Спустя еще несколько часов пути, когда день стал стремительно клониться к вечеру, дракон неожиданно насторожился, и Ясмина ощутила твердые монолиты грудных мышц под своей спиной. Затем напряжение схлынуло так же быстро, как и появилось.

– Кириш, – спокойно сообщил ей спутник.

Через несколько секунд она и сама уже могла расслышать приближающийся стук копыт.

– Повелитель, я нашел прекрасное место для лагеря. Там поблизости есть и небольшой пруд, чтобы госпожа могла освежиться с дороги.

– Хорошо.

Почему голос у Раэма опять был недовольным? Чем опять ему не угодил бедный Кириш? Представил ее моющейся в пруду и этим опять вызвал ревность дракона?

Но она слишком устала для того, чтобы копаться в непролазных дебрях мужской психологии. Никто никого не убивает, и то хорошо. Спустя полчаса пути они свернули с дороги, следуя за воином. Еще минут через десять Ясмину наконец сняли с коня на небольшой полянке.

– Госпожа, озеро вон там, – показал Кириш в нужную сторону.

– Спасибо, – вежливо ответила она, стараясь не поднимать на мужчину глаз, мало ли что, и пошла в указанном направлении.

– Кариба, стой! – резко окрикнул ее супруг. – Только со мной, – заявил он, догоняя и обнимая ее за талию собственническим жестом.

– Разве вам не нужно, ну, там, костер развести, или еще чего там делают? – попыталась отвязаться от него уставшая девушка.

– Кириш и сам прекрасно справится, а ты и шагу не ступишь больше без меня.

– А про личное пространство ты, так понимаю, никогда не слышал, крылатый ты монстр? – рассердилась Ясмина. – Я ведь женщина, и мне нужно немного уединения!

– Ты моя жена! И тебе не нужно уединение от меня. Забудь, и больше даже говорить об этом не будем, – безразлично пожал плечами дракон.

– Ты просто тиран! Так и скажи, что хочешь на меня голую посмотреть, – в сердцах крикнула она.

Раэм прижал ее крепче, заставляя идти быстрее, и провел горячими губами по ее шее, вызывая опять слабость в коленях.

– И не только посмотреть, любимая! – довольно промурлыкал он. – Ты весь день была так близко, прижималась ко мне своим восхитительным телом и окутывала сладким запахом, но была недоступна. Так что теперь я не просто хочу, я сгораю от нетерпения.

У Ясмины просто подогнулись ноги от страха. Он же это не всерьез? Не могут же они первый раз заниматься сексом в лесу? Или могут? Судя по его предвкушающей самодовольной физиономии, именно это он и собирается сделать. А она сама? Чего хочет больше она сама, чтобы это все же произошло, или чтобы оттягивалось как можно дольше? Мысли метались в голове, как маленькие испуганные птички, и ноги совсем отказывались идти дальше.

– Что же ты так плетешься, любимая. Испугалась? – дразнил ее похотливый наглец.

– Ничего я не испугалась! – бодро соврала Ясмина. – Ты же не станешь насиловать меня?

– Насиловать? Думаю, что мне даже уговаривать тебя не придется. – Этот мужчина просто скоро лопнет от самодовольства. Вот ведь гад! И самое противное, что он, скорее всего, прав. Близость его тела будила в ней такие мощные, не поддающиеся никакому контролю желания, что просто становилось страшно.

Вскоре они стояли на берегу маленького зеркального пруда. Как раз в этот момент над деревьями показался небольшой красноватый диск. Местная луна? Заметив ее взгляд, Раэм подошел сзади и обвил ее талию руками.

– Серойя – первая луна Дараисса. Моя любимая луна, – прошептал он, щекоча горячим дыханием ее ухо и затылок.

– Почему любимая? – голос Ясмина вдруг превратился в хриплый шепот.

– Потому что к моменту ее восхода мы заканчивали все дела и ты оказывалась в моих объятиях, – шепот Раэма стал еще больше искушающим, а губы и кончики пальцев, едва касаясь, скользили по ее коже, посылая жаркую дрожь. – Я снимал с твоего тела одежду так же, как сейчас, чтобы наконец увидеть тебя обнаженной. – Мужчина распустил шнуровку на платье и стал медленно спускать его с плеч супруги.

Его губы и руки становились все настойчивей, по мере того как открывалось ее тело. Дыхание набирало жар и рваный ритм, и из груди то и дело рвались низкие стоны сходящего с ума от желания самца. Ясмина уже не могла контролировать дрожь и откинулась на грудь Раэма, боясь, что ноги ее предадут. Он крепко притиснул ее к своему телу, давая ощутить жесткое подтверждение его желания, упершееся ей в поясницу.

– А когда Серойя была в зените, я уже лежал в колыбели твоих раздвинутых бедер и целовал твое разгоряченное и влажное после любви тело. Счастливый от обладания тобой, но все еще голодный, жаждущий тебя снова и снова, – голос дракона срывался на рык от возбуждения. – Как же я скучал по тебе, по твоему телу – жаркому, манящему, тесному, с такой жаждой принимающему меня, по твоим стонам…

– Мы были вместе каждую ночь? – спросила Ясмина, пытаясь хоть как-то вернуть себе способность мыслить.

– Да, любимая. Каждую ночь. И днем, если удавалось остаться наедине. Мой голод по тебе невозможно было утолить. – Раэм уже жадно целовал всю доступную ему кожу, лаская руками ее грудь и живот.

– А я так же сильно хотела тебя, как ты меня? – прошептала женщина, задыхаясь от этой атаки.

На секунду соблазнитель замешкался, и это вдруг практически отрезвило Ясмину. Ведь если верить ему, у них была не жизнь, а сплошная гармония. Но если так, то почему же она ушла? И не просто ушла, а сбежала в другой мир?

Она выскользнула из рук замершего супруга и бросилась в озерцо. Вода охладила пылающую кожу, рассеивая дурман слов и прикосновений. Но ненадолго. Раэм не намерен отступать, это Ясмина поняла, оказавшись через секунду притиснутой к уже обнаженному телу под водой. Жар его объятий обжигал после прохлады.

– Тебе больше не сбежать от меня. Никогда, – прорычал он, прижимая ее к своей мощной груди и вынуждая обхватить его ногами и руками.

Теперь он уже не был нежен. Он впился в ее губы жестким поцелуем, будто хотел проглотить любое ее сопротивление, и так сильно вдавил в нее своею раскаленную, твердую как камень плоть, что было даже больно. Внутри все взревело в животном голоде, стремясь со всей страстью ответить на желание этого мужчины. Ясмина впилась ногтями в его плечи, уже совершенно отбросив доводы разума. Она хотела Раэма. Хотела безумно, до боли. Сама уже бесстыже терлась о его вздыбленную плоть – желая только одного, ощутить его скорее внутри. Болезненные, голодные спазмы терзали ее лоно. Да она готова была его умолять, он оказался прав, но ей сейчас было плевать на гордость.

Неожиданно Раэм отстранился с мучительным стоном и резко отплыл от нее на пару метров.

– Раэм? – голос хрипел и ломался. – Что случилась?

– Прости, Кариба, – его голос больше походил на рычание. – Мы ведем себя безрассудно. Если я возьму тебя сейчас, то забуду обо всем на свете и не смогу остановиться до утра. Я так долго ждал, мой голод просто невыносим. Но если я дорвусь до твоего тела, то завтра ты не то что на лошадь сесть, но даже ходить не сможешь. А нам нужно выбираться.