понимала, то содействие предполагает встречную услугу или хорошую оплату! Она покосилась на Таню, та старательно молчала, не вмешиваясь в их разговор.

«Хорошая девочка, – умилилась норушь про себя. – Всё, вот буквально всё делает как надо!»

– Итак… сейчас, когда мы с вами уже познакомились, могу ли я ожидать содействия в одном очень важном деле? Да-да, я знаю, что глубокоуважаемая Шушана помогает вам, Танечка, в общении с пациентами, и это просто замечательно! И я…

Тут он стремительно поднялся, сделал резкий жест рукой, отлично понятый норушью, которая юркнула к Тане на колени, и широко шагнул к двери.

– Разве ваш рабочий день не закончился? – удивлённо осведомился он у Валентины, которая кралась к Таниному кабинету, чтобы послушать, о чём же Соколовский столько времени разговаривает с Танькой!

– Я…я… хотела уточнить, не надо ли вам сделать кофе или чай? – промямлила Валентина.

– Не надо, – сухо отозвался Соколовский, серьёзно пожалевший о строгом трудовом законодательстве этого мира, – он бы лично выкинул эту особу с работы просто-таки со свистом, ан нельзя – не-по-ло-же-но.

– А! Я ещё напомнить хотела! – Валентина заглянула в кабинет и слегка удивилась – Татьяна сидела за столом с абсолютно рабочим видом. – Я понимаю, конечно, что внимание владельца клиники лестно, но, Танечка, тебе же пора на дежурство в стационар!

– Спасибо тебе большое! Но до моего дежурства ещё семь минут. – Таня понимала, что с Валентиной ей теперь придётся вести себя крайне осторожно. – Можешь не переживать, за это время я успею дойти до места. Филипп Иванович, я поняла всё, что вы хотели сказать про расширение стационара. Я подумаю, смогу ли я потянуть такой объём работы, – Тане очень не хотелось, чтобы все сотрудники клиники решили, что у неё какие-то особые взаимоотношения с Соколовским, и она надеялась, что он подхватит её игру.

– Отлично! Тогда я с вами прощаюсь, – Соколовский кивнул Татьяне и удалился.

Валентина ещё потопталась в коридоре, но была прихвачена под локоток Иваном Степановичем, торопившимся домой, и выведена из клиники.

«Фууух, и что это было?» – Таня заперла за ними дверь и отправилась на дежурство, благо идти было совсем близко – по коридору до конца помещений клиники, а потом через дверь, соединяющую её с новым зданием, – в стационар.

Там она осмотрела нескольких животных, которые были оставлены после операций или для лечения, и наконец-то получила возможность обсудить с Шушаной неожиданный визит актёра.

– Шушанечка, я что-то ничего не поняла… Что ему вообще надо? Заинтриговал до обморока и свалил!

– А он скоро придёт, – фыркнула норушь, пошевелив ушками. – Он сейчас в здание зашёл – во вторую дверь.

– Слушай, а кто он вообще такой?

– А это он тебе сам скажет. Может быть… – непонятно ответила Шушана. – Но мне тоже интересно, что именно ему надо?

А про себя подумала: «И сколько можно будет получить за то, что ему надо?»

Нет, она вовсе не была жадной до людских денег, просто… безопасность дома, ради которого она осталась одна, её беспокоила чрезвычайно!

Таня прислушалась, действительно где-то в отдалении послышались звуки, хлопок двери, лёгкие шаги по коридору.

– И снова добрый вечер! – лучезарная улыбка звезды экрана вызвала бы счастливый визг его поклонниц, но у Тани были немного иные интересы, поэтому она ответила Соколовскому корректно-рабочей улыбкой, мол, не очень-то и хотелось, но раз ты уже припёрся мешать мне работать, вытолкать тебя всё равно не получится…

– Уютно вы тут устроились! – одобрил Соколовский, обходя помещение. – Клетки, правда…

– А что не так? – удивилась Таня.

