никто не следует за мной в спальню, чтобы убедиться, что дверь за мной заперта, но облегчение охватывает меня, когда я закрываю ее и падаю на кровать. Сначала я вытаскиваю пистолет из кармана, кладу его на простыни рядом с собой, прежде чем лезу в другой карман за телефоном.

Двенадцать непрочитанных сообщений

Тридцать пропущенных звонков.

Я закатываю глаза от нелепости Физерстоун, или, точнее, Луны. Я думала, мы были на одной волне, что я стерва, и теперь все в расчете, но, видимо, нет. С тяжелым вздохом я ложусь обратно на кровать, прислоняясь к изголовью и открывая сообщения.

Луна

Где ты? С тобой все в порядке?

Давай не будем заниматься этим тихим дерьмом, тебе это не идет.

Вы забрали ее телефон? Вам, ублюдки, лучше бы соединить ее с нами. Сейчас же.

Ты можешь хотя бы подтвердить, что ты не мертва?

Где. Ты. Находишься?

Я не смогу прийти и найти тебя, если ты мне не поможешь!

Это не входило в план, Рен. Что, черт возьми, происходит?

Черт возьми, Рен.

Может быть, мне стоит просто оставить тебя гнить, как ты поступила со мной после того, как набросилась на меня в "Блоке Туз", если ты собираешься так продолжать.

Блядь, Рен. Отвечай мне. Это гребаный приказ.

Черт.

Я привыкла быть на более жесткой грани гнева Луны, но не там, где она, блядь, беспокоится за мою безопасность. Что, черт возьми, это значит?

Зевок срывается с моих губ, когда я выстукиваю свой ответ.

Рен

К сожалению для тебя, я все еще дышу. Это как отпуск; жилье хорошее, а еда потрясающая. Перестань беспокоиться и сосредоточьтесь на русских.

Я нажимаю отправить, но другая мысль вертится на кончиках моих пальцев, и, прежде чем я успеваю подумать, я добавляю еще одно сообщение.

Рен

Напасть на тебя было простым решением. Напасть на тебя или почувствовать гнев моего отца. Я приняла решение, которое мы все приняли бы в такой ситуации. Это ни хрена не стоит, но я сожалею, что так случилось, и по большому счету, я думаю, что в последующие месяцы мы пережили гораздо худшее. У каждого из нас была своя роль, нравилось нам это или нет. Но теперь мы квиты. Не беспокойся обо мне, и мне не придется беспокоиться о тебе.

11

ЭНЦО

Я вытираю руку от пара, покрывающего стеклянное зеркало, когда в поле зрения появляется мое отражение. Мои усталые глаза бросаются в глаза, и глубокая морщина на лбу все еще не исчезла. Она не сдвинулась с места с тех пор, как вчера вечером Рен встала из-за стола и вышла из кухни так плавно, что мне пришлось вспомнить, мой это дом или ее.

Поправляя темно-синее полотенце на талии, я делаю глубокий вдох, пытаясь расслабить мышцы, прежде чем откинуть влажные волосы с лица. Я надеялся, что быстрый душ перед нашей встречей сегодня утром освежит меня, но, похоже, мне нужно немного больше бодрости, чем я думал.

Я не знаю, что, черт возьми, произошло с нами на американской земле, но это свело нас с ума. Мы совершали это путешествие сотни раз, и я не ожидал, что это будет как-то иначе, но, черт возьми, я ошибался.

Никогда мы бы не позволили кому-либо остаться в живых после того, как на нас наставили пистолет или любой другой вид оружия, но вот мы здесь, с нарушителем, в нашем чертовом доме.

Мои руки сжимают край мраморного туалетного столика, костяшки пальцев побелели от силы, с которой я их сжимаю, когда я раздраженно качаю головой.

Американская земля сделала нас чертовски мягкими. Для куска киски мы неописуемо слабы.

Поджав губы, я отталкиваюсь от туалетного столика, провожу рукой по лицу, и в тот же момент раздается стук в дверь справа от меня. Я смотрю в том направлении, хотя знаю, что дверь заперта и никто в здравом уме не попытался бы войти сюда прямо сейчас, и мгновение спустя раздается голос Вито.

— Поторопись, Stronzo.

Нет необходимости отвечать, когда я уже слышу его удаляющиеся шаги по коридору. Вместо этого я делаю в точности то, что он говорит, несмотря на то, что предпочитаю быть самой большой занозой в заднице, которую они когда-либо видели. Ни для кого не секрет, что у моих братьев в девяноста девяти процентах случаев в заднице прочно засажена палка, и сегодняшний день не исключение.

Но Маттео назначил немного более раннее время встречи для нас троих, чтобы мы могли обратиться к присутствующим до того, как прибудут наши люди, и обсудить насущные вопросы, касающиеся семьи Де Лука. Так что я знаю, что сейчас не время их раздражать, даже если это мое любимое занятие.

Особенно после того, как мы все решили отложить разговор до утра, чтобы обсудить все на свежую голову и без смены часовых поясов, но я почти не спал. Мои мысли прокручивали все, что произошло с того момента, как русские нас подставили, но к чему я продолжал возвращаться снова и снова, так это к сладкому вкусу Рен на моем языке.

Черт.

Разворачиваю полотенце и вытираюсь. Дотягиваясь до своего костюма, висящего на обратной стороне двери, я надеваю по одной вещи за раз, пока снова не смотрю на свое отражение в зеркале.

В моем темно-синем костюме Brioni, накрахмаленной белой рубашке под ним и темно-синем галстуке я выгляжу таким, каким должен быть. Тем, кем я был рожден быть.

Энцо Де Лука.

Младший брат и я вряд ли когда-нибудь получу бразды правления в свои руки, именно так, как мне это нравится. Хотя Маттео всегда будет интересоваться нашим с Вито вкладом во все дела, мне нравится тот факт, что ответственность не ложится полностью на мои плечи, в отличие от его.

Довольный собой, я хватаю с туалетного столика бумажник, телефон и солнцезащитные очки и распихиваю их по карманам, кроме последних, держа их в руке, зная, что утреннее солнце обожжет мне глаза, как только я выйду на улицу.

Спускаясь по лестнице, я замедляю шаг, проходя мимо комнаты, в которой, как я знаю, находится Рен, но мне каким-то образом удается побороть желание заглянуть внутрь и выйти через парадную дверь. Не успеваю я сделать и двух шагов, как надеваю солнцезащитные очки, морщась от яркого света горящего оранжевого шара в небе, когда спускаюсь по каменной дорожке к отдельному зданию рядом с нашим домом.

Мы никогда не хотели вести бизнес у себя дома, но