опрошенных, для юношей — 22% и, напротив, осуждали возможность такой практики для себя 46% и для юношей — 35%{34} (см.: Навайтис 1988: 79). И еще одна прибалтийская республика — Эстония. В 70-е годы 7/10 опрошенных мужчин и 2/3 женщин коренной национальности без матримониальных на момент опроса намерений считали сексуальные отношения до вступления в брак «естественными», а для готовящихся вступить в брак эта пропорция составляла 4/5 (см.: Тавит, Кадастик 1980: 21—27). В те же годы вопрос о возможности «добрачной» сексуальной близости поставили перед сельской и городской молодежью Черновицкой области (Украина). Результат таков: около 44% мужчин и 34% женщин одобряли сексуальные отношения до вступления в юридически закрепленный союз и соответственно 53% и 61% осуждали такую возможность (см.: Немировский 1982:120). Прошло два десятилетия, на Украине (в том числе и в Черновицкой области) двум тысячам супружеских пар, состоящим в браке несколько месяцев, задали аналогичный вопрос. Только 4% респондентов придерживались мнения о недопустимости юридически не оформленных сексуальных отношений, еще около 8% затруднились дать по этому поводу однозначный ответ, большинство же молодоженов (66% мужчин и 79% женщин) высказались «за», правда, при определенных условиях; 22% мужей и 7% жен, больше того, посчитали такую практику полезной для здоровья и хорошего общего самочувствия (см.: Медина 2000: 80).

До сих пор я рассматривал ориентации на нелегитимную сексуальную практику во времени. Заключая этот сюжет, прибегну к пространственному сопоставлению, которое, надеюсь, поможет достигнуть эффекта полифоничности{35}. Мое обращение к респондентам звучало так: «Долгое время господствовало мнение, что сексуальные отношения человека должны ограничиваться рамками брака. Иные связи, как правило, морально осуждались. Как вы оцениваете возможность вступления в сексуальные контакты до заключения брака? (Выберите, пожалуйста, по одному варианту ответа в каждой графе — и для мужчин и для женщин)». В итоге получены развернутые шкалы по соответствующим городам (см. табл. 3).

 ­

Табл. 3. Мнения жителей Санкт-Петербурга и Тулы по поводу возможностей нелегитимных сексуальных связей для мужчин (в %)

 ­

На первый взгляд данные по сравниваемым городам мало разнятся друг от друга. Вместе с тем, при равном в целом удельном весе затруднившихся однозначно определить свою нравственную позицию, среди петербуржцев оказалось несколько большее представительство «одобряющих» и меньшее «осуждающих» (расхождение статистически значимо). Для вящей убедительности вывода рассмотрим этические установки раздельно по городам.

В Санкт-Петербурге треть молодых людей (18—24 лет) настроены весьма либерально (максимально одобрительно) по отношению к мужской нелегитимной эротике, в то же время они совершенно не представлены среди консерваторов (безоговорочно осуждающих); напротив, пожилое население (старше 55 лет) в подавляющем большинстве случаев (40%) — носители «консервативных» ценностей и в минимальном — «либеральных» (10%); одновременно обе когорты в равной и скромной мере наполнены сторонниками «мягкой» формы одобрения («скорее одобряю, чем осуждаю» — 16% и 18%). Полагаю, не сделаю большого открытия, если скажу, что возраст индивида во многом определяет его брачный статус. Указанные демографические показатели коррелируют с вполне определенными нравственными принципами. Справедливость этого замечания подтверждается следующим. Более трети холостых (незамужних) одобряют юридически незакрепленные сексуальные связи мужчин и лишь 3% их решительно осуждают, тогда как среди состоящих в браке (возраст которых, как правило, за 24 года) соответственно 12,8% к 7,5%. И у первых, и у вторых, впрочем, наиболее представительна ориентация на «мягкое» одобрение обсуждаемой практики (34,7% против 45%). Наконец, вопреки моему ожиданию, «пол» респондента сопряжен с единственным вариантом шкалы — «безоговорочно одобряю» — так настроено вдвое больше мужчин, чем женщин.

Каков расклад мнений в Туле? «Пол» для населения среднего провинциального города оказался недифференцирующим параметром. Лишь условно можно говорить о несущественном преобладании женщин среди «мягко» осуждающих, а мужчин — среди «безоговорочно одобряющих». Иное дело возраст и брачный статус. В частности, молодые люди до 25 лет вообще отсутствуют в числе «жестко» осуждающих, каждый второй респондент настроен «мягко» одобрительно, а.еще 20% безоговорочно одобряют данную практику. Одновременно более трети из «пожилого» контингента не приемлет ни при каких условиях возможность нелегитимной сексуальности для мужчин и только 2,5% оценивают ее весьма высоко. Такие же крайности наблюдаются по оси «холостой — женатый» («незамужняя — замужняя»). К примеру, осуждают возможность юридически незакрепленной эротики 1,5% первых против 11% вторых, в свою очередь, максимально одобряют соответственно 23% против 11%.

Обобщая материал по двум городам, ограничусь следующей констатацией. Иерархия принципиальных оценок по поводу возможности для мужчин нелегитимной сексуальной практики (одобрение, неопределенно, осуждаю) в обоих поселениях аналогична. На соотношение ориентаций оказывают влияние возраст и брачный статус актора, гендерная составляющая сопряжена с ним исключительно в петербургской выборке, и то слабо. Вместе с тем крайние позиции оказались в мегаполисе более выраженными.

Проделаю идентичную процедуру относительно возможности юридически незакрепленных эротических отношений «для женщин» (см. табл. 4).

 ­

Табл. 4. Точка зрения населения Санкт-Петербурга и Тулы на возможность нелегитимных сексуальных практик для женщин (в %)

 ­

Сразу же отмечу: при внешнем сходстве шкал (на полюсах «мягкое» и «максимальное» одобрение) контрастность оценок несомненна — население Санкт-Петербурга настроено вообще более либерально по отношению к возможности нелегитимной эротической практики для женщин, чем туляки. Верифицируя данный тезис, обращусь к рассмотрению каждого из городов поочередно.

В Петербурге на приоритет ориентаций наибольшее влияние оказывает возраст опрошенных. И впрямь, каждый четвертый молодой человек 25 лет безоговорочно одобряет возможность вступления женщин в нелегитимный союз и только 4% высказывают диаметрально противоположную точку зрения. Что же касается пожилых людей, то среди них первые составляют около 4%, вторых же в пять раз больше.

Промежуточное положение занимает когорта 35—44-летних: здесь «безоговорочное» осуждение близко по удельному весу такому же виду оправдания (6,9% к 8,2%). Стало быть, возрастным срезам соответствуют устойчивые нравственные приоритеты. Иначе говоря, в одних и тех же социально-экономических и культурных условиях функционируют поливалентные этические системы. Помимо того (и одновременно вкупе с ним), на восприятие актором ценности эроса оказывает влияние его брачный статус. Так, среди холостых (незамужних), осуждающих в той или иной степени нелегитимную сексуальную практику женщин, оказалось почти 17%, тогда как одобряющих — более 60%; у состоящих в браке противоборствующие мнения несколько сблизились: