— Не нуждаюсь в менеджере.

— А я не из них.

Вэн посмотрел через плечо. Парень был крупный и держался, как боец, с широкими плечами и расслабленными руками. Огромные лапищи, которые могу сжаться в кулак размером с шар для боулинга.

А, так вот в чем дело.

— Хочешь попасть со мной на ринг, договаривайся об этом там. — Он указал на счетовода.

— Я не за этим.

Вэн развернулся, думая, как его достали эти «Двадцать вопросов».

— Ну и что тебе нужно?

— Ну, для начала, почему ты остановился?

— Он и так валялся.

Раздражение мелькнуло на лице парня.

— Ну и?

— Знаешь что? Ты меня бесить начинаешь.

— Отлично. Я ищу мужчину, подходящего под твое описание.

О, это сужало круг. Солдат регулярного найма с разбитым носом и военной стрижкой. Скукота.

— Полно мужчин, похожих на меня.

Ну, исключая его правую руку.

— Скажи-ка кое-что, — сказал парень. — Тебе удаляли аппендикс?

Вэн сузил глаза и положил ключи от грузовика обратно в карман.

— Врубись, сейчас произойдет одно из двух. Ты сваливаешь, а я сажусь в свою тачку. Либо ты продолжишь болтать, и начинается беспредел. Твой выбор.

Бледный парень подошел ближе. Господи. Он забавно пах. Детской…присыпкой?

— Не запугивай меня, мальчик. — Раздался низкий голос, а тело приготовилось к действию.

Так, так, так… только подумайте. Настоящий соперник.

Вэн придвинул лицо еще ближе.

— Ну, так переходи к своему гребаному вопросу.

— Аппендикс?

— Удален.

Мужчина улыбнулся. Отодвинулся.

— Хочешь поработать?

— Уже есть работа.

— Стройка. И драки с незнакомцами за наличку.

— Честная работа. В обоих случаях. И как давно ты суешь свой нос в мои дела?

— Достаточно. — Парень протянул ладонь. — Джозеф Ксавье.

Вэн проигнорировал руку.

— Не особо хочется с тобой знакомиться, Джо.

— Для тебя — мистер Ксавье, сынок. И уверен, ты не против выслушать предложение.

Вэн наклонил голову.

— Знаешь, что? Я считай, что шлюха. И платят мне всякие дрочилы. Накинешь мне лапу Бэнджи, Джо. И мы посмотрим на твое предложение.

Когда мужчина просто уставился, Вэн ощутил неожиданное чувство страха. Черт, что-то с эти парнем было не так.

Когда парень заговорил, его голос звучал еще ниже.

— Скажи мое имя правильно, сынок.

Черт с ним. За сотку баксов он сотрет десна в кровь даже ради такого чудака.

— Ксавье.

— Мистер Ксавье. — Парень хищно ухмыльнулся, без улыбки, обнажая зубы. — Ну, скажи сынок.

Непонятный импульс заставил рот Вэна раскрыться.

Прежде чем слова слетели с губ, он увидел отчетливое воспоминание о том, как в шестнадцать лет он нырял в Гудзон. Еще в полете, он увидел огромный подводный камень, на который летел, и знал, что не мог изменить направление. Конечно, в его голове что-то замкнуло, будто это столкновение было предопределено. Но это было не так уж и плохо, по крайней мере, не в тот момент. И сразу после удара наступило парящее, приятное, спокойствие, будто его судьба только что свершилась. Инстинктивно он знал, что это ощущение являлось предвестником смерти.

Забавно, сейчас у него возникла такая же бестолковая дезориентация. И чувство, что этот мужчина с белоснежной кожей, был словно сама смерть: неизбежный и предрешенный — и пришедший конкретно за ним.

— Мистер Ксавье, — выдохнул Вэн.

Перед ним возникла стодолларовая купюра, и он, потянувшись, взял ее.

Зная при этом, что выслушает его и без денег.

Несколько часов спустя, Бутч перевернулся набок и первое, что сделал, — посмотрел на Мариссу.

Он обнаружил ее сидящей в углу комнаты за открытой книгой. Однако, глаза ее были не на страницах. Она уставилась на линолеум, обводя длинным, идеальным пальчиком прожилки на нем.

Она выглядела мучительно печальной и такой прекрасной, что его глаза защипало от слез. Боже, одна мысль, что он мог заразить ее или подвергнуть опасности, заставляла его хотеть перерезать себе горло.

— Я бы хотел, чтобы ты вообще сюда не приходила, — прохрипел он. Она вздрогнула, и он подумал о том, как подобрал слова. — Я имею в виду…

— Я понимаю, что ты имеешь в виду. — Голос стал жестче. — Ты голоден?

— Да. — Он попытался поднять себя. — Но я бы на самом деле не отказался от душа.

Она встала на ноги, поднимаясь грациозно, словно дымка, и задержал дыхание, когда она подошла к нему. Черт, это бледно-голубое платье было подобрано точно в тон ее глаз.

— Позволь, я помогу тебе принять ванну.

— Нет. Я сам могу это сделать.

Она скрестила руки на груди.

— Если ты попытаешься сам дойти до ванной, то упадешь и поранишь себя.

— Тогда вызови медсестру. Я не хочу, чтобы ты прикасалась ко мне.

Мгновение она просто смотрела на него. Потом моргнула раз, второй.

— Извини, я на минутку. — Сказала она спокойным тоном. — Мне нужно в уборную. Ты можешь позвать медсестру, нажав красную кнопку на том пульте.

Она зашла в ванную и закрыла дверь. Побежала вода.

Бутч потянулся к маленькой кнопочной панели, но замер, потому что звук вытекающей из крана воды все еще раздавался сквозь дверь. Он был непрерывным, не похоже, чтобы кто-то мыл руки или лицо, или наполнял стакан.

И он продолжался и продолжался.

С хрипом он оторвался от кровати и встал, повиснув на стойке с капельницей, пока она не затряслась, удерживая его стоя. Он передвигал одну ногу за другой, пока не достиг двери в ванную. Прижал к ней ухо. Было слышно лишь воду.

Непонятно зачем, он тихо постучал. И еще раз. Бутч попробовал опять, а потом повернул ручку, понимая, что вгонит обоих в краску, если она использует туалет…

Как и ожидалось, Марисса сидела на унитазе. Но сиденье было опущено.

И она рыдала. Тряслась и рыдала.

— О… Господи, Марисса.

Она завизжала так, будто он был последним, кого она хотела видеть сейчас.

— Выметайся!

Он прохромал к ней и опустился на колени.

— Марисса…

Прикрыв лицо руками, она произнесла:

— Я бы хотела остаться одна, если ты не возражаешь.