— Нет, спасибо!.. — ответил я. — Что‑то не тянет больше!..

— А я… — он вздохнул и достал сигарету. — Люблю это дело, жуть!.. Говорят, вредно…, но думаю, помру я не от этого!.. — он снова хихикнул и подкурил. — Нет!.. — задумчиво продолжил Кипиш. — Понять Грешника, конечно, можно…. В баре людей полно было…. А Цирк давай ему при бабах гуся выводить!.. Но, блин, можно же было просто в рожу заехать?!.. Так нет! — солдафон прервался, выдыхая дым. — Надо было обязательно крутизну свою показать, мля!.. — он сплюнул. — Мы там столько потом натерпелись!..

— В смысле?!

— Да в самом, что ни на есть прямом!.. Законы Старого запрещают всяческое применение оружия…. Таскать с собой можно, понимаешь!.. А применять нет, мать их!..

— Ну, это, вроде, как логично… Мало ли, вдруг зомби, а тебе и обороняться нечем!..

— Зомби?!.. В Старом?! — он привстал и посмотрел на меня. — Ты знаешь, сколько там патрульных?!.. Там не то, что зомби…, там жопу без внимания не почешешь!.. Нас тогда Монах отмазывал…, к хозяину города ходил….

— Вас?! — уточнил я.

— Ага!.. — Кипиш отшвырнул в сторону недокуренную сигарету. — Ты бы знал, какая там делюга началась!.. Циркульские шавки налетели и давай Греха прессовать, ну, тут уже и мне пришлось отличиться…. Короче, если бы не старик наш, то на колах сидели бы с Грехом да похохатывали…. — он снова откинулся на стекло. — Цирк…, когда мы уезжать из Старого стали, сказал, что если Грешник еще раз там появится, то он ему уши отрежет себе на бусы…. Вот так вот, друг мой!.. — закончил он рассказ, посмотрев мне в глаза и невесело улыбнувшись.

— Да уж… — я потер ладонями лицо. — Хреново…

— Не то слово просто!.. — вздохнул солдафон, и в этот момент что‑то сильно ударило по стеклу сзади меня.

Словно сговорившись, мы синхронно спрыгнули с подоконника и обернулись. За стеклом стояло несколько зомби. Один из них, расставив в стороны руки, прижал их к стеклу ладонями и пытался разглядеть нас через тонировку, оставляя полуразложившимся лицом разводы. Когда‑то это был достаточно полный мужчина, о чем говорили сильно провисшие ниже подбородка щеки. У него не хватало одного глаза, а правая сторона лица была покрыта бурой запекшейся кровью. Одет он был в черный классический костюм, когда‑то белую рубашку, сейчас изрядно заляпанную кровью.

— Твою ж мать! — испуганно произнес я. — Он нас видит, что ли?!

— Да нет… — неуверенно ответил солдафон. — Чует, походу, сволочь!.. Наваливать надо, короче…, а то набегут сейчас, туго придется….

