Оценив липкий от яблочного сока кинжал, я совершенно невинно посмотрела на Иаллин. Она лишь вздохнула. Кешка поддержал ее возмущенным шипением. Делать ничего не оставалось, как сполоснуть лезвие в воде пруда и вернуть оружие на место. Опять пришлось стягивать рукав и под любопытными взглядами Алауэн Ту отдавать кинжал в захапистые лапки хранителя. Как всегда немного больно, но маленькая ранка проткнутой кожи тут же заросла. К сожалению, такова плата, Кеша только так может забрать лезвие.

— Это я делала! — гордо заявила Алла.

— Я тоже такую хочу! — мигом закапризничал Змей, подсаживаясь ко мне и нагло обнажая плечо. Протянутый палец Кешка без раздумий цапнул, за что заслужил мою немую благодарность и нежнейшую улыбку. А ведь он даже Мальгольма не трогает, когда тот чересчур распускает руки. Но это не мой друг-оборотень, которому для острастки достаточно сказать: — Кис-с-са!

«Получил?» — усмехнулся Колин.

А распроклятый Змей посмотрел на меня так — собственноручно захотелось придушить Кешку, чтобы держал зубы в узде. Или в кулаке, это как получится.

Пока кто-то делился семейными новостями, вздыхая и охая по каждому поводу, я решила занять себя делом и почитать. Книгу в нагрузку к «домашнему заданию» дал Вилиантиэль. А он фигню не подсунет, вот уж точно.

Эта была исторической. И очень захватывающей, надо признать, за пару дней я уже дошла до появления самих эльфов. Как известно, остроухие в нашем мире пришлые. Так интересно!

«И чего ты в этих книжках находишь?»

Я улыбнулась краешком губ и перевернула страницу. Способность слышать ее Иаллин заподозрила во мне давно. А однажды, сидя в библиотеке, я услышала жуткий крик и, не помня себя от страха, подгоняемая инстинктом помчалась на него, даже не осознав, что он воспринимается как-то иначе, чем должен. Ворвавшийся на занятия истории артефактологии, боевой маг, жутко скалящийся отросшими клыками, с когтями на руках и некой… очешуянностью поразил всех. Особенно профессора, хлопнувшегося в обморок — нервный старичок оказался. Лишь одна вредная драконица счастливо улыбалась за своей партой.

«Ну наконец-то. Я думала, помру здесь со скуки!»

Уловив эту мысль, я впала в такой шок, что даже не заметила, как сзади подошел ректор и, схватив меня за многострадальное ухо, потянул в свой кабинет. То, что в этом самом кабинете я снова попыталась соблазнить эльфа, уже никто не узнает.

«Какая же ты жестокая! На тебе разве что одежда не дымится от его взгляда, а ты и бровью не ведешь».

Пришлось демонстративно хмуриться. Жаль, не могу ей ответить.

Как будто я сама не чувствовала.

Ладно, вопрос, что ему от меня надо, снимем за абсолютную глупость — и упырю понятно, не декламировать стихи он мне собрался. А вот с чего это такое упорство? Гордыню задела? Или самомнение пошатнула?

Ой, да не смешите мои пятки, оскорбить двухсотлетнего дракона надо еще постараться, и малолетней магички здесь явно маловато. Вон Алка кого хочет допечет, это да. Но и ей шестьдесят пять!

А как она краснела, когда говорила мне об этом, у драконов это видите ли детский возраст, они еще и летать толком не умеют. Правда, у Алауэн другие каноны.

По объяснениям подруги, именно поэтому сами драконы так недолюбливают клан Алауэн, мало того, что оборотни, так еще и взрослеют быстрее. Не говоря уже о возможности чаще заводить потомство и о такой невидали, как Ту.

Ну не рождаются у драконов близнецы, драконица всегда откладывает одно яйцо, и то раз в столетье, если повезет. А оборотни сумели добиться не только раннего взросления, все же наполовину люди… или демоны, или четверть эльфы, как моя подружка, но и рождения сразу двух детей.

Правда, это происходит только у одной линии драконов Алауэн. От потомков двух братьев близнецов — первых Ту. Знающие за собой такую возможность драконы мужчины уже осторожничают и предпочитают жениться на женщинах своего же клана — кому хочется потерять жену во время родов или беременности. Ну а девушки без страха выходят за людей, результаты чего вот сидят, на солнышке греются… что б им обгореть! Да и бабка Иаллин учудила, за эльфа замуж пошла.

Не знаю как с братьями Ту, а вот в мелкой драконице кровь эльфа сказалась разве что смазливой внешностью.

— Эй, ты там не уснула? — улыбнулась Иаллин, садясь рядом. — Пойдем купаться, жарко же.

— Нет уж, как-нибудь обойдусь, — едва ли не испугалась я. Только выглядеть как мокрая драная кошка мне и не хватало для полного счастья. Братцы-драконы тогда точно язык в узде не удержат.

— Как хочешь, а мы пошли.

Когда я смотрела на эту троицу, мне становилось как-то… странно. Помнится, Алла рассказывала, какие ей многоюродные братья Колин и Сери, но вели они себя так, как не каждые родные будут. Алауэн Ту относятся к ней с нежностью и трепетом, как к шаловливому ребенку. Она же души не чаяла в братьях. Интересно, это из-за того же зова крови, заставляющего меня кидаться на защиту драконицы, или же все куда легче и сложнее — то, что называют семьей?

Алауэн Ту поднялись в воздух полноценными драконами и с высоты плюхнулись в воду, обдавая брызгами даже меня. Иаллин взвизгнула от радости и повторила маневр. Брызг вообще почти не было, еще бы — она верх изящества.

Наблюдая за ними, я села, уткнув подбородок в колено. С пруда тянуло прохладой и запахом ила, это умиротворяло.

Пока Колин и Алла весело дурачились, на берег вылез мокрый и жутко довольный Змей, уже в своей человеческой ипостаси. Я как благочестивая монашка тут же отвернулась, стараясь потушить зардевшиеся щеки.

Ничего не скажешь — хорош! Этакое воплощение всех женских соблазнов под два метра ростом, с великолепно сложенной фигурой — широкой грудной клеткой, узкой талией и бедрами, длинными ногами. В общем, как говорит одна моя знакомая: — Так и хочется укусить.

Хм, правда она говорила про отдельную часть тела, ту, что пониже спины.

Нет, я бы с удовольствием его покусала, но только из мстительных побуждений.

— Ты еще здесь не сварилась? — улыбнулся он, подходя ближе.

— Пока тебя не было, до кипения меня еще никто не доводил.

— Очень приятно, что я для тебя особенный.

Хотелось шипеть и плеваться.

Но Сери не был бы собой, не сделай он гадость. Вот и окатил меня брызгами, когда тряс своей гранатовой шевелюрой. Капельки воды тут же закатились за шиворот, заставляя повести плечами.

Развалившись рядом, он какое-то время молча наблюдал за братом и сестрой. Затем косо посмотрел на меня. Я в этот момент делала то же самое — настороженно косилась на него. Лежит тут, понимаете ли, приличных девиц голым телом смущает. Полотенчиком все самое срамное прикрыл, а остальное? Вот теперь сиди тут, красней.

— Ну, как учеба? — невинно поинтересовался Сери.