еще стоя в дверном проеме и контролируя одним глазом коридор кивнул на сидящего на стуле завлаба, — уже в таком виде, кто его привязал не знаем. Поводов у местной полиции обыскивать дом нет, тем более, это фактически наше расследование. Потерпевший прямо отсюда отправится в больничку, и вряд ли врачи отпустят его в ближайшие пару дней. У нас будет время что-то придумать с телом.

Следователь прикинул все за и против, после чего кивнул, соглашаясь со стажером.

— Так и сделаем.

Глава 8

Раскрываются некоторые подробности родственных взаимоотношений

— Господин Косич! Вы с нами?

Виктор поводил под носом избитого завлаба ваткой с нашатырным спиртом. Его, а вместе с ним и кучу других весьма специфических вещей нужных в том числе и для проведения скорого допроса вне рамок уголовно-процессуального кодекса, Найден нашел в вещах убитого безопасника. Сам саквояж вместе с бумагами и прочим весьма небезынтересным содержимым следователь спрятал только в последний момент. Могло бы получиться очень глупо, если бы полицейский забыл убрать с глаз избитого хозяина дома вещи его мучителя.

— Мммм… — Простонал Косич с явным трудом выныривая из забытья.

— Нет не шевелитесь, у вас могут быть повреждены внутренние органы, — Виктор придержал дернувшегося было встать мужчину за плечо и добавил, — я уже отправил человека за врачом. Он должен быть с минуты на минуту.

— Кто вы? — Из-за разбитых губ, на которых коркой запеклась кровь, а также пары отсутствующих на положенном месте зубов разговаривал исследователь с немалым трудом.

— Не беспокойтесь, — Найден достал полицейскую бляху и сунул ее мужчине под нос. — Полиция. Вы знаете, того, кто это с вами сделал? Что тут вообще произошло.

— Не знаю, — просипел Косич с трудом фокусируя взгляд на латунном овале. Вряд ли он сейчас был способен рассмотреть стилизованный герб Александрии, способный рассказать знающему человеку о столичной «прописке» полицейского. Скорее наоборот, судя по закатывающимся глазам избитый вновь начал «уплывать».

Найден вновь сунул ему под нос ватку с нашатырем, мужчина дернулся от продирающего до затылка запаха и застонал от боли. Да, досталось ему крепко, судя по всему убитый безопасник оставлять свидетеля в живых не собирался, а значит, работал он скорее всего не официально. Виктор бросил попытки привести избитого в себя, все равно вытащить сейчас из него хоть какие-то подробности возможности не представлялось, отошел к столу, оперся задницей на столешницу, достал пачку с папиросами — с неудовольствием отметив, что она практически подошла к концу, — и прикурил от стоящей здесь же на столе массивной газовой зажигалки.

Еще спустя полчаса к дому начали подъезжать новые действующие лица. Сначала экипаж местной полиции, с которой пришлось долго и нудно объясняться, рассказывать обстоятельства дела, — в той мере, которую позволяла секретность — доказывать, что это не он избивал Косича, и что его не нужно увозить в околоток для прояснения подробностей дела. Сам пострадавший вновь был в отключке и подтвердить слова Виктора не мог, поэтому пришлось вновь демонстрировать грозную бумагу с подписями министров, после чего от следователя коллеги быстро отстали, предпочтя не связываться с человеком, у которого в кармане столь «тяжелая артиллерия».

Потом прибыл врач, долго осматривал пострадавшего завлаба после чего выдал вердикт о необходимой госпитализации. В этом в общем-то и так никто не сомневался, поэтому пациента аккуратно погрузили в приехавший медицинский паромобиль и медленно, чтобы не растрясти и не навредить ему дополнительно повезли в городскую больницу.

Сам же Найден, разобравшись с местной полицией — коллеги действительно не проявили особого интереса к поиску неизвестного, избившего хозяина дома и были только рады свалить этот вопрос на командировочного из столицы, — выяснив куда везут Косича и договорившись о его охране, дождался стажера и отправился обратно в гостиницу. Совершенно незаметно день к этому моменту уже давно перевалил за середину и потихоньку начал клониться к вечеру. Нужно было успеть перекусить и отправиться на телеграф чтобы отчитаться о проделанной работе.

В гостиницу Виктор вернулся уже после заката. Переговоры через телеграф — штука не слишком удобная и весьма затратная по времени, тем более, что Найдену кроме отчета пришлось выслушать еще и поток неприкрытого начальственного неудовлетворения. Ну и что, что следователь был фактически ни в чем не виноват и действовал согласно плану, озвученному ему еще в Александрии — результат не получил, значит виноват, будь добр получить нагоняй.

Пока столичный полицейский сидел на телеграфе, стажер был отправлен в городскую больницу, где выяснил, что главный их свидетель — который им пока был нужен живым, его еще предстояло допросить фактически заново, ведь светить захваченные в доме Косича допросные листы они очевидно не собирались — пока находится без сознания и в ближайшие день-два врачи к нему не собирались никого пускать. Так что командировочные следователи имели небольшой запас по времени чтобы уладить возникшие перед ними проблемы.

— Итак, — разобравшись с текущими делами Виктор заперся в номере, разложил трофейные бумаги и принялся знакомиться ближе нежели поверхностный осмотр, который он себе позволил в доме пострадавшего завлаба. — Кто у нас может быть конечным бенефициаром?

В состав королевской фамилии кроме ныне царствующего Максима ХІ — входили двое его родных братьев Александр и Станислав.

Принц Александр, — мужчина 47 лет, трое детей, две дочери и сын, потенциальный наследник рода Грифичей, Кароль 17 лет от роду — занимает достаточно номинальный пост главы королевской гвардии. Почему номинальный? Потому что еще при предыдущем короле Максиме VIII, вертикаль управления войсками была реформирована и жестко сосредоточена в руках назначаемого королем Военного министра и его штаба. Фактически Александр исполнял роль свадебного генерала и особым уважением среди гвардейцев не пользовался. В чем Его Величеству не откажешь, так это в умении расставлять людей на должности так, чтобы они даже теоретически не могли оспорить его верховную власть.

Если говорить шире, то Александр представлял собой полную посредственность, и даже в семье у них верховодила принцесса Екатерина. Женщина со стальным характером, младшая дочь ничем не герцога из боковой ветви алеманского королевского дома, которая изначально никаких перспектив в плане получения короны не имела, но спустя двадцать лет брака неожиданно превратилась в жену реального претендента на трон. Если уже кто и стоит за этой аферой, то скорее она, чем ее слабохарактерный муж.

Четвертый сын короля Максима VIII принц Альберт был несколько более популярным нежели старший брат. В свои 42 года