Утром она объявила маме, что едет в Осло, чтобы выяснить насчет работы. Джина не стала задавать лишних вопросов.

До порта Джоану подвез грузовик, развозивший молоко. Корабль отплыл вовремя, и, поднявшись на борт, она вспомнила, как встретила Стефена, когда плыла домой. Теперь их отношения стали натянутыми, и, видимо, дальнейшее сотрудничество не предполагало никаких проявлений чувств.

Ожидая поезд, она купила газету и ужаснулась, прочитав об арестах в Осло. Гестаповцы в ярости набрасывались на тех, кто устраивал забастовки. Людей забирали из дома и прямо с рабочих мест. Таким образом немецкая администрация проводила политику устрашения.

Поезд был набит военными, и она не нашла свободного места. Поставив в проходе чемодан, Джоана села на него. Гражданским лицам разрешалось выходить только на своей остановке. За время пути Джоане пришлось показывать кондуктору документы девять раз. Во что же превратилась их спокойная жизнь, и какая тяжкая доля выпала людям.

Когда поезд прибыл на платформу в Осло, она почувствовала тревогу, увидев огромное количество вооруженных солдат, наблюдающих за медленным приближением состава. Никогда она еще не видела их в таком количестве. Среди них были норвежские нацисты, которых в стране ненавидели сильнее, чем самих захватчиков.

Поезд пополз медленнее и, дернувшись, остановился. Джоана поднялась и в толпе пассажиров стала продвигаться к выходу. Когда подошла ее очередь выходить из вагона, она увидела, что солдат, стоявший на платформе, прикрыл наполовину дверь, через которую она должна была пройти. От страха сердце ушло в пятки, она двинулась вперед. В это же время аккуратно одетый мужчина, который всю дорогу был ее соседом по вагону, сильно толкнул ее в спину, отчего она полетела вперед и упала прямо перед солдатом. Он оттолкнул ее с грубым ругательством. Повернувшись, она увидела убегающего мужчину, за которым с криками побежали охранники и солдаты. Ей стало жаль его, и она не злилась, что по его вине получила синяки. Ему не удалось уйти далеко. Его поймали и поволокли куда-то, а остальные охранники вернулись к поезду.

Джоана привела себя в порядок в дамской комнате. Ее колени были в грязи, а чулки порваны. К счастью, в чемодане лежала запасная пара.

После проверки багажа она вышла в город. Прошло чуть больше трех месяцев, с тех пор как она уехала из Осло. Несмотря на ясный день, город казался ей мрачным. Теперь немецкая свастика смотрела почти со всех зданий, а также появился новый флаг нацистской партии, который она заметила, направляясь на остановку, чтобы сесть в трамвай. Проходя мимо здания с флагом, Джоана прочитала нацистский лозунг: «Вперед с Квислингом за Норвегию». Охранники на входе, как и многие из тех, кто входил в помещение, были одеты в коричневые рубашки и черные галстуки. Очевидно, что в партию набирали людей определенного типа, и хотя их не так уж много, они очень опасны.

В трамвае наблюдалась та же самая картина, что и раньше: когда рядом садился немец, то человек пересаживался. Джоане не пришлось менять место, потому что она сидела между пожилой женщиной и почтальоном.

Она вышла на остановке, расположенной недалеко от входа в парк, и быстро свернула на улицу, где стоял нужный дом — обычное здание с балконами, на которых висели ящики с цветами. Толкнув стеклянную дверь, она вошла и поднялась по каменной лестнице. Лифта в подъезде не было, на третьем этаже она позвонила в квартиру № 7, но ответа не последовало. Джоана собиралась позвонить второй раз, когда услышала внизу визг тормозов. Ее охватил страх. Никто, кроме врага, не мог так вести себя. Потом послышался топот сапог по лестнице, и Джоана бросилась наверх. Поднявшись этажом выше, она прислушалась. Ее сердце бешено колотилось. Она правильно сделала, что убежала, потому что в квартиру, в которую она только что звонила, начали стучать кулаками, а потом нажали кнопку звонка.

— Открывайте!

За приказом открыть послышался удар плечом в дверь. В некогда мирном городе, где замки были символическими, требовалось несколько секунд, чтобы дверь поддалась. Джоана осторожно перегнулась через перила и увидела, что на лестнице остались двое. А на улице у входа стояли еще несколько человек.

Это пришли из гестапо. Она снова отпрянула и услышала, как сержант вышел и дал инструкции двум людям у двери.

— Его нет. Проверьте каждую квартиру и найдите жильцов, которые смогут дать какую-либо информацию. Первым делом поднимитесь на верхние этажи.

Инстинктивно повернувшись, Джоана побежала по лестнице на следующий этаж. Добежав до пролета, она увидела, что дверь одной квартиры открыта, и девочка лет четырех стоит на пороге в верхней одежде, держа в руках резиновый мяч.

— Ты собираешься поиграть в парке? — быстро спросила она.

Маленькая девочка кивнула.

— Я иду с мамой.

В этот момент показалась молодая женщина, которая, выйдя, плотно закрыла за собой дверь. Увидев незнакомку в подъезде, она удивленно подняла брови.

— Вы ищите кого-нибудь? — Услышав шум на нижнем этаже, она перегнулась через перила, чтобы посмотреть. — Вы не знаете, что там происходит?

— Гестаповцы выбили дверь в одну из квартир.

— О боже, — женщина попятилась назад.

У Джоаны оставался единственный шанс.

— Можно я пойду гулять с вами и вашей дочкой? — попросила она. — Как ее зовут?

Женщина встревоженно посмотрела на нее, но почти автоматически произнесла:

— Скажи тете, как тебя зовут.

Девочка опустила голову и застенчиво сказала:

— Маргит.

Джоана нагнулась к ней.

— Можно я возьму тебя за ручку, когда мы будем спускаться? Так я буду чувствовать, как будто мы одна семья.

— Да. Если хотите, можете взять и мяч. — И она протянула игрушку.

Джоана взяла его, глядя на недоумевающую мать. Женщина замешкалась и как будто пожалела, что уже захлопнула дверь. Она быстро схватила дочку за руку и, глядя на Джоану, кивнула.

— Очень хорошо. Не рассказывайте мне, как вас зовут и почему вы здесь. Я не хочу знать. Когда мы дойдем до парка, пожалуйста, уходите.

— Я уйду.

Джоана разговаривала с ребенком, держа девочку за руку, когда они спускались по лестнице, а мама шла следом.

Двое эсэсовцев повернулись в их сторону.

— Подождите! Из какой вы квартиры?

— Из двенадцатой, — ответила женщина.

— Вы знаете мужчину по имени Хэнсен, проживающего в квартире № 7?

— Нет. Совсем недавно здесь поменялся хозяин. Я даже не видела его.

— А вы? — обратился он к Джоане.

— Я тоже никогда не видела его.

Солдат перевел взгляд с нее на мать ребенка и обратно, а затем кратким кивком головы позволил им пройти. На выходе из подъезда стоял другой эсэсовец. Мать девочки занервничала, у нее затряслись руки, и она спрятала их в карманы пальто. Джоана открыла и придержала дверь, чтобы они с Маргит могли пройти.