Раздел «Текущие вводные» уведомил его, что обследование района будет вестись способом «патрулирования у воды», и о том, что в настоящий момент подразделение ожидает завершения проверки местности, а именно — пока две «Стрекозы» — мобильных модуля наблюдения — закончат обследовать район высадки на предмет присутствия мин, ловушек и других признаков активности противника.

Возможности информационной системы казались неисчерпаемыми. Будь у Брука неделя в запасе — он бы изучил боевой модуль от корки до корки. Будь у него хотя бы час — разобрался бы со своим оружием. Но у него не оказалось и пяти минут. «Стрекозы» вернулись.

— По коням! — сказал сержант. — Ориентир — высота пятьсот два. Головная группа — дистанция двадцать пять шагов. Остальным — десять. Соблюдать тишину.

«Стрекозы» сделали круг над цепочкой людей на краю огромного поля. Потом, жужжа, как настоящие насекомые, умчались к лесу. Через секунду-другую они превратились в радужные точки, а еще через несколько мгновений потерялись на фоне зелени.

— Выдвигаемся! — скомандовал сержант.

Первым, шевеля усами сенсоров, засеменил на суставчатых лапах робот-следопыт. За ним, соблюдая дистанцию в десять шагов, медленно двинулся головной дозорный — плотный коротконогий андроид, специально выведенный для войны в джунглях.

Через минуту весь маленький отряд пришел в движение. Патруль выдвинулся на маршрут.

* * *

Когда красное, как арбузный ломоть, светило появилось над горизонтом, уже было жарко и влажно. Небо быстро меняло цвет от розового к золотистому, от золотистого к бледно-голубому. Клочья тумана, скрадывавшие очертания деревьев, почти рассеялись. Осталась лишь легкая дымка: она поднималась над влажной землей, точно пар над котелком с горячей картошкой. Но солнце поднималось все выше и выше, и вскоре исчезла и она…

Теперь воздух был спокоен и неподвижен, а земля на краю поля, вдоль которого они шли, — вязкой, как тесто.

— Шире шаг! Не растягиваться! — шипел сержант.

Бутсы с налипшими комьями грязи превратились в пудовые камни. Пустынная маска, улавливающая влагу и охлаждавшая воздух, помогала мало: жара уже перевалила за тридцать; солнце припекало, и скоро из каждой поры заструился пот. Мокрое белье липло к телу, сковывало движения. Облака насекомых забирались в малейшие щели, проникали под сетку, лезли в глаза и уши, ползали по рукам и ногам.

Брук чувствовал себя измученным, влажным и липким, а марш еще только начался. Он вздрогнул от птичьего крика, но справился с собой и потащился дальше, даже не повернув головы — он уже усвоил, что эта громкоголосая тварь не представляет опасности. Подражая пулеметчику, он внимательно смотрел под ноги, не столько в поисках мин-ловушек, признаков которых он все равно не знал, сколько из боязни нарваться на змею, плотоядную лиану или нору какого-нибудь местного шилохвоста.

В вельде он привык передвигаться на расстоянии в четыре-пять шагов от напарника. Такая дистанция была оптимальной для защиты от атаки как крупного хищника, так и стаи мелких, и позволяла членам отряда стрелять одновременно, не мешая друг другу. Но здесь все было иначе.

— Держи дистанцию! — то и дело бурчал пулеметчик. — Заденешь ловушку — накроет обоих!

И Брук послушно отставал на несколько шагов.

Через час патруль все так же тащился по кромке поля, но уже значительно ближе к опушке леса. С каждым шагом зеленая стена казалась все выше.

Жара еще усилилась. Все плыло, как в тумане: мозги кипели, распаренные лица пылали, глаза налились кровью. Стволы оружия раскалились так, что к ним было невозможно прикоснуться. Брук сунул в рот трубочку, хлебнул воды и яростно почесал шею — целый выводок маленьких красных насекомых свалился на него, когда он проходил под деревом. Маленькие дьяволы кусались как бешеные. Оставалось надеяться, что они не были ядовитыми и не оставляли личинок, которые сожрут его заживо.

Он мысленно одернул себя. Выбрось из головы этих букашек! Вернись на землю, напряги гляделки и высматривай мины, иначе то, что от тебя останется, поместится в банку из-под персиков!

Однако подавить накрепко вбитые рефлексы фермера не удавалось. В какой-то момент на самом краю зрения он заметил пятно, которое отличалось по цвету от окружавших его кустов. Тело среагировало само: он резко повернулся, присел и вскинул ствол. Палец ударил по предохранителю, спусковой крючок мягко подался назад.

Сухой щелчок. Писк наушника. И это все. Проклятый карабин упорно не желал подчиняться.

Шорох и бряцанье: солдаты дружно опустились на землю. Патруль ощетинился стволами. Щелкнули механизмы подачи.

— Семь-пять… Семь-пять… — зашептал наушник.

Он спохватился.

— Семь-пять на связи.

— Что там? Что ты видишь?

Брук выхватил нож. Теперь он ясно различал среди зелени затаившееся животное размером с собаку. Вот оно шевельнулось, приподняло голову.

— Животное. Крупное. Готовится к атаке.

— Животное?

— Так точно. Направление на три часа.

— Два отдельных куста?

— Так точно.

— Отставить тревогу. Всем встать.

— Семь-один, я его вижу.

— Это просто муравьед.

— Сержант, оно крадется, а значит, опасно!

— Спрячь нож. Все, на что он способен, — зализать тебя до смерти.

Ушам стало жарко. Так опростоволоситься!

— Виноват, сержант, — пробормотал он.

— Ты не извиняйся, просто горячку не пори.

Брук поудобнее перехватил ремень карабина.

На краю зрения настойчиво подмигивал маркер. «Цель не обнаружена», — сообщал блок управления оружием.

Он чертыхнулся. Это что же, железка и цель сама выбирает?

Пулеметчик наградил его уничтожающим взглядом. Стер рукавом грязь с приклада.

Патруль двинулся дальше.

Теперь Брук боялся не столько ловушек или незнакомого зверья, сколько быть осмеянным. Над ним, фермером, смеются горожане! От подобной неуверенности чаще всего страдают люди с чрезмерно живым воображением, а Брук себя таковым не считал, и то, что он до сих пор жив — было убедительным тому подтверждением. А вот поди ж ты: сомнения раздирали его на части. Больше всего в эти минуты он боялся быть не как все.

Марш продолжался. Жара валила с ног. Он чувствовал себя, как выбравшийся на сушу водолаз в полном облачении. С каждым шагом тонны барахла на плечах становились все тяжелее. Назойливые птичьи крики не давали сосредоточиться.

Приглушенный маской голос пулеметчика вернул его к реальности:

— Отвали от меня, придурок! Держи дистанцию!

Он стиснул зубы и остановился. В следующий момент из-под ног выпрыгнула зеленая земляная жаба. Он молниеносно, насколько позволила тяжелая амуниция, отскочил назад и вскинул ствол. Щелк!