– Не одобряю… но это мои заморочки, не обращайте внимания… – Соколовский хмуро покосился на ближайшую к нему клетку, в которой мирно спал такс, страдающий от бобризма и последующего оперативного вмешательства – почему-то разгрызенные в прах останки деревянных ножек стула не хотели перевариваться.

– Итак! На чём мы остановились, когда нас так бесцеремонно прервали? – уточнил Соколовский, машинально покосившись на себя в зеркальную поверхность шкафчика.

Таня мысленно закатила глаза: – «Позёр! Можно подумать, он забыл!»

Но вслух произнесла совсем иное:

– На том, что помощь Шушаны в моей работе – это замечательно.

– Именно! – обрадовался Филипп. – Я хотел сказать, что именно ваш тандем мне и нужен! Насколько я понимаю, ваш род невелик, так? – обратился он к Шушане.

– Неправильно понимаете, – она тут же надулась как мышь на крупу.

– Странно… Я заходил в ваш дом несколько раз, но… но не смог дозваться никого из ваших соплеменников!

– Мой род многонорушен, но они ушли в исконные земли, – крайне сдержанно ответила Шушана, – подозрительно покосившись на актёра.

Соколовский тут же осознал, что ходит по очень тонкой грани…

– Неужели же? – он принял подобающе-печальное выражение, медленно, но верно сменяющееся восхищением, переходящим в восторг. – А вы… вы, многоуважаемая Шушана, остались, чтобы не дать захиреть дому? Какая верность, какая изумительная стойкость духа!

Шушана против воли принимала вид скромной, но исключительно благодетельной норуши, Соколовский сиял, а Таня смотрела на них во все глаза.

«Если бы это было чуть больше месяца назад, я бы решила, что у меня с психикой большие проблемы! Фэнтези перечитала или галлюцинации начались. А сейчас – хоть бы хны! Ну, вот звезда кино сидит и разговаривает с крупненькой такой мышью, болтающей по-человечески, да ещё явно подлизывается к ней и комплименты отпускает!

– Позвольте, Танечка, и вам выразить моё восхищение! – медовым голосом произнёс Филипп. – Далеко не каждый современный человек спокойно воспримет норушь! Вы скорее в инопланетян поверите!

«"Вы"? – удивилась про себя Таня. – Странно как сказал, словно он себя к современным людям не причисляет».

Впрочем, сладко-убаюкивающие, восхищённо-комплиментарные слова и обаяние Соколовского, практически осязаемо распространившееся по помещению, начали Татьяну как-то… раздражать, что ли!

– Спасибо, не нужно! – она произнесла это чуть резче, чем хотела. А на недоумение Соколовского пояснила:

– Восхищения не нужно – моё восприятие Шушаны и наши с ней отношения – это личное!

Соколовский с чрезвычайно довольным видом покосился на норушь.

– Да, она такая! На неё это не действует! – кивнула Шушана.

– Это – что? – осторожно уточнила Таня.

– Ээээ, некоторые фамильные способности, так скажем, – уклончиво объяснил Филипп. – И это замечательно! У вас трезвый ум, вы не реагируете на моё присутствие и вы – профи. Как раз то, что мне нужно! Я хотел бы нанять вас обеих на работу!

– Ну, я у вас и так работаю! – удивилась Таня.

– А я хотела бы знать, что вам надо и как это будет оплачиваться? – серьёзно объявила норушь.

– Мне нужна клиника и… гм… зоогостиница, но для не совсем обычных пациентов.

– Экзоты? – Таня подняла брови, подозревая подвох вроде перевалочного пункта контрабанды тигров или ирбисов.

– Нет, вы меня не так поняли. Ничего противоречащего законодательству… просто одарённые животные, которых можно использовать для съёмок! Это могут быть птицы или звери… У меня есть специалисты, которые могут найти таких, но… не в клетки же их запирать! А потом, некоторым может понадобиться медицинская, в смысле, ветеринарная помощь.

Таня