Летта все жужжала и жужжала, надрывно и противно, как назойливая осенняя муха, и я не выдержала.

— Я тебе уже говорила, что Тисса с самого начала не собиралась становиться наложницей. Помнишь? Она любит жениха и хочет выйти за него замуж. Как только господин понял это, сразу же ее отпустил. Вот и все.

— Зачем вы обманываете? Думаете, совсем ничего не понимаю? — набросилась на меня девчонка. — Да Олеб урод по сравнению с саэром Даниасом! Добровольно от такого господина только сумасшедшая откажется.

Застонала про себя. Бесполезно. Летта просто-напросто влюблена, и ей ничего сейчас не докажешь.

— Можешь мне не верить, твое дело. Но если не прекратишь ныть и говорить сестре гадости, — прибавила металла в голосе, — я пожалуюсь мэтру Вольпену, и тебя накажут.

— Он не станет… — попробовали мне тут же возразить.

— Еще как станет, — прервала строптивую малолетку, стараясь говорить убежденно. — Ты разве не знала, что саэр Теомер Борг поручил магу опекать ее в дороге? Иначе зачем бы он ехал вместе с нами?

Летта покраснела, набычилась, вдохнула, открыла рот и… снова закрыла. Неужели этот простой вопрос до сих пор не приходил ей в голову?

— Оставь Тиссу в покое, — закончила строго, глядя в удивленно распахнутые карие глаза. — Больше я тебе ничего говорить не буду. Надеюсь, сама когда-нибудь поймешь, что далеко не все нары мечтают о контракте с высокородным. Для некоторых простое семейное счастье предпочтительнее сомнительного удовольствия оказаться в постели саэра.

Отвернулась и вздрогнула, наткнувшись на пристальный взгляд Вольпена, — в пылу разговора и не заметила, что маг умудрился подъехать так близко. Я сидела у самого выхода из фургона, полог был откинут, и мужчина, без сомнения, слышал каждое сказанное слово.

— Мэтр? — растянула губы в дежурной улыбке, всем своим видом выражая удивление. — Что-то случилось?

— Лови, — не сказали — выплюнули мне в ответ.

На колени упал мешочек из голубого бархата, украшенный тонкой вышивкой.

— Что это? — моргнула недоуменно, не торопясь развязывать нежданную, а поэтому очень подозрительную вещицу.

— Дар высокородного саэра Теомера Борга будущей наложнице, — издевательски осклабился Вольпен и, поскольку я продолжала сидеть неподвижно, добавил: — Приказано проследить, чтобы открыла в моем присутствии.

Скандалить не имело смысла, маг просто выполнял волю хозяина, а то, что делал он это громко и со вкусом, — так кто ж запретит? Стиснула зубы, нехотя потянула за тонкую тесемку, которая стягивала горловину, и перевернула кисет, вытряхивая его содержимое на ковер перед собой.

Ожерелье из бирюзы и дымчатых топазов в серебре, изящное и очень милое, а к нему такие же серьги.

Мда…

Теомер что, собирается соблазнить меня, сразив наповал невероятным богатством и неслыханной щедростью? Шкатулки наиды сиятельного советника Саварда Крэаза ломились от драгоценностей, роскошных, поистине бесценных — не чета этому, но, судя по завистливо-восторженному восклицанию Летты, для простолюдинки бирюзово-топазовый комплект был более чем щедрым презентом.

И опять украшения. Да что же это такое! Видимо, у всех саэров мозги только в одном направлении работают. Лучшие друзья дамочек — это побрякушки. Правило чудесное и совсем не сложное. Сирре — послать то, что подороже, наре — кинуть то, что подешевле, и проблемы решены. Довольная женщина у твоих ног.

— Вижу, тебе понравился подарок господина, вдова, — по-своему истолковал мою задумчивость Вольпен. — Что, дух занялся от счастья?

«…Тебе пришелся по вкусу мой подарок, Кэти?..»

«…Лазурно-голубые топазы и ослепительно-белый жемчуг. Блеск твоих глаз и сияние кожи…»

О боги всех миров и народов, скажите, неужели мне теперь суждено до скончания дней вспоминать его слова? Вы ведь знаете, боги, как я мечтала забрать колье с собой. Только его, ничего больше.

Если бы могла… Если бы только могла…

Скучаю… Как же я отчаянно, невыносимо скучаю по тебе, мой мужчина…

Убрала ожерелье, аккуратно завязала тесемку и подняла глаза на мага.

— Господин удивительно щедр, — произнесла сухо и твердо, — но единственное украшение, которое я с недавних пор ношу, это вдовий браслет. Других мне не надо. — И протянула Вольпену мешочек.

— Нет уж, — поджал тот губы, — захочешь — сама отдашь. При личной встрече.

И стегнул коня, отъезжая от повозки.

Второй день поездки прошел так же тоскливо и однообразно, как первый. Вдоль дороги монотонно проплывали ставшие привычными рощи — перелески — селения — поля. Ничего нового.

Летта после моей резкой отповеди надула губы и, вздернув подбородок, демонстративно отвернулась. Она явно не смирилась, но теперь остерегалась вести себя вызывающе и злобные нападки на сестру прекратила. Я бы на месте Станы обязательно побеседовала с девчонкой, и чем скорее, тем лучше, но женщине было не до этого. Нара Хард как вцепилась утром в Тиссу, так и не отпускала ее от себя. Гладила пальцы и плечи, тихо бормотала что-то утешительное или осторожно перебирала волосы девушки, когда та засыпала, устало опуская голову на колени матери.

Вольпен больше не подъезжал, хотя я иногда замечала, что он посматривает в сторону фургона. Надеюсь, думал мэтр в этот момент о своей подопечной, а не о странной вдове из Иртея, которая умудрилась привлечь к себе внимание наследника высшего рода Борг. Несколько раз мы останавливались — перекусить, размять ноги, уединиться за ближайшими деревьями — и снова продолжали путь. На одном из коротких привалов Стана оторвалась наконец от старшей дочери и попыталась пообщаться с младшей, с мрачным видом бродившей поодаль, но неудачно. Летта резко вывернулась из рук матери, прошипела что-то неразборчивое, но очень сердитое, и заскочила в повозку.

После обеда нас обогнал конный патруль стражей порядка. Заметив одаренного, я чуть откинулась назад, скрываясь под крышей фургона, но тот лишь скользнул рассеянным взглядом по повозке и, поравнявшись с Вольпеном, поехал с ним рядом. Они негромко о чем-то переговорили, потом чужак отдал короткий приказ, и его отряд, перейдя в галоп, стремительно понесся вперед и вскоре скрылся за поворотом дороги. А я порадовалась тому, что нас сопровождает собственный маг. Он, конечно, неприятный тип, но неизвестно, как бы сейчас все повернулось, не будь его с нами. Вот точно: никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь.

Вечером нас ждал новый постоялый двор, вкусная, почти домашняя еда и комната, теперь уже на четверых. Значит, тесное знакомство с дневником опять откладывалось — скорее всего, до прибытия в Атдор. А там… Встречусь с Теомером, дождусь, пока он вылечит Тиссу, быстренько откажу высокородному еще раз, а потом постараюсь найти других спутников и незаметно исчезнуть. Путешествовать с Хардами дальше не имело смысла — неудобно и небезопасно.

Ночь, к моему огорчению, хотя я не желала в этом признаваться даже себе самой, прошла спокойно, без неожиданностей и незапланированных свиданий. А утро третьего дня встретило нас проливным дождем.