Из магазина решили выходить через погрузочную площадку с другой стороны улицы, опасаясь лишний раз привлекать внимание упырей. Кипиш достал пистолет и, держа его наготове, двинулся в дальний угол помещения, где виднелись большие двухстворчатые алюминиевые двери. Я аккуратно, чтобы не создавать лишнего шума, шел немного поодаль, с каждым шагом все сильнее прижимая к себе автомат. Медленно приоткрыв одну из створок, Кипиш осторожно заглянул в проем, затем чиркнул зажигалкой и скрылся из виду. Еще раз осмотрев сквозь стеклоблоки улицу, я увидел, что те два зомбака поспешно удалялись. Идите, идите, уроды!.. — подумал я и шагнул в проем вслед за солдафоном. Это оказалось складское помещение. В неярком свете зажигалки можно было разглядеть несколько больших холодильных камер. Всяческие полки и стеллажи, как и витрины, в основном зале оказались пустыми. Под ногами неприятно хрустели осколки разбитого стекла, иногда мы натыкались на какие‑то чашки, кастрюли, ножи и ложки, которые, звонко громыхая, отскакивали в сторону, после чего кто‑то из нас обязательно негромко высказывал что‑нибудь нецензурное. Через некоторое время мы снова наткнулись на огромные двери. Кипиш аккуратно толкнул одну створку ботинком, и в помещении стало заметно светлее. Он потушил зажигалку и убрал ее в карман. За дверью находилось еще одно помещение, но практически пустое. Здесь не было ни полок, ни стеллажей, ни столов и тумб. Единственное, что бросилось в глаза, так это несколько десятков разбросанных тут и там европаллет и стоящая прямо посередине темно — синяя, изрядно обшарпанная, гидравлическая тележка. Да уж. Скорее всего, этот магазинчик мародеры посещали неоднократно, вот только тележка, наверное, не пригодилась никому либо была слишком тяжелой, чтобы тащить за собой. Хотя я был уверен, что таких тележек здесь когда‑то было несколько, но эта почему‑то осталась и теперь служила напоминанием о прошлом, когда‑то наполненном жизнью. Ворота в конце помещения были открыты настежь, впуская внутрь яркий дневной свет. Выйдя наружу, мы оказались на высокой погрузочной площадке с довольно широким и пологим пандусом, видимо, облегчавшим когда‑то труд рабочим. Внимательно оглядевшись, невдалеке мы насчитали около десятка зомби, которые торопливо разбредались подальше от нас.

— Видал, Фарт! — негромко произнес Кипиш. — Тебя боятся!.. — он улыбнулся и подмигнул мне.

— Вот и правильно!.. Пусть место знают, гады!.. — улыбаясь в ответ, сказал я, и мы двинулись дальше.

Спустившись, на широкую площадку, служившую для подъезда грузовиков с товаром к магазину, я неожиданно услышал позади шлепок, словно кто‑то топнул босой ногой по бетону. Резко обернувшись, я вскрикнул:

— Кип!..

Было уже поздно. Единственное, что успел сделать солдафон, так это развернуться, но огромная туша такого же чудища, какого мы встретили у нашей машины, молниеносно прыгнуло в нашу сторону. Навести на чудовище автомат я не успел и, ожидая серьезного удара, насколько было возможно напряг в теле все мышцы. Но по мне удара и не было. Монстр, буквально пролетев надо мной, с огромной силой врезался в солдафона и откинул его на несколько метров вглубь площадки. В этот момент я смог наконец прицелиться и начал стрелять. В голову с такого ракурса я попасть не мог, поэтому ударил длинной очередью по спине мутанта в надежде на его хоть какую‑то реакцию. Но похоже, что боли он не испытывал, потому что я отчетливо видел, как пули, оставляя небольшие мясистые кратеры, влетали в тушу чудовища, но его это совершенно не беспокоило. Тем временем монстр быстро приблизился к Кипищу, и я прекратил огонь, опасаясь попасть в солдафона. Мутант же, уцепившись своей огромной лапищей за разгрузку паренька в районе груди, резко притянул его к себе и, раскрыв огромную зубастую пасть, вгрызся в голову солдафона. Я замер. Настолько страшно и одновременно обидно мне никогда еще не было. Захотелось бросить автомат, сесть на асфальт и спокойно дождаться своей участи. В какой‑то момент я увидел, как Кипиш, видимо, придя в сознание после сильнейшего удара, навел пистолет к голове чудовища. Господи, как же я обрадовался, когда осознал, что каску хищные челюсти монстра проломить не смогли. Но как оказалось, моя радость была преждевременной. Выстрелить Кипишу мутант не позволил и, освободив его голову от клыков, с огромной силой ударил солдафона спиной об асфальт, затем поднял и повторил действие еще раз. Пистолет парня вывалился из ладони на площадку, а сам он обмяк.

— Сука! — истошно заорал я и рванул в сторону твари.