу, и Злоба помогла. – Блять, блять, блять – истошные крики разогнали студёный мрак вогнав его в стены и свинец ушёл с глаз, тяжесть исчезла. Глеб вернул себе своё полное сознание. Обломив ногой кусок каменного пола, резким скачком отлетел назад. Страх сначала остановил рост, а затем начал сжиматься и теперь уже Глеб гнался за ним, матеря метафизически и предварительно ментально пиздив. Но он понимал, что он использует силу Злобы. Очень кратковременную, хоть и очень сильную. Страх не догнать, ведь будет парадокс. Что бы страху сломать челюсть, до него надо добежать, но он не приблизится, пока ты сам от него не побежишь. Глеб осознавал, что короткий всплеск ненависти иссекает и он воспользовался Забвением, чтобы заморозить человеческое сознание и протянуть это инстинктивное чувство. Это нужно для того, чтобы тенями перейти как можно ближе к Мести. На этот раз в тенях Страх не смог его задеть, но преследовал, пробивая сознание холодной трезвостью. После перехода в точно такой же тоннель, его настигла волна отчаяния. Последний злобный налёт отлетел, под слабый и глухой мат. Глеб, плотным фоном вдавливал