Строго говоря, любопытство и стало решающим стимулом. Если бы требовалось установить преступника по досье, я бы дважды подумал, прежде чем подписываться на авантюру. Это вам не гопника Герасимова за руку поймать. Для меня досье Инквизиции представляли почти академический интерес. Помочь следствию я рассчитывал иным способом.

Закончив с материалами, я принял контрастный душ, на скорую руку соорудил яичницу и плебейский бутерброд с копченой колбасой. Завтрак пролетария. Интересно, как скоро это слово окончательно забудут? От молодежи его уже не услышишь, но в разговорах старшего поколения нет-нет, да проскочит. Пусть зачастую и в шутку.

Позавтракав, почистил зубы, сменил белье и рубашку и сбежал по ступенькам прямо в душные объятия крымского полдня. С машиной возиться не стал, взял первое попавшееся такси и упал на заднее сиденье, пропустив цену мимо ушей.

Добрались быстро. На сей раз охранник оказался на месте. Судя по пышущей жаром красной ауре, он был оборотнем, причем довольно сильным. В Инквизицию вольнонаемных шавок из подворотни не брали. Оборотень кивнул вместо приветствия и сообщил, что меня уже ждут.

Джованни сидел в холле и с чопорным видом разглядывал золотые запонки. Гавайку сменил темно-синий пиджак, сандалии – остроносые лакированные туфли. Выглядел он крайне недовольным.

Вскоре выяснилась причина – полная беспомощность вампира Карла. Короткий и не слишком информативный рассказ о двуликом призраке так и остался единственной зацепкой. Да что там зацепкой – всего лишь информацией к размышлению. Большего ни из пациентов, ни из персонала вытянуть не удалось. В заключение вампир еще раз пожаловался на мастерство «хирурга» и посетовал на полное отсутствие у того фантазии.

– Надеюсь, хоть ты меня порадуешь, – закончил короткий рассказ Инквизитор.

– Будем импровизировать, – оптимистично сообщил я. – Полагаю, ты не утратил интереса к театральным постановкам?

– Готовишь мне роль клоуна? – без энтузиазма предположил Джованни.

– Отнюдь, кукловода. Да не хмурься, у нас есть прекрасный набор из двенадцати кукол.

Джованни шумно вздохнул.

– Боюсь спросить о декорациях и сценарии.

– Сценарий подкинула жизнь. А декорации, – я широко развел руки, – вокруг нас.

– Браво, – вяло похлопал Инквизитор. – Философия, метафоры, актуальность… Может, и выступишь вместо меня?

– Увы, статусом не вышел. – Я похлопал Инквизитора по плечу. – Нет, дружище, в следующем акте ты незаменим, а я, пожалуй, понаблюдаю с галерки.

Джованни сложил руки на груди.

– Что ты задумал?

– Объяви всеобщую реинвентаризацию. Дескать, в течение ближайших дней специальная комиссия проведет повторную опись пылящихся на складе артефактов. Состав комиссии якобы не утвержден. Срочность объясняется… да хоть блажью начальства. Главное, чтобы объявление достигло адресатов – наших главных подозреваемых.

– Гм, – поскреб подбородок Джованни, – надеешься, клиент ударится в бега?

– Ровно наоборот. Надеюсь, что он постарается решить проблему. И просто вернет камеру Локка на место. Установить слежку за хранилищем, думаю, проще, чем за каждым индивидом в отдельности. Заодно узнаете, как он обошел сигнализацию.

– Сомнительно как-то, – пробормотал Джованни. – И почему ему просто не сбежать?

Я пожал плечами.

– А зачем? Он не знает, что нам известно о камере. Побег выдает его с головой, а так он останется при своих. Хотя, бесспорно, от любителя можно всего ожидать. В том числе и необдуманных решений. Но на вашем месте я бы поостерегся устанавливать персональную слежку. У нашего маньяка явно есть карты в рукаве, очень уж сложные трюки он проворачивает. И если заметит наблюдение, предсказать его действия будет трудно.

– Можно подумать, сейчас легко, – проворчал Инквизитор.

– Сейчас мы на шаг впереди. Он знает, что подчистил все следы в пансионате. Знает, что убрал Герасимова до того, как мы его допросили. Да, он наверняка нервничает, но полагает, что ситуация под контролем. Стоит этим воспользоваться.

– Как-то просто все у тебя выходит, Юра, – скептически отозвался Джованни.

Я выразительно приподнял бровь.

– Просто? Я бы сказал, нам неимоверно повезло. В том, что Герасимов обнаружил квартиру до того, как рассеялась магическая аура. В том, что проявил сознательность и позвонил в Дозор, а не залег на дно. В том, что я успел прочесть воспоминания до того, как он простился с жизнью. Это чистое, незамутненное везение. Как, впрочем, и обнаруженный местной ведьмой пансионат.

– Знаю… И, положа руку на сердце, это везение пугает меня едва ли не больше, чем творящаяся вокруг чертовщина. Словно нами играют в шахматы. Один игрок ставит задачи, другой помогает их решить…

Я усмехнулся.

– Видишь ли, без везения нельзя поймать преступника, который не оставляет следов. И тогда расследование Великого Сыщика быстро и бесславно заканчивается. О нем не складывают песен, не пишут книг. Лишь иногда вспоминают перед камином тоскливыми осенними вечерами… Нет, друг мой, не стоит множить сущности. Как ни посмотри, а удача есть необходимый компонент всех начинаний.

Джованни криво улыбнулся в ответ.

– Надеюсь, Юра. Ты даже не представляешь, как я на это надеюсь.

* * *

– Не знал, что в душе ты аскет, – с чувством проговорил я.

– Смейся-смейся. – Джованни опустился в пыльное, покрытое сомнительными пятнами кресло, закинул ноги на кривоногий журнальный столик. Острые носки туфель уставились в потолок. Стоили туфли поболее всего содержимого гостиничного номера. Подозреваю, с небольшой доплатой на них можно было купить всю гостиницу с персоналом в придачу.

Обставили комнату по-спартански. Две кровати, столик, ныне служащий подставкой для ног, рассохшаяся ветхая тумба и дышащий на ладан платяной шкаф. Довершал картину притулившийся на подоконнике одинокий кактус в побитом глиняном горшке. Ни телевизора, ни кондиционера.

Впрочем, заоконная жара обошла номер стороной. Кто-то из Инквизиторов расконсервировал «заначку» – стеклянный шар с фрагментом украденной осени. Или весны – сразу не определишь. Тяжелый затхлый запах, пропитавший гостиничный номер, перебивался знакомым с детства ароматом влажной земли и свежей хвои. Знакомым с детства…

Надо же, сколько столетий прошло, а я до сих пор помню наш лес. Давно вырубленный, выкорчеванный, расчищенный под пахотные земли… Интересно, что на том месте сейчас? Жилой квартал? Завод? Или разбитое шоссе с одинокими бензоколонками?..

Я опустился на кровать. Хлипкая конструкция скрипнула, подозрительно качнулась, но устояла. Где только Инквизиторы выкопали столь блестящий образчик убожества?..

– Прошу прощения за обстановку, но эта… гхм… гостиница обладает… э… определенным стратегическим значением. – Джованни уловил ход моих мыслей.