– Динка, ты с ума сошла! Где ты еще такого мужика найдешь! Он тебя просто избаловал! Ты здесь сидишь, а там уже очередь девчонок детородного возраста выстроилась. Они готовы и петь, и плясать, только б он на них посмотрел. Клуша ты, Дина! Упустила свое счастье! Сдала врагам! Без боя отпустила на вражескую территорию здорового мужика. За мужа бороться надо! Подумаешь, женщина! У кого их нет? А он к тебе возвращался. Еще слова прощения бормотал по пути! Это тебе извиниться перед ним надо!

– За что? – изумилась Динка.

– Не поняла, погорячилась, была не права. С кем не бывает! Он еще по понятиям живет. Он у тебя честный. Изменит, покается. Авось обратно примет. Только раскаяние должно быть искренним.

– Ты не поняла, Ксюша. Я ушла навсегда.

– Ну и дура! Мужик – кот. Ему надо гулять, есть чужую сметану, ловить худосочных сереньких мышек. Но живет он ради единственной, прекрасной женщины. Выбор простой: либо ты вписываешься на место женщины-всей-жизни, либо успеешь занять место главной серенькой мышки. И это – если повезет.

– А если не повезет?

– Если не повезет, ты вообще УЙДЕШЬ ИЗ ИГРЫ. Навсегда. Все будут делать вид, что тебя вроде как и нет.

– Я есть, Ксюша!

– Скажу тебе по секрету, и то только потому, что ты моя лучшая подруга. Ты полная дура! Время джиннов прошло! Их больше нет. Это в середине 90-х любимой женщине можно было построить дворец, купить квартиру с видом на Патриаршие пруды, засыпать ее подарками и приглашениями в кругосветное путешествие. Новые короли из любой Золушки делали королеву. А сейчас – время плохое. Смутное время. Из любой королевы делают чудовище. – Ксюха тряхнула мелкими кудрями и принялась слизывать с ложки капли теплой молочной пенки.

– Время – это время, – философски заметила Динка. – Человек с детства не меняется. Он такой, какой есть. Если человек благородный, он останется благородным, чего бы это ему ни стоило!

– Вовсе нет! Люди бездумно копируют друг друга. Сейчас принято оставлять своих жен и даже этим гордиться. То, что было стыдно, нелепо, подло десять лет назад, сейчас круто и модно. Подлый поступок называется героическим!

– Ты меня специально запугиваешь. Ты всегда защищала Игоря.

– Он, конечно, дурак. Но дурак с понятиями! Прикидываешь? А ты берешь и собственными руками душишь собственную песню! Ну не дура ли ты после этого? Если твоему Игорю уже сказали, что он – идеал мужественности, красивый, как Бред Питт, самый нежный любовник, заботливый друг, то разве он поверит тебе, когда ты открываешь ему глаза на то, что у него выросло пузцо, а ноги стали чуть кривоваты и он потерял свою героическую осанку, которая тебя так радовала в день вашей первой встречи? Конечно, нет! Ври, играй до последнего, хвали до тошноты. Может быть, тогда он тебе немного поверит! Лести много не бывает.

– Я не умею врать! – наивно оправдывалась Дин–ка. – Врать плохо! Это низко! Когда Игорь меня обманывал, у меня внутри включалась красная лампочка. В последнее время, чтобы он ни говорил, она зажигалась. Сначала робко, потом ярче, а в последний год – огнем горит. На каждое его слово.

– А ты не пробовала обратиться к психиатру? Есть такие таблетки. Они отключают эту лампочку навсегда! Становится все равно, красная лампочка, зеленая. Все – фиолетово!

– Я хотела, чтоб он перестал врать.

Динка заказала шарик клюквенного щербета – отправляла в рот по маленькому кусочку, зажмуриваясь от сочного кислого вкуса.

– Это невозможно! – хохотала Ксюха – специалист-во-всем-на-свете. – Ты легко взяла и бросила королевскую роль женщины-ради-которой-живут. Второй раз так не повезет! Даже не надейся! Это только кажется, что все впереди – лучшие годы, лучшая работа, лучший муж. А потом в один день понимаешь, что будущее уже наступило, а ты навсегда зависла в прошлом. Все девушки делают это! Дурость называют индивидуальностью, жадность – бережливостью, истерику – ранимостью, упертость – твердостью, пьянство – сложной конституцией, загул – поиском, измену – увлеченностью, разболтанность – талантливостью, необязательность – занятостью, нелюбовь – долгом, импотенцию – усталостью, равнодушие – сдержанностью, неспособность к действию – интеллигентностью, хамство – горячностью, хабальство – смелостью, эгоизм – гордостью, махровый эгоизм – неординарностью, распущенность – непредсказуемостью. Мужчины – странный звероподобный тип человека, с самого рождения зараженный гордыней. Они с удовольствием демонстрируют свои мощи или немощи, надеясь на скупую похвалу. А бурные и продолжительные аплодисменты способны вернуть радость мальчикам-зайчикам. Без этой похвалы и заболеть могут.

– Посмотрим. – Динка-блондинка в голубом платье с большой лентой Мальвины на спине выглядела как фея, которая опустилась на Землю с одной целью – вдоволь поесть клюквенного щербета и выпить чашку кофе по-восточному.

– А ты видела фей?

– Видела ли я фей! Да ты смеешься! Я выросла среди фей! У меня был странный талант! Я их прекрасно видела и понимала! Они болтают на удивительной смеси языка дельфинов и звездной пыли.

– А как они выглядят?

– Среди них есть дамы! Настоящие леди с поджатыми губами, с толстыми квадратными сумочками под мышкой. А есть – совсем девочки, с нежными щечками и огромными лукавыми глазками.

– А как узнать фею из тысячи обыкновенных девочек?

– Главное их отличие в том, что они очень стараются быть как все. Они так тщательно повторяют за обыкновенными девочками их движения, жесты и слова, что становятся смешными. Но они очень добрые. И хорошо кушают по утрам.

Илья проснулся с головной болью. Долго стоял под душем, пытаясь вспомнить, ради какой великой идеи он напился вчера вечером. В голове проявился смутный образ незнакомки. Илья проанализировал факты и пришел к парадоксальному выводу:

– Девушка красива.

– Не заметить ее было невозможно.

– Влюбиться он не успел.

– Но что-то все-таки было.

– Скорее всего девушке нужна помощь, а он, болван, ее так бездарно упустил.

Илья был фаталистом. В его словарном запасе были слова «ведут», «показали», «дали понять», «поставили на место». Кто эти неуловимые «они», которые все про всех знают, Илья не конкретизировал. Достаточно было того, что «они» существовали и вели за Ильей самое настоящее наблюдение.

С похмелья Илья смотрел на жизнь философски. Откинув все очевидные причины психического расстройства, в том числе и любовь с первого взгляда, Илья разложил ситуацию по сценарию советского фильма. Если он – Илья – шпион в большом городе, то девушка – самая красивая, именно такая, какая нужна, не заметить ее было невозможно, видимо, ее не предупредили, что быть не такой, как все, просто-напросто опасно. Так вот, именно эта прекрасная девушка – его связная. Илью подобное объяснение вполне удовлетворило. Недаром он всю жизнь занимался детской литературой. Сюжет сочинил мгновенно. И кинулся записывать его на клочках бумаги, словно эти буквы могли ему чем-то помочь.