Она справится, всегда справлялась.

Она ведь женщина, которая не умеет сдаваться.

— Ты какая-то не такая, — заметил Майкл, внимательно за ней наблюдавший.

— Ты же хотел, чтобы я переосмыслила ту давнюю историю. Вот я и стараюсь.

— Значит, я по-прежнему имею на тебя влияние? — поддразнил ее Майкл. — Ты делаешь то, что я хочу?

— Я делаю то, что нужно мне, — не поддалась на провокацию Лора. — Ты к этому, конечно, имеешь отношение, но не настолько большое, как рассчитываешь, жалкий воображала!

Майкл расхохотался и откинулся на спинку стула.

— Видишь. Об этом я и говорил, когда предлагал помириться. А ты шипела на меня как кошка.

— Для всего требуется время.

— Да, — согласился он, помолчав. — Для всего. Еще шампанского?

Ужин оказался превосходным. Майкл вел себя, с точки зрения Лоры, безупречно: на зыбкую почву не вступал, не требовал выяснять отношения, просто поддерживал легкую беседу, которая ни к чему не обязывала. Лора украдкой отмечала, как движутся его пальцы, как ложатся на скулы тени, как губы растягиваются в улыбке. Ах, если можно было бы запомнить вот этот вечер так, целиком и полностью! Не чередой снимков, не кусочками киносъемки, а все вместе: звон бокалов, позвякивание приборов о тарелки, взгляд Майкла, узел на его галстуке, еле различимый аромат его одеколона, свои шелковые рукава. Все оптом, как на складе: заверните мне вот эти двадцать тюков! Реальность складывается из череды объемных мгновений, их прелесть в быстротечности и неповторимости, это та самая река, в которую не войдешь дважды. Лора вспомнила об этом, когда перебирала фотографии. Те мгновения были окошками в предыдущую жизнь: вот ты приоткрываешь створки, отодвигаешь занавеску — и на тебя на краткий миг обрушивается память, из которой уже выпали кусочки, как из пазла. Там, в запечатленном мгновении, было хорошо. Может ли стать еще лучше?

Впервые за долгое время Лора подумала о будущем.

Какое оно, ее будущее? Она семь лет думала, что ищет кого-то, кто стал бы полной противоположностью Майклу: спокойного, уравновешенного человека, которому интересен дом и семья. Ведь может быть обычная человеческая жизнь даже у звезды? Лора старательно делала вид, что забыла Майкла, что ненавидит его по инерции, что не простит никогда и никогда же не станет встречаться с человеком, похожим на него.

Она искала. Где только не искала!

Она ждала.

А оказывается, все эти семь лет так и не помогли ей избавиться от Майкла.

Вот он сидит напротив — повзрослевший, сбривший сегодня лихую щетину, элегантный. Он смеется и сыплет шутками, он сверкает взглядом и привычно взъерошивает волосы, которые никаким гелем не уложить. Месяц назад Лора его видеть не могла, теперь же сидит напротив и смеется его остротам.

Это означает, что она его простила.

А что еще это означает?

В глазах Майкла нет вопроса. Он добился своего, разрешил загадку, которая не давала ему покоя, и теперь может легко идти дальше. Для мужчин такие вещи проще: пока они чего-то не понимают, то помнят это; стоит пониманию прийти — и прости-прощай. Наверняка этот ужин своеобразное прощание с прошлым, возможность отпустить его, пока оно не стало вновь причинять боль.

Осталось десять дней до концерта, а потом Лоре Бёркли и Майклу Фонтейну нечего будет делать рядом друг с другом. Тогда они разойдутся в разные стороны — и жить непременно станет легче.

Или труднее?

Официанты убрали тарелки и внесли большой праздничный торт. На нем горели свечки по числу прожитых именинником лет, и хор официантов на удивление слаженно спел: «С днем рожденья тебя!». Наверняка они тут проходят кастинги, развеселилась Лора. Не отличаешь ноту ми от ноты до — тебе нечего делать в сфере обслуживания. Вдруг у кого-то день рождения, пирог надо выносить, а ты не попадаешь в ноты!

Официанты поставили торт перед Майклом.

— Загадывай желание! — сказала Лора.

— Желание? — Он пристально посмотрел на нее из-под пушистых, почти девчачьих ресниц. — Хорошо. — Майкл призадумался, потом кивнул, видимо приняв решение, и дунул на свечки. Ни одна не осталась гореть.

Официанты и Лора зааплодировали.

— Теперь желание точно сбудется!

— Хотелось бы.

Торт был очень вкусным, только в Лору уже не влезал. Она легко позабыла на этот вечер о своей специальной диете. Ничего с ней не сделается, если нормально поест один раз. Шампанское вскружило голову. Ничем иным нельзя объяснить тот факт, что, когда Майкл предложил потанцевать, Лора согласилась.

Он встал и подал ей руку.

Музыканты играли нечто мягкое и успокаивающее: медленный танец, словно и не танцуешь вовсе, а плывешь в неторопливых волнах. Майкл прижал к себе Лору и закружил ее по полупустому залу, и его запах обнял ее, от его рук, кажется, останутся ожоги на коже, хотя нет, он не причинит ей боли. Не сегодня, не теперь. Хотя бы один краткий миг украден у вселенной, на мгновение становится возможным то, что уже давно невозможно. Миг пройдет, оставив после себя лишь бледную память, слабый заменитель этому, настоящему мигу. И все-таки что-то останется. Иллюзия. Такая реальная. Иллюзия того, что они вместе на пару мгновений…

Лора не поняла, как так произошло, что они с Майклом оказались настолько близко друг к другу. И вдруг его дыхание уже щекочет ухо, его рука скользит по ее спине, а губы касаются кожи, обжигая. Короткий поцелуй в висок, затем в уголок глаза, затем легкое прикосновение губ к щеке и вот наконец к губам… Лора закрыла глаза, полностью отдавшись во власть иллюзорного мгновения. Она так давно думала, что ненавидит Майкла, что совсем забыла, как он целуется: нежно, словно ты для него единственная женщина на свете…

И в тот же момент волшебство исчезло, остался ужас и осознание: господи, что я делаю?!

Лора отшатнулась и отскочила от Майкла, вывернувшись из его объятий. Она тяжело дышала.

— Что… что ты делаешь, Майкл?!

— Извини. Я не сдержался. — Он покаянно сложил ладони. — Ты столь прекрасна, что я не смог устоять.

— Ты же обещал! — Обида в Лорином голосе мешалась с яростью. — Ты обещал, что не позволишь себе ничего лишнего.

— Да, и нарушил обещание. Но, что самое ужасное, не жалею.

Музыканты флегматично продолжали играть. Видимо, подобные сцены им были не в новинку. Впрочем, в ресторанах и не такого можно насмотреться. Наверняка они продолжили бы играть, даже если бы Майкл раздел Лору и занялся с нею любовью прямо на танцполе.

— Я ухожу.

Лора решительным шагом двинулась к столику, подхватила сумочку и направилась к двери. Майкл догнал ее у самого порога.

— Стой!

— И не подумаю.

Он схватил ее за руку; Лора вырвалась.