— Мне жаль, — сказала Мойри.

— И мне.

Фин передавал по кругу куски мяса, и Джакс не торопился есть, не столько пережевывая, сколько посасывая пищу. Вкус был восхитительный, его рот наполнился ароматом.

По ту сторону костра Фин что-то шептал на ухо женщине, не сводя глаз с Джакса, Реми и Сары. Она также наблюдала за беглецами, и Джаксу пришлось признать, что ему не понравилось их внимание.

— Вас обоих что-то беспокоит? — спросил он.

— Мы только что говорили о том, как вы все сбежали из за́мка Рааку, из глубины территории Эгрила, — сказал Фин.

— Как вам это удалось? — спросила женщина, не скрывая скептицизма в голосе.

Джакс уставился на них обоих, не в силах ответить. Он понятия не имел.

— Успокойся, Дэв, — сказала Мойри. — Наши гости прошли через ад. Они заслуживают ночи, когда к ним никто не будет приставать.

— Она просто задает простой вопрос, — сказал Фин. — Ради простой истории.

— Сейчас не время... — Мойри замолчала, когда Реми поднял руку.

— Все в порядке. Я расскажу им эту историю, если они хотят ее знать, — сказал Реми, его голос был полон эмоций. — Я был пленником в течение четырех месяцев в подземельях за́мка Рааку, и знаете что? Чудо было не в том, что мы спаслись. А в том, что мы так долго продержались в этих камерах.

— Это ты верно подметил, — сказала Сара.

— Каждое утро до рассвета Черепа забирали джиан из камер, — продолжил Реми. — Их отводили к Красному Озеру. Оно окружает за́мок на милю, может быть, больше, во всех направлениях. Затем, на рассвете, начинали бить барабаны, и к тому времени, когда они замолкали, эти джиане плавали в озере с перерезанными глотками. Вот так. — Он щелкнул пальцами.

— Все в этих камерах стали ближе, чем семья. Ближе, чем любой человек может подобраться к другому, потому что мы были прижаты друг к другу плечом к плечу, спали стоя, мочились и гадили себе на ноги, человек рядом с тобой дышал тебе в ухо, постоянно находясь на грани жизни и смерти каждый день. — Реми взглянул на Сару, затем на Джакса. — Я любил их всех. Действительно любил. Но когда наступало утро и мы слышали приближение Черепов, я молился, чтобы умер один из них, а не я. Дверь открывалась, и они вытаскивали моих друзей, брыкающихся и кричащих, и это разбивало мне сердце, когда я знал, что никогда больше их не увижу. Я...

Реми задохнулся от воспоминаний, и Сара сжала его руку:

— Все в порядке. Тебе не нужно больше ничего говорить.

В глазах Реми заблестели слезы:

— Да помогут мне Боги, потому что я скажу. Мне нужно это сказать — они должны это знать, — потому что каждое проклятое утро я был чертовски счастлив, когда забирали их, а не меня. Я знал, что у меня будет еще один день, когда я буду стоять в чужой моче и дерьме, вдыхая этот вонючий, спертый воздух, не в силах сесть, не в силах вытянуть руки, и я был так благодарен.

— Ты был не единственным, — сказала Сара. — Мы все чувствовали то же самое. Тут нечего стыдиться.

Реми уставился в огонь:

— Да, возможно это так, но мне от этого не легче. В любом случае, в конце концов, это не имело значения. Однажды мои молитвы остались без ответа, удача отвернулась от меня. Черепа схватили меня, Сару, Джакса, Эсто, Кайо и Уилса вместе, может быть, с тридцатью другими. Мы поднялись по лестнице. Пришло время, когда они перережут нам глотки и отправят плавать в озере. За нашими спинами были копья, которые подталкивали нас вперед, но мы не были связаны или что-то в этом роде. Черепа, вероятно, думали, что в нас не осталось сил сражаться, и, возможно, они были правы. Но они не учли Джакса.

Джакс оторвал взгляд от костра при упоминании своего имени:

— Я ничего не делал.

— Да, пока мы не выстроились в линию на том окровавленном берегу. — Реми сделал паузу, давая мгновению продлиться. — Затем он схватил скимитар Черепа и пронзил им ублюдка. Прикончил еще двоих, прежде чем они поняли, что происходит.

Джакс слушал так же увлеченно, как и остальные, потому что для него все это было новостью. Даже рассказ Реми не вызвал у него никаких воспоминаний.

— Он крикнул нам, чтобы мы плыли за ним, вот что он сделал, — добавила Сара, — а потом он прыгнул в то озеро. Говорю вам, мне не нужно было повторять дважды. Я последовала за ним чертовски быстро.

— Вы не похожи на пловцов, — сказал Фин. — Очень впечатляюще.

Джакс проигнорировал сарказм.

— Это было тяжелое плавание, даже с двумя руками, могу вам сказать, — продолжил Реми. — После месяцев, проведенных в этой дыре, питаясь дерьмом, все мы были настолько слабы, насколько могли, но Боги и Джакс дали нам шанс, и мы им воспользовались. Он не собирался сдаваться. — Реми пристально посмотрел на Фина. — Даже с одной рукой.

— На дальнем берегу за нами наблюдали сотни эгрилов, — продолжила Сара. — Но они не были бойцами. В основном женщины и дети. Несколько стариков. Никто из них не смог нас остановить. Как только мы их миновали, мы побежали, направляясь на юг.

— Мы прятались, где могли, передвигаясь по ночам, — сказал Реми. — В сельской местности, жили за счет земли или совершали набеги на фермы, но всегда в движении. Потом эти ублюдки с собаками напали на наш след около недели назад, и, если честно, я понятия не имею, как нам удалось их опередить. Джакс использовал все известные ему уловки, но они продолжали приближаться. — Его голос сорвался, по щекам потекли слезы.

Сара прижала его голову к своему плечу, сама плача:

— Мы сделали это, любимый. Мы добрались домой.

— Да, но только благодаря Джаксу. Откровенно говоря, мы обязаны ему своими жизнями.

Такое неприкрытое проявление эмоций тронуло их всех. Некоторые отвели глаза. Другие сами пролили слезы. Даже Фин и Дэв казались растроганными. У них больше не было вопросов, не было едва скрываемых подозрений, которые они могли бы высказать.

Пока они плакали, Мойри положила руку на плечо Джакса:

— Я рада, что ты здесь. После