Илена встала и прошла в соседнюю палатку. Там было пусто — ни людей, ни даже мебели, которая стояла вчера.

В раздумье застыв на месте, она не заметила, как вошел генерал.

— Ты готова?

Он пристально разглядывал ее, словно хотел удостовериться, что она выглядит именно так, как он задумывал.

Княжна, в свою очередь, увидела на нем красную тунику и разноцветные знаки отличия, указывающие на то, что он — главнокомандующий армии Зокалы.

Под мышкой лежала сложенная шляпа — такую Илена лишь несколько раз видела на отце: когда ему отдавали честь и когда поднимали флаг.

Его мундир был увешан сверкающими наградами, которые она уже созерцала прошлым вечером, через всю грудь наискось протянулась голубая лента, украшенная ювелирным изображением Святого Миклоса, главного покровителя Зокалы.

Илена в изумлении уставилась на генерала.

— Да как ты смеешь обвешивать себя знаками отличия, которых не заслужил? Ведь даже самый простой крестьянин скажет, что ты украл их!

— Я знал, что ты так подумаешь, — спокойно заметил генерал, — но объяснения будут позже. Пойдем, уже все готово, и нам пора отправляться в соседнюю долину. Мои люди последуют за нами.

В течение нескольких секунд Илена презрительно смотрела на него, потом медленно произнесла:

— Мне стыдно... мне стыдно и унизительно зависеть от такого обманщика и мошенника, как ты. Но, поверь, однажды, настанет праведный день расплаты!

Генерал рассмеялся.

— Буду с нетерпением ждать! Но сейчас, мне кажется, слишком раннее утро, чтобы приступать к драматизации событий.

Он говорил таким тоном, что Илена крепко сжала кулаки; она боялась не сдержаться и убить его голыми руками.

Но, сознавая свою беспомощность, молча пошла за ним на улицу, и казалось, даже солнце издевается над ней.

Илена изумилась, увидев экипаж, запряженный шестеркой превосходных лошадей. Отец использовал его только в особых случаях, связанных с делами государственной важности.

Сопровождающая охрана была при полном параде.

Отряд княжеской кавалерии ехал сзади; генерал предстал в форме главнокомандующего, и офицеры салютовали ему.

— Смею предположить, что ты заказал все это от моего имени! — яростно прошипела княжна.

— Ну конечно! — улыбнулся генерал. — Но все организовали мои люди, и я искренне надеюсь, тебе они понравятся.

Он снова насмехался над ней!

Сжав губы от злости, Илена холодным взглядом посмотрела на цветы, украшавшие экипаж и поводья лошадей, на венки вокруг их белоснежных шей и на дно экипажа, усыпанное разноцветными лепестками.

Все это выглядело очень мило и живописно, но девушка не могла представить ничего более унизительного для себя, чем поездка во дворец в компании с мужчиной, который одним своим внешним видом явно глумился над захваченной им Зокалой.

Однако у нее не было выбора, а потому пришлось сесть в экипаж под громкие и радостные поздравления разбойников и тех, кто не сопровождал их дальше.

Она знала, что за ними вытянулась длинная вереница огромных пушек генерала, но, движимая любопытством, все же обернулась — посмотреть на эту неимоверную процессию, которую возглавляли они с Владиласом.

На большой дороге лошади могли ехать быстрее, значит, через час-полтора они прибудут во дворец.

Скоро он появится далеко впереди, и княжна внезапно подумала, насколько изменились ее чувства и отношение к миру с той минуты, как она покинула свой дом прошлым утром с одной-единственной целью — с помощью Олава узнать побольше о паликарах.

Могла ли она когда-либо вообразить, что однажды станет женой их предводителя — человека, вызывающего у нее презрение и одновременно страх!

Илена старалась не смотреть на генерала, сидевшего рядом в шляпе с перьями, которую имеет право носить только главнокомандующий армии.

Неужели ему не дано понять, что жители Зокалы возненавидят его за столь неуважительное отношение к ценностям государства и поступят справедливо, если арестуют или даже убьют его за это?

И все-таки, несмотря на то, что лично она думает о Владиласе, длинная череда огромных пушек сама по себе служит неплохим аргументом в его защиту.

Даже самый глупый зокалец, увидев их, поймет — они нужны его государству, чтобы больше не бояться Венгрии или любой другой страны, решившей захватить их.

Вскоре они достигли самого центра долины, где трудились крестьяне.

При появлении экипажа они оставили работу и кинулись к дороге, выкрикивая приветствия.

Увидев Илену, все начали отвешивать поклоны, а потом еще долго бежали вслед за экипажем в надежде рассмотреть того, кто сидит рядом с ней.

Генерал улыбался людям и махал рукой.

Через несколько минут они свернули на дорогу, ведущую к городу, и толпы народа по обеим сторонам заметно увеличились.

— Я думаю, — заметил генерал, — увидев твой наряд, они решат, что наконец-то ты стала невестой, чего они так долго ждали от тебя.

Илена передернулась, у нее не было сомнений, что он вновь издевается над ней.

— Невестой разбойника! — с горечью воскликнула она.

— Как пожелаешь, — согласился он.

Повернув голову, она увидела, что он улыбается, и это привело ее в бешенство.

Новость о их приближении, должно быть, распространилась по городу, потому что люди бежали со всех сторон, и девушку нисколько не удивило огромное скопление народа возле городской стены.

Ее удивило другое: лошади почему-то не поехали по дороге ко дворцу, а повернули совсем в противоположную сторону.

Не в силах сдержать любопытство и негодование, Илена спросила:

— Куда мы едем?

— На рыночную площадь, — ответил генерал, — туда, где ты приказала премьер-министру и правительству ждать тебя, на ступеньках парламента.

— Ты сказал, что это я приказала? — с сарказмом произнесла Илена.

— Я подумал, и тебе этого захочется.

— Я, конечно, уверена, они будут благодарны тебе за оружие, доставленное в Зокалу, которое сможет защитить ее, — добавила она, — но сомневаюсь, что разбойник и бандит будет встречен с почестями, как достойный муж княжны!

Владилас засмеялся, и девушка сочла этот смех оскорбительным.

— Я с нетерпением жду момента, когда смогу преподнести тебе весьма интересный сюрприз! — сообщил генерал.

— Нет уж, спасибо, с меня достаточно твоих сюрпризов. Хватит на всю оставшуюся жизнь! — брякнула Илена.

— Надеюсь, что нет. Я все же мечтаю увидеть, как ярко сияют твои зеленые глаза, но не от ненависти, а от любви, и почувствовать нежность твоих губ, созданных для поцелуев.