сообщением, что Рэнфилд сбежал. Я торопливо оделся. Этот пациент слишком опасен; я не знаю, на что он может быть способен, оказавшись на свободе. Крайне не хотелось бы, чтобы он добежал до Карфакса.

Служитель ждал меня в комнате пациента. Он сказал, что его привлек звук разбитого стекла, но когда он бросился в комнату, то увидел лишь, как Рэнфилд бежит по темному пустырю, а затем поворачивает налево. С помощью служителя я выбрался из окна и побежал в указанном направлении. Я увидел, как сумасшедший карабкается по высокой стене, отделяющей владение соседей. Вернувшись за лестницей, я также наказал позвать четырех служителей на случай, если Рэнфилд впадет в буйство.

Но когда я также перелез через стену, я увидел, как Рэнфилд стоит на коленях и будто бы с кем-то разговаривает, не обращая внимания ни на что вокруг.

«Я здесь, господин мой, чтобы выслушать Ваше приказание. Я Ваш раб, и Вы вознаградите меня, так как я буду Вам верен. Я давно уже ожидаю Вас. Теперь Вы здесь, и я жду Ваших приказаний и надеюсь, что Вы не обойдете меня, дорогой мой Господин, и наделите меня Вашим добром».

Четверо служителей также перебрались через стену, и мы смогли схватить Рэнфилда, хоть тот и отбивался словно лев. Это был ужасный припадок бешенства, подобного которому я надеюсь никогда не застать. Но всё же нам удалось связать его и отвести в его комнату.

20 августа.

Вместе с доктором Ван Хелзинком мы навестили дом Вестенра в Уайтби. Нам пришлось сказать, что мы пришли к мисс Мюррэй по поводу ее рассказа о родственнице и странных фантазиях той, чтобы не волновать мать нашей пострадавшей. У бедной женщины слабое сердце; насколько мне известно, болезнь прогрессирует и миссис Вестенра осталось недолго. Не хотелось бы стать причиной ее тревог и лишь ускорить печальный конец.

Мы действительно побеседовали о маниях и фантазиях, и я даже упомянул о том, как отреагировал Рэнфилд на мои слова о пьющем кровь господине. Мисс Вильгельмина тут же изъявила желание познакомиться с моим пациентом, и мы условились, что 24-го числа, когда мисс и миссис Вестенра вернутся в Гилингэм, она может навестить нас с Рэнфилдом в любое время.

Вскоре после этого миссис Вестенра удалилась отдыхать, и мы смогли начать осмотр. Люси сняла бархотку, что скрывала ее шею. Как раз над внешней шейной веной виднелись две небольшие точки, злокачественные на вид. Болезненного процесса в них не было, но края их были очень бледны и точно разорваны.

После осмотра мой друг необычайно помрачнел и стал очень задумчив. Он серьезно посмотрел на меня и сказал, что это может оказаться вопросом жизни и смерти. Я аккуратно заметил, что, хотя девушка и выглядит ослабевшей и бледной, но вовсе не кажется умирающей. Ван Хелзинк печально взглянул на меня и сказал, что ему тоже хотелось бы в это верить.

Я принялся расспрашивать моего друга, но он ничего не ответил, лишь сказал, что ему нужно всё проверить, чтобы не пугать меня понапрасну. Он покинул город так быстро, насколько это было возможно, чтобы забрать необходимые вещи и книги из Амстердама, и в полную силу приступить к лечению.

Дневник Мины Мюррэй

20 августа.

После известия о том, что Джейн больна, я практически успокоилась насчет ее страшных посланий. Я убедила себя, что это лишь фантазии, вызванные лихорадкой.

Но сегодня история доктора Сьюарда вновь растревожила меня. Он сказал, что наблюдаемый им сумасшедший откликнулся на слова о колдуне, пьющем кровь.

Может быть, и я схожу с ума, но я решила выписать из журналов расписание кораблей, чтоб выяснить, могла ли разбившаяся шхуна привезти к нам то зло, о котором писала Джейн.

Доктор Сьюард и его друг провели осмотр быстро и профессионально. Но мне показалось, что они решили что-то скрыть от нас. Доктор Ван Хелзинк фальшиво улыбнулся нам с Люси и заверил нас, что всё хорошо, но отчего-то я ему не верю.

21 августа.

Ночью снова видела огромную летучую мышь. Странно, но, когда я спросила Люси об этих зверьках, она удивленно ответила, что никогда не видела их здесь. Более того, она вспомнила, как мистер Моррис однажды рассказывал ей, что такие летучие мыши описанного мной размера водятся только в тропических странах.

Могла ли мышь быть частью груза разбившегося корабля? Возможно, как и собака, она смогла сбежать после катастрофы?

Пишу, сидя в библиотеке. Искала в подшивке газет сообщения о кораблях, идущих в наш порт. Оказывается, в одной деловой газете есть целая рубрика для ожидающих корабль с грузом, где отмечают, в каком порту сейчас какой из ожидаемых кораблей. По-видимому, газета получает телеграммы от своих контрагентов, чтобы дать читателям надежную информацию.

«Дмитрий» был в Трансильвании!

Дневник Люси Вестенра

Гилингэм, 23 августа.

Я решила последовать примеру Мины и записывать всё, что со мной происходит. Думаю, при встрече мы сможем обменяться нашими дневниками. Я знаю, что Мина получила дневник Джейн, и нахожу это крайне милым жестом. Он написан стенографией, и я не могу его прочесть, но Мина решила перепечатать его на машинке.

Надеюсь, она не оставит эту затею. Когда она читала дневник, то становилась всё мрачнее, начинала что-то выписывать и сверять, а однажды даже вскрикнула, выронила блокнот и прижала руки ко рту. Я не хочу тревожить ее расспросами, но я волнуюсь за нее. Во время расставания она подарила мне по ветке шиповника и рябины, а также головку чеснока, и со слезами на глазах попросила носить их всегда с собой. Это показалось мне странным, но я честно не выпускала эти вещи из рук, а когда легла спать, то положила их рядом с подушкой.

Возвращение домой влияет на меня не лучшим образом. Я чувствую странную слабость, а моё сознание кажется мне спутанным и смутным. Но странным образом сегодня я спала без кошмаров.

Сегодня приходил Артур, и я не нашла сил притвориться веселой. Он был в ужасе. Как же мне жаль расстраивать столь дорогого мне человека! За этой встречей я также совсем забыла о странных подарках Мины, а когда вернулась к себе в комнату, то обнаружила, что служанки выкинули сухие ветки. Чеснок, по их словам, они отдали на кухню. Надеюсь, это не слишком опечалит Мину.

24 августа.

Мне снились кошмары и чудились хлопки огромных крыльев. Сейчас я ощущаю ужасную слабость, у меня болит шея, а лицо отдает страшной бледностью.

Думаю, я отвыкла ночевать одна. Возможно, мне стоит упросить Мину еще погостить