Мирмеколеоны, как заведенные, грызли камень, кромсая гранит с такой легкостью, как будто бы это был слегка подсушенный хлеб. Юийдиалья отполз в один из боковых проходов. Скоро потолок рухнет, не выдержав собственного веса и веса неторопливо шествовавшего наверху бразгора. Юийдиалья собирался занять их главаря, предоставляя слугам разделаться с остальными колдунами. На легкую победу он не рассчитывал, но слуги, перебив охрану, помогут ему. Если только его враг — не Обладающий Силой (в этом случае Юийдиалье оставалось только поднять лапки и сдаться), а Лорд по рождению или просто очень могучий колдун, защищаться одновременно и от демонов, и от их господина, он не сможет.

Однако Юийдиалья не предполагал, что именно такой реакции от него и ждал тот, кто привел караван в подземелье.

Древний кьютский божок сильно удивился бы, узнав, насколько он предсказуем.

* * *

Петляя между группами купцов и солдат, обходя неподвижные, подобные колоннам нога бразгоров, всадники на гулейбах продвигались к голове каравана. Первые два прохода, справа и слева, оставались спокойны. Прежде чем они успели достигнуть третьего, впереди вдруг раздался грохот, многократно усиленный каменными сводами. Гора содрогнулась; не удержавшись на ногах, многие попадали на пол. Послышались крики. Дальше начался сущий ад. Из всех ответвлений разом стали выплескиваться демоны — волна за войной — гиоры, кьюты, прыгуны и иные уродливые твари, названия которых Дэвид не знал. Выполняя приказ Мерклона, чародеи не вступали в бой, да это было и бесполезно: караван растянулся более чем на три мили, и заблокировать каждый из полутора десятков ходов они бы все равно не смогли.

Чем дальше они продвигались, тем сильнее становилась паника. Огры дрались с гиорами, наемные солдаты и ящеролюди — с кьютами. Их прикрывали колдуны и боевые призраки, разбросанные вдоль всего каравана, но и тех, и других было слишком мало. Кроме того, каждый из отрядов нападающих сопровождал, как минимум, один одержимый. Их убивали, но энергетический «дикобраз» тут же отыскивал среди кьютов нового носителя, вселялся в него и снова вступал в бой. Джейназ, бессильно проклинавший небо и землю, остался где-то далеко позади, и никто не видел, как он погиб.

