Прежде чем толкнуть на землю, он несколько раз пырнул меня, то ли шилом, то ли какой-то заточкой в бок. Что-то теплое и липкое потекло под кофтой. Он держал меня и тряс за волосы.

— Дайте, я снегом умоюсь, — попросила его.

— Кровью умоешься, — последовал ответ…

Могилы немцев с березовыми крестами заполонили все пустыри и площади города. А скоро боевой оркестр нацистов сыграл последнюю экспозицию. 25 сентября 1943 года в город вошли войска Красной армии…

Воспоминания жительницы с. Спас-Демянска Токаревой Нины Борисовной.

«Я жила с мамой в селе недалеко от Вязьмы. Старший брат погиб на фронте, отец пропал без вести. Когда я слышу иногда по радио и телевизору, что большинство гитлеровских солдат были порядочными людьми — цепенею. Не знаю, кто в них разглядел это качество — я не разглядела. Туча войны приближалась. Воздух был такой густой, хоть ложкой его мешай. Мне было 16 лет. Мы ходили с ребятами копать противотанковые рвы, лишь бы сдержать зверя, рвавшегося на нашу землю. Мимо нас шли на запад в колоннах тысячи молодых в новых шинелях, а обратно никто не вернулся. Наших солдат, бегающих по полям, отстреливали. Я видела, как за ними гонялись на танках. Основная масса серо-зеленых вояк ушла на восток. А те, кто остался в городе — шакалили, пили и ходили по домам. Они забирали все, что их интересовало и что им нравилось. Как-то утром зашли к нам двое фашистов и принесли грязное обмундирование и бельё. Приказали постирать, высушить и вечером принести к зданию Дома культуры.

— В городе водопровод разрушен, а речка далече. Проблема с водой, — пожаловалась мама.

— Не сделашь… Пух-пух будеть, — пояснил фриц.

Вечером мы с мамой отправились вернуть немцам постиранные вещи. В Доме культуры шла пьяная оргия. Немцы перепились. Внутри кричали девушки. Двое фашистов ухватили меня и потащили в дом. Я от страха обмочилась. Один немец зло закричал, глядя на мои мозоли на руках: «Швайн, швайн…»

Я их заработала черенком лопаты. Мать стала защищать меня и предлагать себя. Второй солдат ударил мать по голове, проломив ей височную кость. А меня повалили и стали бить ногами по коленям. Раздробили суставы коваными сапожищами. После этого мы с трудом добрались до избушки. Утром мать скончалась. Меня выходили родственники. Кости срослись неправильно. Ходить я стала самостоятельно только после 18. Сейчас инвалид от тех побоев…»

Воспоминания Виктора Кулакова:

«У немцев были все сведения о расположении наших частей у Вязьмы».

11 октября 1941 года на Богородицком поле советские войска предприняли попытку массового прорыва знаменитого Вяземского окружения. Из-за того, что приказ был отдан слишком поздно, в плен попали 688 тысяч солдат и командиров. Генерал-лейтенант Михаил Федорович Лукин, получив приказ Ставки о выходе из окружения, объявил, что войска двинутся треугольником 11 октября. При выходе из окружения 14 октября 1941 года командарм М. Ф. Лукин был тяжело ранен и без сознания попал в плен. В плену ему ампутировали ногу. В концлагере вел себя достойно, хотя и подвергался постоянной обработке с предложением перейти на сторону немцев. Для воздействия на Лукина фашистами направлялся даже А. Власов, но все его усилия оказались тщетными.

Это была одна из самых страшных трагедий в мировой истории войн. Виктор Кулаков создал военный мемориал памяти воинов Западного и Резервного фронтов. Главным экспонатом музея стала старая немецкая карта. Он писал:

«Когда я ее разглядел, то подумал: если бы наши знали, насколько они были «просвечены»! И насколько умело действовала немецкая разведка, которой были известны все без исключения аэродромы в районе Вязьмы, танковые части, оборонительные укрепления… Я уверен, что без предательства ее сделать было нельзя».

Эту карту-пятиверстку подарил Кулакову житель Вязьмы Владимир Колесников. На карте отмечено, что она 1935 года.

По Дорогобужскому партизанскому краю

Дорогобужский партизанский край Смоленщины возник в самом начале войны. Вообще, Смоленск — это город, который издревле вставал костью поперек глотки врагам России — от Сигизмунда III до Наполеона, а потом очередь подошла и до Гитлера. На борьбу с захватчиками поднялось народное ополчение — партизанские отряды: «Ураган», «Дедушка», «Тринадцать», «Северный медведь», «Лазо», «24-ой годовщины РККА», партизанский полк Жабо. К партизанам присоединились части 1-го гвардейского кавалерийского корпуса генерала П. А. Белова и десантники 4-го воздушно-десантного корпуса генерала А. Ф. Казанкина. В отряде «Дедушка» воевал и наш герой А. И. Козлов.

Силу ударов народных мстителей враг ощущал ежедневно. Однако со временем в организации партизанского движения выявились и недостатки, серьезно влияющие на качество этой борьбы. Оказалось нецелесообразным создавать крупные партизанские соединения — они не имели нужных средств связи для их управления, а также достаточно подготовленных командных кадров. Они теряли мобильность, подвижность и маневренность и действовали, как правило, в одном каком-нибудь районе.

Это избавляло противника вести борьбу с многочисленными и неуловимыми партизанскими отрядами. К району действия большого партизанского отряда гитлеровцы подтягивали крупные силы и развертывали операцию. Поэтому партизанам приходилось переходить к оборонной тактике. А такие действия противоречило природе партизанской борьбы с противником — нападению, уничтожению и отходу. По указанию сверху отряд «Дедушка» был разделен на части. Вот почему Александр Иванович Козлов, покинув расформированное соединение «Дедушка», возглавил группу из 12 человек для организации своего небольшого отряда.

Воспоминания свидетеля трагедии под Вязьмой Алексея Владимировича Грибкова.

«8 октября 1941 года в Дорогобуж вступили фашисты. Отступление наших частей велось от Дорогобужа по старой Смоленской дороге, по которой когда-то отступала Великая армия Наполеона. По ней двигались сотни машин, роты и полки, толпы беженцев, а над всем этим людским морем безраздельно господствовали фашистские самолеты. Тысячи людей шли к Вязьме с надеждой на спасение, не зная, что город уже захватили немцы, а впереди только окружение, плен, гибель. Все обочины были забиты разбитой военной техникой, брошенным оружием, трупами погибших людей.

В Вяземском котле оказалось более 600 тысяч солдат и командиров Красной армии. Большая часть бойцов оказалась в плену, другие, рассеявшись по лесам, пытались пробраться через линию фронта или спрятаться в окрестных деревнях. Были и такие, кто хотел попасть в партизаны и продолжить сражаться с ненавистным врагом (среди них был и герой настоящей книги старший лейтенант Александр Иванович Козлов. — Прим. авт.).

Через сутки от Вязьмы к Дорогобужу потянулись бесконечные колонны конвоируемых пленных. Раненых, больных и ослабленных, отстающих от колонны, немцы расстреливали прямо на обочинах дороги.

Город Вязьма был наводнен немецкими диверсантами, которые пускали ракеты для обозначения целей бомбардировщикам. Помню, в деревню Клестово пришли два мордатых мужика в советской форме и стали агитировать с призывами сдаваться немцам — комсостав, мол, разбежался. Красная армия практически разбита. После их ухода через несколько часов приехали на велосипедах 7 немецких автоматчиков и взяли в плен около 200 жителей. С ними они направились в сторону Вязьмы.