– Но вы спасли моих детей … – возразил Данкен.

– Не перебивай принцессу! – с напускной строгостью тут же буркнула Кэтлин, толкнув Данкена в бок.

Природная скромность Бритса каждый раз толкала его принижать собственные заслуги. Даже сейчас, свой искренний и честный позыв помочь Эми, он соотносил с тем, как это могли увидеть со стороны. А ведь положа руку на сердце, Данкен был абсолютно точно уверен, что помог бы той маленькой чумазой замарашке, выползшей из-под камня даже просто так.

– Помнишь, что было в порту Долтона?! – глядя Данкену в глаза, произнесла Эми, – Вспомни те испуганные глаза потерявшейся в чужом мире души. Её искала стража! Она чувствовала свою вину, что обрекла тебя на проблемы! Что ты ей сказал?!

Данкен не мог поверить, что это действительно происходит. Он до последнего не верил в происходящее, ну не могло такого быть. Впервые в жизни он встретил кого-то, кто также как и он умеет быть преданным, верным, искренним. … Всю свою жизнь Данкен недооценивал себя, страдая от собственной кротости и повышенных требований, что сам же себе устанавливал.

Бритс, по сути, вырос без отца и хоть Харвуд прекрасно к нему относился, но всё же не мог заменить ему родного человека. Быть может, его робость кроется в этом. Глубоко в подсознании, Данкен всегда хотел быть серой мышью в мире пёстрых павлинов. Тем не менее, рыцарская стать, что приметила Кэтлин, не могла молчать, если творилась несправедливость, даже если она была в его собственной душе.

Тысячи раз, Данкен помогал тем, от кого стоило бежать, сотни раз обжигался, но продолжал сохранять в сердце доброту и искренность. Судьба буквально измывалась над Данкеном, казалось, словно некто спорил: сломается ли Бритс под гнётом обстоятельств, отступит ли от своих идеалов.

И вот сейчас, когда внутренняя энергия светлого и доброго лоррго окончательно иссякла. В ту самую секунду, когда его бездыханная душа была готова рухнуть в бездну, двое друзей … настоящих … честных … искренних … верных … крепко держали его руки, не давая сорваться.

– Ты сказал … – продолжила Эми, отвечая на свой собственный вопрос, – … что ценишь добрые и искренние души! Сказал, что не предашь и бросишь в трудную минуту! Неужели ты считаешь, что мы бросим тебя сейчас?!

Бритс крепко сжал губы, чтобы не показывать вырывающиеся эмоции.

– Я … убил … наследного … принца! – не бросал попытки разубедить друзей Данкен, – Вы понимаете, какими проблемами это будет грозить?! Представляете, какая сила стоит за разъярённым Валиром?! – Бритс говорил уверенно, чем лишний раз убедил самого себя, – Вы должны оставить меня! Вы не представляете, какой силой обладает Барон Мардэк или кто он там … Принц? Король?

Эми демонстративно рассмеялась, не предав значение очередной попытке самобичевания Данкена. Почему попытке? Да просто ловкая леди Уортли в очередной раз поймала его руку в полёте.

– Боюсь, ты не понял, господин Бритс! – томно произнесла Эми, едва ли не угрожающим тоном, – В этом мире, есть нечто пострашнее Барона Мардэка … Валира … арахны ...

Пропустившая добрую половину своего обучения магии юная принцесса хоть и не была искусна в её исполнении, но могущественна бесспорно. Энергия буквально вырывалась их юной чародейки наружу, особенно во время всплеска сильных эмоций.

В этот самый момент, в душе Эми пылала ярость. Почему хороший и добрый лоррго должен питать страх перед неизведанным за свои искренние поступки, в то время как истинные мерзавцы, даже не задумаются о толще отвратительных дел, что совершили.

Кто такая эта судьба? Как смеет она издеваться над теми, кто вручил в её власть свои души?! Или это эти «вечные» менторы устроили очередной спор?!! Как бы то ни было, начиная с этой самой минуты, она больше не позволит никому издеваться над собственным миром!!!

Световая вспышка яркими потоками разлетелась в разные стороны. В этот самый момент, вся энергия собралась плотным барьером вокруг тела девушки. Свет неосязаемым порывом разнёсся восвояси, не колыхнув ни единой травинки.

– Данкен Бритс! – произнесла Эми, и голос её звонким эхом пронёсся по улицам Ривийеро, – Ты уверен, что стоит бояться их?!

Отец мышиного семейства восторженно смотрел на окружённую плотным светящимся энергетическим барьером «истинную»