Забирая с собой всех, кого только можно, отряд, постепенно обрастая все новыми воинами, шел сквозь хаос. Продвижение замедлилось, а уже в самом конце вовсе остановилось: бразгор, третий или четвертый от начала, рухнул, перегородив весь проход. Ноги ящера были переломаны, демоны то тут, то там, походя, вырывали куски мяса из его тела, но безобидный гигант был ещё жив. Издавая какой-то жалобный, глухой звук, он раскачивал головой, силясь стряхнуть сновавших по нему тварей. Прямо на его теле, среди сваленных беспорядочной грудой тюков, демоны добивали последних, ещё живых караванщиков. Здесь гулейбов пришлось оставить и перебираться через живую гору, цепляясь за все, что только было можно. Уже оказавшись на спине гиганта, Дэвид оглянулся — и увидел, как его гулейб судорожно бьется и катается по земле, раздираемый прыгунами, вгрызавшимися в его нутро. Что-то стиснуло грудь землянина, вспыхнуло холодной звездой боли где-то под сердцем — смотреть на мучения существа, с которым он почти сдружился за три недели пути по Пустошам, Дэвид не мог. Он забыл о том, что сейчас нужно спасаться самому, перестал видеть многочисленных тварей, преследовавших отряд — все его внимание сосредоточилось на умирающем гулейбе. Обратившись к стихии Огня, Дэвид собрал в руках огненную сферу и метнул ее вниз. Взрыв пламени убил и гулейба, и его мучителей; в растекшемся огне сгорели ещё несколько демонов, но прочие, двигаясь безостановочной волной, уже цеплялись за шкуру бразгора, стаскивая вниз солдат, отступавших за колдунами. Кто-то схватил Дэвида за плечо и поволок дальше, кто-то ударил его по лицу, и только тогда землянин пришел в себя. С ужасающей отчетливостью он вдруг понял: погибнут если не все, то почти все, и неизвестно, сумеет ли вообще хоть кто-то спастись. Пройдя через облако пыли и раздавив по ходу ещё один отряд демонов, колдуны остановились перед пропастью: огромной пещерой, в которую провалился первый бразгор. Пещера казалась шевелящимся месивом от невообразимого множества демонов, облепивших ее пол и стены. По содрогающейся туше умирающего бразгора они позли вперед и вверх, выплескиваясь в туннель — и здесь, или чуть раньше, встречали свою смерть — потому что отряд, поставленный в авангарде, ещё был у дел и огрызался всем, чем мог. Две группы чародеев объединились и сумели наконец дать достойный отпор нападавшим. Все огры были уже мертвы, но кое-кто из наемников и ящеролюдей уцелел — эти, уцелевшие, добивали клинками демонов, сумевших избежать действия смертоносных волшбы. Полностью отдавшись битве, Дэвид не сразу обратил внимание на вспышки огня и пульсацию сияющей черноты в самой пещере. Между тем там шла битва ещё более напряженная, чем наверху. Забрав лучших воинов и колдунов из авангарда, Мерклон спустился вниз и здесь наконец, столкнулся с тем, кого искал. Неизвестно, чем бы закончилось их противостояние один на один при других условиях: Мерклон, хотя и уступал Демон-Лорду в чистой мощи, оперировал заклятьями удивительной сложности, и каждая применяемая им комбинация Форм выдавала не только сильный от рождения, но и тщательно развитый колдовской Дар. Однако сейчас хрупкое равновесие сил складывалось отнюдь не в пользу Мерклона; сосредоточившись на демоне, он не мог помочь тем, кто должен был прикрывать ему спину — а между тем этот небольшой отряд потихоньку таял. Сквозь Око Дэвид наконец увидел, к чему крепились отростки, на концах которых покоились энергетические «ежи», превращавшие кьютов в одержимых. Гэемон господина Юийдиальи многократно превосходил его тело, был, может быть, даже больше бразгора. Безумно сложное переплетение энергетических жгутов, оболочек, каких-то перетекающих сияний и форм невозможно описать словами; в общем же виде оно создавало впечатление исполинской сороконожки, вставшей «на дыбы». От гэемона кьютского божка во все стороны растекались потоки силы, исходили силовые линии, завершавшиеся как бы крохотными подобиями основной магической структуры — теми самыми «ежами». Большая часть одержимых сосредоточилась на отряде Мерклона, и именно благодаря их усилиям его отряд таял так быстро.

Сквозь грохот битвы Дэвид услышал, как за его спиной Арквист прокричал:

— …приказал дождаться вас!

И ответ Эйба:

— Идем.

До туши бразгора, лежавшей внизу, было не менее пятидесяти футов. Дэвид спланировал вниз, цепляясь за воздух примитивным, едва намеченным заклятьем полета — только чтобы не разбиться при падении. Рядом опустился Эйб, разбрызгивая во все стороны жидкий огонь. Дэвид последовал его примеру, благо целиться не приходилось — кьюты, гиоры и мирмеколеоны лезли отовсюду. Сверху, несколькими потоками света, режущего, как бритва, Эйба и Дэвида поддержали Ивард и Тэльди. На какое-то время ближайшее пространство было очищено от демонов. Вниз спрыгнул Реул, за ним слевитировал Тэльди. Пока помогали спуститься вниз тем, кто не владел воздушной стихией, Дэвид успел спросить стоявшего рядом с ним чародея:

— Раглес. Кто привел его в отряд?

— Мерклон, — ответил Эйб. Через секунду, когда Гильберт и Ивард уже твердо стояли на теле ящера, Эйб добавил, бросив короткий взгляд на землянина: — Ты тоже понял?…