слышит, Гарри понял, что тот, кто пытается говорить по-человечески, подражает не чужому голосу, а его собственному.

"Кто это, черт возьми?" - услышал он в ответ свой голос.

Он стиснул зубы и быстро вытер насморк тыльной стороной рукава. "Если это шутка, то я не нахожу ее ни капли смешной".

"Если это шутка..." Голос был поглощен шипением, но через секунду-другую вернулся, причем слова произносились медленнее, как будто тот, кто его повторял, пытался произнести их лучше. "Если... это... шутка..."

Голос звучал теперь более четко, более человечно, более похоже на него.

"Как ты это делаешь?" спросил Гарри. "Зачем ты это делаешь?"

"Мне это ничуть не смешно".

Его пронзил холодный страх. Последняя фраза была почти идеальной имитацией его голоса. "Кто ты? Чего ты хочешь?"

Статика... стук... странные электронные звуки, импульсы, щелчки, писк...

"Отвечай, черт возьми! Чего ты хочешь?" От громкости и ярости его вспышки защекотало в горле, быстро переросшее в приступ кашля. Задыхаясь, с кружащейся головой, колотящейся грудью и слегка затуманенным зрением, он опустился в кресло и снова поднес телефон к уху. Звонивший исчез. Остался только гудок.

Не обращая внимания на желание бросить телефон или запустить им в стену, он положил его на журнальный столик, высморкался и замер, не понимая, что произошло и что делать дальше. По крайней мере, теперь можно было не сомневаться, что кто-то издевается над ним. Но кто? И почему?

Он знал, что входная дверь заперта, но все равно проверил ее. Несмотря на то что защелка была задвинута до упора, он попытался повернуть ее посильнее, как будто это могло заставить дверь закрыться еще крепче. Вернувшись в свою пещеру, он посмотрел на свои руки. Они неудержимо дрожали.

Успокойся, это, наверное, просто дети с электронным оборудованием или какой-нибудь идиот, который издевается над людьми по телефону.

Не было смысла лгать самому себе. Тогда почему это было так естественно?

Он все еще не мог избавиться от ощущения, что за ним кто-то наблюдает. И связанный с этим страх становился все сильнее... сильнее... ощутимее.

Он повернулся к эркеру. Дождя не было уже давно, но на улице по-прежнему было пасмурно и тоскливо. Он сделал долгий глоток своего кофе. Он стал теплым. Если бы я мог проветрить голову и подумать немного яснее, может быть, я смог бы разобраться во всем этом, я...

По окну метнулась тень - темное пятно, пролетевшее мимо так быстро, что Гарри не успел разглядеть, что именно это было, но на мгновение оно заслонило свет и исчезло так же быстро, как и появилось.

Гарри не сразу понял, что уронил кружку, пока она не ударилась о его ногу, расплескав кофе по полу. Он отступил назад, подальше от окна, и снова соврал себе.

Может быть, это была птица, черный дрозд или обломки, подхваченные ветром. Должно быть, так и есть, что же еще может быть?

Ветер дул. Дом скрипел. Его сердце забилось быстрее.

Хотя он и боялся, что то, что пролетело мимо, может в любой момент выпрыгнуть и снова пролететь мимо, Гарри всё равно заставил себя вернуться к окну. Осторожно прижавшись лицом к стеклу, он наклонил голову, чтобы получше рассмотреть небо.

Пустой серый холст. Ничего больше.

Он подумал, не совершил ли он ошибку, не сказав Келли, что позвонил в полицию по поводу человека на крыше. Он посмотрел через дорогу на квартиру Роуз. Никакого человека в черном. Вообще никакого мужчины.

Но ты ведь там, не так ли? Где-то рядом. Наблюдаешь...

Он поспешил на кухню, взял несколько бумажных полотенец из рулона и вернулся в комнату, чтобы убрать пролитый кофе. Кружка была разбита, ручка отколота, поэтому он собрал все и выбросил. Убедившись, что кофеварка достаточно нагрела кофе, остававшийся в кофейнике, он налил себе свежую чашку.

Он проверил заднюю дверь. Она тоже была заперта, как и раньше.

Вернувшись в кабинет, он попробовал французские двери. Они были заперты, но за ними что-то было. Там, на террасе.

Койот вернулся.

* * *

Как и накануне, внезапное появление животного остановило Гарри на месте. При дневном свете он по-прежнему выглядел дико неуместно на заднем дворе, но уже не так загадочно. Похожий на собаку средних размеров или, возможно, на небольшого волка, койот был худым, но сильным и быстрым, а его шерсть состояла из короткого загорелого и черного меха. Уши заостренные, морда длинная и острая, нос мокрый и черный, а хвост немного кустистый. Его золотистые глаза медленно моргнули, признавая Гарри и встречая его взгляд с еще большей силой.

Всё его тело задрожало.

Ради всего святого, наберись сил и перестань быть таким слабаком.

Но это был не страх. Может быть, это было физическое истощение, нервное возбуждение от кофе или сочетание того и другого, смешанное с непрекращающимся ознобом и дрожью, вызванными гриппом, - он не мог быть уверен, - но странная дрожь сотрясала его с головы до ног, словно тонкий ток электричества.

Койот наблюдал за ним, снова безмолвно умоляя. Помогите мне. Пожалуйста, помогите мне.

Это казалось идеальной метафорой: это экзотическое и редко встречающееся животное, так явно и безоговорочно присутствующее при его появлении, это существо, занимающее многие из тех же или близких мест, что и он, существо, которое было бесспорно реальным и буквальным - плоть, кости, кровь и дух - но почти всегда замаскированное под смутное чувство, шепот звука, темное пятно в уголке глаза. Оно жило среди них, но оставалось почти незамеченным, почти полностью скрытым, было там и в то же время не было, оставляя лишь обрывки доказательств того, что оно вообще существовало. Тени в ночи, звуки в темноте, вой вдалеке - это был фантом, не из фантазий, кошмаров или легенд, а самый настоящий, несомненно, живой, реальный.

Были ли другие... могли ли быть другие, живущие среди них? Существовали тайно, используя невозможность всего этого в своих интересах, оставаясь незамеченными и обращая на себя внимание лишь в самых экстремальных или необычных обстоятельствах, да и то отрицая или принимая за нечто иное? А если так, то были ли эти другие хищниками? Хищниками настолько свирепыми, что даже такое бесстрашное животное, как койот, дрожит в их присутствии?

В обычной ситуации Гарри посмеялся бы над такой концепцией, сочтя ее глупой и уделом людей, которые предаются глупым теориям, оставленным на совести НЛО-шников и конспирологов. Но после почти трех полных суток без сна его разум открылся, возможно, даже расширился, и, хотя страх нарастал, в нем было что-то неожиданно очищающее.