– Что, простите? – Коша все-таки выдал легкую растерянность. – Вы с Алаевым опять в мире?

– А мы из него и не выходили! – удивил обоих Иван. – Не он это, не он! Понял? Я за последнюю неделю толком не спал и не срал, всех на уши поднял, но ничего не нашел, чтобы его слова опровергнуть. Да и не кретин он настолько, сам знаешь.

– Вы уверены, Иван Алексеевич?

– Почти на сто процентов. – Муж задумался. – Тот бык, которого вы в машине замочили, в его братве был, точнее во внешней охране, но полгода как его оттуда вышвырнули. Алаев его называет исполнительным, но впадающим в панику по любому поводу. Для быка истеричность – это пиздец, а для других задач тот был совсем дебилом.

– Алаев может и врать.

– Может. И мотив у него есть. Но такие люди не ошибаются, Кош. Если Алаев тебя снять снайпером хотел, чтобы на него не подумали, то сделал бы это иначе, чем раньше делал. Ведь возле фитнес-центра почти его росписью подписались! А если бы он не тихо тебя хотел убрать, то зачем же так упорно в отказ идти – мол, не при делах и впервые слышу. Ненавижу эту мразоту, но трусом или идиотом не считаю. Потому ты сидел здесь, чтобы разборки без доказательств не начались. У нас с ним и так обострилась напряженка, если она вообще когда-то утихала.

Коша покачал головой – он явно сомневался в выводах Ивана или, как минимум, не пребывал в той же абсолютной уверенности. Однако продолжил от его слов:

– Допустим, что так. И если вы правы, то приняли самое разумное решение: меня на время убрали, чтобы обстановку не нагнетать, и быков не запустили. Кому-то очень хотелось, чтобы два самых влиятельных человека друг другу в глотки вгрызлись? Но тогда это может быть кто угодно – какая-нибудь мелкота или новички, которым доли на рынке не хватило. Они вышли на алаевского дебила и нашего Хребта, чтобы картинка сразу сложилась. Алаев бы думал, что мы перекупили его бывшего сотрудника, а мы – что он нашего.

Иван с тяжелым вздохом кивнул.

– Хребта, похоже, давно перекупили. Ребята подтвердили, что он среди своих нерв на старых врагов поднимал. И вот тебе моя претензия – ты на кой хуй Хребта замочил? Допросили бы пацана, сейчас бы уже выкашивали всех виноватых. И невиновность ебучего татарина бы уже под сомнения не ставили – вот верю ему, по логике сходится, но все равно свербит, не обвел ли он меня вокруг пальца, хитрожопый лис.

Коша развел руками, не желая оправдываться:

– Так даму вашу спасал, Иван Алексеевич. Некогда было разговоры вести. У меня с собой даже ствола не было – Анфисе оставил на всякий случай. Я ж не знал наверняка, что таким образом не хотят просто меня выманить.

Иван громко, зычно расхохотался, вновь притягивая меня к себе.

– Анфиса – тоже моя дама? Ну спасибо, сынок, всех моих дам спас! Даже тех, кого я в лицо с трудом вспомню. Но за эту девочку, – он сбавил тон и чмокнул меня в висок, – спасибо отдельное.

На это Коша не отреагировал, но как по мне, к нему претензий быть не может – он взял на себя защиту двух женщин, и ни с одной даже волоска не упало, а под продолжительностью жизни Хребта он не подписывался.

Уже на подъезде к дому я заметила, что изменилось. По углам периметра достраивали еще две будки охраны, а за въездом шныряли незнакомцы с металлодетекторами. Ответственно проводили ими по всем, кроме меня и мужа. Пистолет Коше оставили только после кивка Ивана. И машины осмотрели, включая ту, в которой сидели мы. Теперь у нас самая настоящая военная зона – наверное, и должностные перестановки муж устроил, чтобы исключить новое предательство. Чоповцы в этом плане даже лучше – их хоть тоже можно купить, но никаких серьезных тайн они при всем желании выдать не смогут, поскольку даже в дом не заходят. А внутри уже свои. У врага теперь меньше возможности пройти два разнородных кордона, а купить сразу всех – слишком дорогое удовольствие, если, например, захотят снова вывезти одну меня.

Я, отдав должное осторожности мужа, все же констатировала не без обреченности:

– Мои курсы опять откладываются?

– Курсы, красивая моя девочка?

Ваня находился в очень благодушном настроении, хотя проблемы до сих пор не решил. Быть может, его радовал тот факт, что врагом оказался не тот, кого он считал сильнейшим. А вдвоем они, если уймут нрав, смогут вычистить всю столицу от гопоты, позволившей себе такие наглости. Я приветливо помахала Саше, вышедшему из комнаты на первом этаже. За это время он окончательно поправился, и ствол висел на боку в кобуре. Но снова вернулась к мужу, чтобы услышать точный ответ:

– Буквально на днях все нормализуется, Лиза! И если хочешь, мы тебе курсы прямо здесь организуем – привезем учителей, заплатим в десять раз больше, а ты и разницы не заметишь.

Я как представила женщину с курсов испанского, которую на входе обыскивают металлодетекторами, ее машину на всякий случай на выезде разбирают по запчастям, и покачала головой. Она после такого приема испанский забудет, матерный изучит. Да и разницу замечу – я же к обычным людям выбиралась, а не только знания получать. Кроме того нашлось, чему мне еще учиться, не привлекая интеллигентных тьюторов.

Перед тем, как отправиться наверх и наконец-то погрузиться с головой в долгожданную ванну, подошла к Саше – поблагодарить за спасение и поинтересоваться самочувствием. Ему, как оказалось, разрешено покинуть территорию – до тех пор, пока не возобновится нужда в его услугах. Трупы полиция не нашла и никогда не найдет, убрали чисто, а сам Саша для любого врага – ничто, наподобие чоповцев во внешней будке. Но телохранитель, «с позволения Ивана Алексеевича», остался. И уж я последняя, кто был бы против: во-первых, мне просто нравилась его компания, а во-вторых, Коша теперь снова превратится в безмолвного робота за плечом мужа, а мне требуется дельный инструктор.

С Кошей мы снова почти не встречались. А если и виделись, то лишь в присутствии Ивана. Чаще всего они, как и большинство ребят, надолго уезжали из дома. Но теперь я наотрез отказывалась скучать – дергала Сашу, хотя вначале пришлось долго объяснять, чего я от него хочу. В итоге сработало то же объяснение: мне не помешает хоть что-то уметь – это способ и выжить, и скоротать скучные дни.

– Да хватай ты сильнее! – подбадривала я. – Неужели думаешь, что маньяк-насильник будет со мной цацкаться?

– А у вас неплохо выходит, Лиза! Ничего себе!

Я уже в который раз закатывала глаза к ясному небу и просила:

– Хватит постоянно хвалить! Саш, ну! Маньяк-насильник тоже, по-твоему, в восторг впадет?

Все-таки Кошин подход к тренировкам был эффективнее, а Саша будто на каждом движении боялся причинить мне боль. Странно, если учесть, что самого его учили явно не щадя. Или не странно, если учесть, что ему пришлось бы оправдываться перед Иваном в случае появления на мне синяков. Я вообще пока не афишировала мужу свое новое увлечение – собиралась сделать сюрприз. Территория у нас огромная, и мы старались лишний раз не попадаться на глаза охране. По той же причине не учились стрелять – для этого выезжать куда-то надо, иначе звуками выстрелов привлечем и соседей, и полицию.